— Да ты герой!
И мать с сыном исполнили серию прыжков, походивших, по мнению Саймона, на победный индейский танец и призванных, судя по всему, выразить крайнюю радость, в которой они пребывали. Кейт взглянула на гостя и пояснила:
— Джесси безумно увлекается крикетом. — Она помахала стоящей на пороге соседнего дома женщине. — Флора, спасибо тебе.
— Да не за что. Они с Ником нашли, чем себя занять, и совершенно мне не досаждали. До свиданья, Кейт, Джесси, — и женщина со вторым мальчуганом, который, к облегчению Саймона, оказался ее сыном, помахав на прощанье, скрылись в своем доме.
— Флора присматривает за Джесси, пока я на работе. А это, как ты, наверное, уже догадался, Джесси! Джесси, это брат Фелиции.
Господи, ну почему все матери считают, что окружающие должны быть без ума от их детей! Саймон осознавал, что Кейт выжидающе смотрит на него, но смог лишь переступить с ноги на ногу, так как не понимал, что именно от него требуется. Хотя у многих из его знакомых были дети, как-то так получалось, что он с ними практически не сталкивался, и это его вполне устраивало.
Не дождавшись реакции от Саймона, Кейт решилась на подсказку:
— Как ему лучше тебя называть: Саймон или господин Мортон-Блейк, — она хитро прищурилась, — или, может, лорд…
— «Саймон» будет нормально, — оборвал ее мужчина. И, не зная, что еще нужно в данной ситуации, протянул ребенку руку: — Рад познакомиться.
Джесси растерянно прижался было к матери, но, поймав ее ободряющий взгляд, тоже протянул руку. Саймон быстро пожал ее и отпустил. Эти дети — они такие маленькие, такие непоседливые, такие шумные, вечно все ломают… Нет, дети — решительно не для него. И этот — не исключение.
— Э-э, а теперь можно я приму душ?
— Конечно! Я покажу тебе твою комнату! — Кейт лучезарно улыбнулась, отчего Саймону стало только хуже.
— У вас будет отдельная ванная! — добавил Джесси, вбегая в дом вслед за ними.
Саймон нервно обернулся, пожал плечами и выдавил из себя:
— Превосходно. — Что ж, тем лучше, значит, по крайней мере в этой части дома удастся избежать контактов с мелюзгой.
Проводив гостя в его комнату и объяснив, где ванная, Кейт пригласила его присоединиться к ним на кухне. Через пару минут на пороге комнаты объявился Джесси и, робко протянув Саймону пушистое белое банное полотенце, спросил:
— А вы играете в крикет?
— Да, — отрезал Саймон и закрыл дверь перед его носом.
Контрастный душ немного снял усталость, но мысли в порядок не привел. Оставалась надежда на сон. Но Кейт что-то такое говорила про холодное пиво в саду… И Саймон пошел на кухню, которая была одновременно и гостиной. Как ни досадно, но обнаружилась там не только Кейт, но и Джесси.
— А Саймон умеет играть в крикет! — объявил вдруг Джесси, ни к кому в отдельности не обращаясь.
Кейт отложила нож, которым резала овощи в салат, и смерила Саймона своим небесно-голубым взглядом:
— Может быть, и умеет. Но так ли хорошо, как Фелиция, вот в чем вопрос!
— Спорим, он выступает за Англию! Саймон, ты же играешь за Англию?
— Ну же, признавайся: ты отстаиваешь честь британской короны? — Кейт грозно сложила руки на груди.
— Вообще-то нет. — Саймон стоял, сунув руки в карманы и упорно стараясь не замечать, что Джесси не сводит с него глаз с той самой минуты, как он вошел на кухню.
Кейт вновь принялась за огурцы и помидоры:
— Кстати, Джесси, у Саймона такая машина шикарная — со всякими наворотами типа спутниковой навигации.
— Да? Здорово! — во взгляде мальчика зажглась надежда.
