Но хобби тут было уже ни при чем. Мы понравились друг другу. Мы оба были свободны, и свободное время у нас было. Так почему бы не встретиться и не попить кофе где-нибудь в центре города?
Меньше чем через неделю я пошла к нему на встречу, неся в себе ту замечательную смесь любопытства и предчувствия хорошего, что так характерна для женщины, идущей на первое свидание.
Он приехал, не опоздав ни на минуту. И сразу же набрал мне на мобильный.
– Где вы? – спросил он бархатистым баритоном.
– В прямой видимости, – ответила я, идя к месту назначенной встречи, – а вот вы где? Вашу машину я вижу, но в ней никого нет…
– А я сейчас подойду, – мурлыкнул он и дал отбой.
Я увидела, как он переходит дорогу. Мужчина в последнем приступе молодости, сорока с лишним лет. Он был одет во все светлое, не новое, но дорогое, что выдавало нелюбовь к шопингу. В правой руке небрежно держал стильно пожамканный кожаный портфель.
Подойдя, он поздоровался и замер на секунду, рассматривая меня. Я же смотрела на него с упавшим сердцем. Плюс ко всем своим достоинствам, рекомендованным общими знакомыми, он оказался еще и внешне очень хорош. Более того, он был удивительно похож на Брюса Уиллиса, а когда улыбался, становился просто «один в один». Было в этом что-то от биологического феномена. Но моя замечательная внутренняя смесь ощущений, коктейль под названием «первое свидание», мгновенно подверглась химической метаморфозе, дав осадок в виде неприятных мыслей о том, что такое красивые мужчины вообще и в частности.
Но мой новый знакомый уже увлекал меня, уже нес на крыльях любви в какую-то кофейню. Он был джентльменист и обходителен, он предупредительно открыл мне дверь своей машины – «Audi ТТ», – с улыбкой настоящего кавалера. И осадок в моей душе исчез так же быстро, как и появился.
Его звали Слава, и он настоятельно потребовал обращаться к нему на «ты». Общение на «ты» я недолюбливаю (оно чревато многими фривольностями), поэтому мне пришлось виртуозно перепрыгивать с «ты» на «вы», пока мы кружили по городу, выбирая место для кофе-пития. Вокруг бушевал потрясающей красоты июнь: с молодой еще зеленью, с температурой двадцать два градуса, с мягким солнцем.
Мы выбрали маленькое кафе под полотняным тентом, сели, поболтали на всякие отвлеченные темы. Не помню, с чего начался разговор о машинах. Кажется, я спросила, почему он выбрал себе «ТТ» с механической коробкой передач, а не с автоматом.
Он сразу же сказал, что вообще-то у него три машины. Это мне понравилось, я люблю цифру «три». Добавил, что на эту он пересел только две недели назад, а вообще-то у него джип «Volkswagen Touareg», на котором он ездит зимой. А еще у него «Volkswagen Passat», который выбрасывать жалко. Тут он уставил на меня зеркальную гладь своих дорогих очков и сделал положенную для тестового вброса информации паузу. По сценарию я должна была бы сказать: «Подарите мне!»
Вместо этого я сказала:
– Почему? – любуясь его темными очками.
Что ни говори, а вкус у него был отменный.
– Потому что, – ответил он чуть-чуть досадливо, – у меня вся зимняя резина на джипе «Volkswagen» стоит столько, сколько этот чертов «Passat». Но то колеса. А это вроде как целая машина. Ездит.
И, довольный, улыбнулся. Когда он улыбался, он был совершеннейшим душкой.
Еще я узнала, что он заядлый театрал. Для меня это явилось открытием: никогда не могла представить, что люди класса «А» ходят в театр, а тем более что среди них бывают фанаты сценарной постановки.
«Это хорошо, – неожиданно для себя подумала я, – это ему большой плюс». И, уже почти не сомневаясь, спросила, на какой улице в центре Москвы он родился. Оказалось, на соседней с той, где жила когда-то и моя семья.
Еще он рассказал мне в общих чертах, откуда у него деньги: что он занимается поставками стоматологического оборудования по всей России. Что раньше работал в «Siemens». Добавил, что у него родственники в Барвихе, куда он собирается поехать на выходные.
Он был хорош, мой новый знакомый. Он был выдержан, воспитан и хитер, хоть и немного вульгарен. У меня даже забрезжило подозрение, что я наконец разочаруюсь в своих представлениях о российском бизнес-классе. Хотя я всегда стараюсь не делать общих выводов, но постфактум многократного общения с людьми класса «А» выводы напрашивались сами собой, и были они далеко не лицеприятные.
О себе я не рассказала практически ничего. Это была отдельная позитивная нота нашего вечера: девушка-зорро. Чертовски приятно сидеть и болтать с мужчиной почти инкогнито.
Когда мы покинули кафе, было только семь часов. Мне надо было ехать на встречу по работе. Уже за рулем Слава сказал:
– Мне кажется, у нас хорошо получилось бы общаться.
«Общаться». Хорошее слово. Нейтрально-заманчивое.
– Да, – ответила я, взглянув на него, – можно было бы попробовать еще.
– Тебе куда? – участливо спросил он.
– Ну, мне сейчас на Рижскую надо… – протянула я.
– Давай я дам тебе денег на такси, – предложил он и озарил меня улыбкой Брюса Уиллиса.
Я не люблю пересаживаться с хороших машин в раздолбанные тачки бомбил-азерботов. Я люблю долго удерживать спиной ощущение хорошего, эргономичного сиденья.
– Нет, не надо, – ответила я, – до Тургеневской лучше довезите, тут рядом совсем.
И он довез до Тургеневской. Вышел ко мне из машины целоваться на прощание, перекрыв движение по всему бульвару.
Наша вторая встреча произошла, понятно, уже на следующий день.
И она настолько отличалась от первой, что это было даже удивительно.
Он ждал меня в условленном месте. Мы стояли по разные стороны улицы, я смотрела на него, ожидая, пока поредеет поток разделявших нас машин, он тоже видел меня, но не узнавал. Накануне я была в дизайнерском вечернем платье и на шпильках, а теперь стояла по другую сторону улицы в джинсах и мокасинах, в очках-хамелеонах, в черной ветровке. На подходе я помахала ему ручкой, и только тогда он обрадованно меня идентифицировал.
Мы чмокнулись, упали в «ТТ» и какое-то время молчали, смакуя полученный эмоциональный подъем. Когда мы выехали на набережную, я начала рассказывать что-то забавное из сегодняшнего. Но Слава протянул вдруг руку к радио и дал полную громкость. Я замолчала, озадаченно глядя на него. Он все так же слегка улыбался, радуясь тому, что я рядом, и внимательно следил за дорогой. Я списала этот сбой в общении на дорожную ситуацию.
Мы приехали в грузинский ресторанчик.
– Ты знаешь, здесь самая лучшая грузинская кухня в городе, – пояснил мне Слава, припарковавшись, – просто объедение.
Выйдя из машины, я огляделась и не увидела ни одной машины класса «Audi ТТ». Вокруг стояла продукция тольяттинского завода, да попадались иномарки второй руки. Их владельцы сидели внутри ресторанчика с пергидрольными женщинами с изобильной косметикой и судьбою. Все это было очень странно: и публика, и совсем не лучшая грузинская кухня в городе, коей я была фанатка и прекрасно знала заповедные места.
