— Пожалуйста, Тарем, — взмолилась Миранда, — перестань говорить загадками. Это ужасная привычка.
И вновь Селод улыбнулся.
— Ладно. Я буду говорить прямо, хотя это изрядно испортит удовольствие. За моими словами кроется очень немногое, мои дорогие.
— Теперь еще хуже, — взвыла Миранда. Старик вздохнул и протянул руки к огню, словно бы говорил с неохотой.
— Насколько хорошо вы знакомы с Улторном? Роланд содрогнулся.
— Совершенно не знакомы. Это не место для армейских частей.
— Да и вообще для людей, — согласно пробормотал Селод. — На берегу реки Лесная Кровь, примерно в трех неделях пути от места ее слияния с Цирраном, посреди огромной поляны есть развалины старого замка. От всей постройки сохранилась лишь башня, до сих пор возвышающаяся над лесом. Это место известно как Хаппар Фолли, еще его называют Причудой Хаппара.
— Странное название, — пробормотал Роланд. — Безусловно, у него своя история.
Селод плотнее завернулся в плащ и кивнул.
— История простая. Хаппар был человеком, построившим башню, и это строительство воистину было причудой. Башня стала единственным строением, возведенным в самом сердце леса, и недаром. Ее постройка стоила Хаппару жизни. — Он вновь помолчал, наклонившись к огню, чтобы согреть руки. В глазах отражались отблески пламени. — Я предупреждал его.
— И как, ты полагаешь, мы найдем развалины башни в середине леса размером с Гатонь?
— Я знаю, где это, — мягко произнесла Миранда.
Роланд повернулся к жене, и глаза его сузились.
— Откуда ты?..
Миранда бросила на него короткий взгляд, неодобрительно скривив губы, и он проглотил остаток вопроса.
— Я знаю, — повторила она. — И мы сможем найти это место.
Выбитый из колеи неожиданным, весьма смутившим его поворотом событий, Роланд набрал побольше воздуха, прежде чем вновь присоединиться к разговору.
— Я все еще не понимаю, почему бы нам просто не отловить этого Хейна и не закончить все одним ударом.
— Некоторые вещи не заканчиваются одним ударом, — ответил маг.
«В самом деле нет», — подумал он. Это дело пытаются закончить на протяжении столетий. И если в мире осталась хоть толика справедливости, оно будет завершено без какого-либо участия Каладоров. Толика справедливости или везения, он не собирался привередничать, — и Тарем Селод встретит чету Каладоров возле развалин башни и скажет им, что они могут возвращаться домой, к спокойной жизни. Но в случае, если что-то пойдет наперекосяк…
— Поверьте, старые друзья, мне очень важно, чтобы вы оказались в Хаппар Фолли.
Роланд встретился взглядом со старым магом и воистину заглянул ему в душу. За тридцать лет, что он знал чародея, герцог всего несколько раз имел возможность соприкоснуться с истинной натурой этого человека. Сегодня он увидел боль (что именно имел в виду Селод, когда говорил, что Фразу у него выпытали?), глубокую печаль и безграничное терпение. Селод бесконечно долгие годы чего-то ждал — Каладор не знал точно, что именно, хотя сейчас у него появились определенные догадки, — и маг все еще продолжал ждать своего часа, пока наконец не наступит подходящий миг.
— А что нам делать в Хаппар Фолли?
Селод хмыкнул, словно Каладору следовало самому знать ответ.
— Поймете, когда придет время. Кстати о времени, мне пора.
Он медленно поднялся на ноги и отряхнул плащ. Каладор огляделся вокруг.
— А где твоя лошадь? — спросил он, и на его губах заиграла лукавая улыбка.
— Ах, дорогой Роланд, тебе ли спрашивать! — усмехнулся в ответ чародей.
С этими словами он натянул на голову капюшон и исчез.
3
Вновь проснувшись, Брент открыл глаза и увидел Марвика, все в той же позе сидящего возле его постели, словно он не двигался все это время. Белфарский вор был глубоко погружен в свои мысли. Он крепко обхватил ладонями голову, отдельные завитки рыжих волос выглядывали между пальцев. Марвик, шут по натуре, углубившийся в раздумья, представлял собой редкостное зрелище.
Брент окинул взглядом комнату и с облегчением обнаружил, что Старого Сыча нигде нет. Ему никак не удавалось сообразить, чем этот человек лечил его. Какое-то зелье или мазь?.. Воспоминания Брента о странном лекаре походили на ночной кошмар, и он даже начал задаваться вопросом, не был ли Старый Сыч всего-навсего плодом его воспаленного лихорадкой воображения. Но являлся ли загадочный лекарь сном или реальностью, стало ли выздоровление делом его рук или целительного воздействия времени, в любом случае боль наконец исчезла. Теперь он мог с новыми силами броситься в погоню.
— Марвик.
Вор поднял глаза, слегка озадаченный тем, что не заметил пробуждения Брента.
— Ты выглядишь лучше, — заявил Марвик, взглянув на своего приятеля, щеки которого вновь обрели цвет. — Как ты себя чувствуешь?
Брент приподнялся на локтях. Он и в самом деле чувствовал себя гораздо лучше, к тому же ощутил зверский аппетит. Сколько времени прошло с его последней трапезы, вернее той трапезы, которую он тут же не выдал обратно? Ему следует восстановить силы, прежде чем встречаться с убийцей…
— Он исчез, понимаешь, — добавил Марвик, когда стало очевидно, что Брент не собирается отвечать на его предыдущий вопрос.
— Он?
— Гомункулус, — ответил Марвик. Брови Брента поползли вверх.
— О чем ты? — раздраженно осведомился он, однако слова Марвика всколыхнули некие туманные воспоминания. Воспоминания о скрюченных пальцах Старого Сыча, проникавших в его плоть…
— Что здесь случилось? — подозрительно спросил Брент. — Что со мной сделал старик?
Марвик откинул назад волосы, словно раздумывая, как описать недавние события.
— Ну, Брент, как обычно говорила матушка…
— Никаких дурацких поговорок, — перебил Брент. — Просто факты. Пожалуйста.
— Здесь не происходило ничего простого, — хмыкнул Марвик. — И если хочешь получить объяснения, придется набраться терпения. Вкратце, гомункулус попытался материализоваться внутри тебя, а затем проложить дорогу наружу. В результате ты бы погиб, но Старый Сыч перехитрил его. — Он помолчал мгновение, ломая голову над тем, что считал величайшей загадкой. — Подумать только, старикан даже не потребовал гонорара!
Брент недоверчиво уставился на приятеля. Если бы только ему удалось выстроить в единую цепь разрозненные воспоминания о событиях последних дней! Но в памяти всплывали лишь отдельные картинки: дорога, словно в тумане мелькавшая перед глазами; какая-то женщина раздевает его; сильный запах лошадиного пота; нож, который он дрожащей рукой прижимает к животу какого-то путника; ощущение кожаных ремней, врезавшихся в бедро; мелькание разноцветных плащей Старого Сыча…