Ну уж нет. Машины детям не игрушки. Дети — они же все ломают и пачкают. Они прищемляют пальцы дверцами или еще что похлеще. Ни за что! Саймон выдержал взгляд мальчишки и не поддался на провокацию. Кейт посмотрела на него озадаченно, и Саймон задал отвлекающий вопрос:
— А как насчет пива в саду?
— Ах да! — женщина рассмеялась, хмурая складка на лбу мгновенно разгладилась, — Возьми, пожалуйста, в холодильнике. Мне еще нужно минут тридцать, чтобы приготовить ужин, и я к тебе присоединюсь.
— Да я подожду. — Перспектива сидеть в саду в одиночку ему не улыбалась, а то еще — не дай бог — пацан этот привяжется! И улыбка, которой его наградила Кейт, стоила того, чтобы немного потерпеть без пива. Какие у нее красивые губы — полные, мягкие, нежные. Целуя ее сегодня днем, он ощутил какой-то особый вкус — чего-то домашнего, уютного, доброго. Смесь лимонада и солнечного тепла. Вот бы снова попробовать эту смесь! Поцеловать ее еще раз, и еще, и еще… Закружиться с ней в объятьях… Но голос Кейт вернул его к реальности:
— Саймон?
— Что? Прости, я замечтался, — он заметил, что Кейт покраснела, и не смог сдержать улыбку. Судя по всему, от нее не укрылось, о чем именно он замечтался.
— Я вот думаю: почему бы вам с Джесси не поиграть вдвоем на пляже в крикет, пока я тут закончу с ужином?
Саймона прошиб холодный пот, он едва не отшатнулся и резко выпалил:
— Нет! — Не дай бог, что-то случится с Джесси, он никогда себе этого не простит. И Кейт не простит.
Отложив нож, Кейт уставилась на Саймона, словно не могла поверить в его реакцию. В ее глазах отразилась целая гамма эмоций: от удивления, тревоги до разочарования и гнева. Наконец взгляд ее стал ледяным и отстраненным. Отвернувшись от Саймона, она произнесла, обращаясь к сыну:
— Слушай, точно, какой может быть крикет, ведь вы с Ником вроде бы хотели устроить ночевку в палатке!
Растерянное лицо мальчика озарилось радостью, он порывисто обнял маму за талию:
— Правда? Ты разрешаешь?
— Ну конечно!
Кейт прижала его к себе и крепко-крепко обняла, восстанавливая в ребенке ощущение любви и нужности, нарушенное грубостью постояльца.
Саймону было горько видеть, как эти двое вычеркнули его из своего маленького круга общения. Им хорошо вдвоем и без него. Да, он сам виноват, да, он этого заслуживает, да, так лучше для всех. Но как же это больно…
Мир снова засиял всеми красками для Джесси. Улыбнувшись матери, он убежал предупреждать
маму Ника. Когда дверь за ним закрылась, Кейт повернулась к Саймону. В ней боролись два совершенно противоположных желания: ударить мужчину и поцеловать его. Но обида за своего ребенка, который ничем не заслужил подобной грубости, преобладала. Стараясь не замечать, как привлекателен ее гость в песочного цвета шортах и темно-зеленой рубашке-поло, она постаралась призвать его к ответу:
— Ради всего святого, что это было?
Саймон пожал плечами:
— Кейт, я просто… не очень люблю детей, вот и все.
Действительно, это все. Слова мужчины были для Кейт как гром среди ясного неба, в котором она за день успела уже понастроить прекрасных воздушных замков. Теперь все они лежали в руинах. Сама виновата. Ведь есть же ряд золотых правил. Во-первых, любви с первого взгляда не бывает. Во-вторых, горячий поцелуй не является гарантией горячего сердца. В-третьих, счастье и интересы ребенка — прежде всего. В-четвертых, никогда нельзя связываться с туристами. Они одурманивают голову сладкими поцелуями, а потом исчезают в своем прекрасном далеке, даже не оглянувшись на прощание.
