Она свободно выдохнула.
Через две недели
Подходя к кабинету, я увидела женщину с понуро опущенной головой и заплаканными глазами. Лицо было знакомо. Я вспомнила ее историю.
Она устало осела в кресло. Я рассматривала ее лицо. Явно что-то изменилось. Печальный взгляд, держится за голову. Уголки рта опущены, глаза красные от слез, одежда чернее черного. В этот раз на ней не было яркого шарфа и кулонов. Она плакала.
– Доктор, уже дней десять мне очень плохо. Я чувствую усталость, вялость, постоянную сонливость. Я как не ела, так и не ем. При этом ощущаю слабость, раздражительность, мне не хочется никого видеть.
Она немного приподняла голову и посмотрела на меня исподлобья.
– Мне так трудно сегодня подбирать слова.
«Да уж, – подумала я, – ни одной метафоры за последние пять минут».
– Ночью как спите?
– Плохо, штрих-пунктиром. Но самое главное – я не могу работать! Я, художник, не могу взять в руки кисть. У меня нет планов, мыслей, идей. Я пропадаю как творец, а значит, как человек. Может быть, это уже… все? Просто ждать, когда все кончится. Как улитке залезть в домик и подождать.
Она устало подняла голову. Под глазами текли черные струи.
– Что же мне делать?.. Я больше не могу… – она устало опустила голову на руку.
Я молчала, обдумывая увиденное и услышанное. Поиск способов компенсации… срыв защит… страх… Это такие глубокие корни. Множественно повторенный условный рефлекс. И сейчас плотину прорвало. И сдерживать бесполезно.
– Что сейчас чувствуете?
Она понемногу успокаивалась:
– Сейчас?.. Меня волнует общение с Миром. У меня есть человек, единственный близкий. Когда я рассказывала о своих друзьях, я обманывала. Друзья – это он. После долгой разлуки мы случайно встретились в метро. С тех пор не расстаемся, он часто приходит. Он ухаживает за мной, приносит соки. Он любит меня. Меня беспокоит, что я не могу ответить ему тем же. У меня нет сил. У меня нет денег. Я хотела бы купить ему на Новый год подарок – я знаю, что он хочет, – но не могу из-за отсутствия денег. Вот так.
– Вспомните, как любовь проявляется в природе. Приходит весна, оттаивает солнцем согреваемая земля. В почве начинается движение, появляются первые ростки. И природа щедро одаривает их своими соками, водами, теплом. Лето холит и лелеет растения. А плоды свои они дают гораздо позже, когда осень уже на пороге. А вовсе не в тот же момент, когда получают питание и заботу. Позже. И Природа принимает это.
– Да?..
– Да.
Мне было как-то не по себе, я сомневалась: а вдруг все-таки заболевание, да еще в худшем своем варианте – онкология? Но ведь не похоже! Я еще раз посмотрела результаты лабораторных исследований – все в порядке. Что же произошло?! Я продолжала размышлять.
Предыдущие три месяца после увольнения с работы она держалась за свой симптом как утопающий за соломинку, боролась с ним. Это была иллюзия жизни. А как отпустила ситуацию, разрешила себе свое «хочу – не хочу», сразу свалилась в депрессию. Что же делать?
Я подумала насчет антидепрессантов. А пока предложила ей тест Люшера. Это ее немного заинтересовало – все-таки художник.
Так и есть. Первым выбран фиолетовый, затем серый цвет. Активность по нулям.
Потом я нарисовала синусоиду.
– Посмотрите. Если мы обозначим эмоциональное состояние человека на протяжении длительного отрезка времени как синусоиду, с подъемами и спадами, то в какой точке сейчас находитесь Вы?
Она поставила точку, чуть не доведя до нижнего полюса одной из впадин.
– Значит, Вы еще не дошли до дна?
– Значит, еще не дошла. Еще чуть-чуть.
– Посмотрите, – я повела карандашом сначала вниз, потом вверх. – Перейти в стадию восхождения можно, только пройдя крайнюю нижнюю точку.
– Да. А может быть, я уже в ней. Только, знаете, я не хочу принимать психотропные препараты, – ответила она на мой безмолвный вопрос. – Вы в прошлый раз говорили что-то насчет гипноза… Может быть, попробуем?! А вдруг это шанс?!
– Тогда завтра.
– Приду завтра.
Мы договорились о времени, она ушла.
Вечером открыла книгу по психиатрии. Нашла схему уровней синдромов. Невротическое состояние разрешается через аффективное, например депрессивное. Так что, согласно психиатрическим канонам, все правильно с последовательностью симптомов.
На следующий день
Она пришла раньше условленного времени. В белом свитере.
– Сегодня в белом?
– Да, вдруг захотелось хорошо выглядеть.
– Что-то еще?
Я тянула время, до сих пор сомневаясь в необходимости гипноза.
– У меня по-прежнему подавленность, вялость, слабость, усталость, сложности в подборе слов.
Пауза. И потом:
– А вы знаете, – глаза ее блеснули, – сегодня ночью придумала новую работу, новую картину. Всю ночь трудилась. Сейчас ни капельки не жалею, что не спала. После нашего вчерашнего разговора подумала, что не хочу оказаться на дне этого состояния. Буду противодействовать. Это значит, я еще что-то могу. И вот в этом состоянии родилась идея, как зерно. Позавчера еще не было, а вчера вдруг раз и родилась. Я все заготовки сделала. Дня через три будет готово.
– Покажиете картину?
– А вам интересно?
Я кивнула.
– Да, принесу. Я посвящаю эту картину дереву как символическому обозначению жизни. Ведь жизнь она как дерево…
И женщина начала свою гипнотическую песню – сама себе и мне. В своем стиле метафор, образов, сравнений… Я ее не останавливала.
Прошел час. Щеки ее горели, глаза блестели. Она улыбалась.
Мы договорились встретиться через день.
Через день
Она пришла в ярком свитере и опять с кучей «брелков» на шее. В руках держала две огромные папки с работами.
Мы поговорили о ее состоянии. Она продолжала только пить и при этом днем и ночью снова без устали работала.
А потом художница разложила по столу и полу свои картины – совершенно разных тем и направлений, только все с легким налетом грусти.
Мое внимание привлекли две иконы, вышитые бисером.
– Вы творите иконы?
– Это впервые. Вот сейчас, за период голодовки. Вдруг потянуло.
Издревле известен обычай иконописцев поститься, очищаясь духовно и физически, перед тем, как начать творить икону.
Следуя легендарной традиции постятся и кузнецы до того, как взяться за сложную работу, например ковку меча – основного помощника воина. В алхимическом «Великом делании» перед началом процесса алхимик должен несколько дней умерщвлять свои плоть и дух.
