Капитан стал самим собой. Восторг и удивление пропали из его голоса, и теперь там жила только расчетливая деловитость. Сергей кивнул.
— А это, по-моему, единственное место, где что-то еще могло уцелеть, — продолжил капитан, словно говоря сам с собой. — Но газ… Часть гелия наверняка потеряна. — Он зажмурил глаз. Словно целился куда-то. — А?
Но у Сергея было уже все продумано. Уж очень не хотелось ему терять такую славную идею.
— Выбросим из гондолы все лишнее. Облегчим дирижабль до последней возможности и…
Капитан с большим сомнением посмотрел на него, и инженер замолчал. Радоваться и строить планы было рано.
Еще неизвестно, что произошло с самим дирижаблем и что во время катастрофы приключилось с запасом гелия, который они везли с собой.
Посчитав капитанский прищур за невысказанное возражение, Сергей отошел на заранее подготовленную позицию.
— В крайнем случае полетит один человек. Он тут же представил себе, как несется сквозь молнии и тучи, подобно демону бури, и глаза его засверкали.
Мак-Кафли покачал головой. Сергей сник, почувствовав, что за этим движением уже есть принятое решение.
— Хватит с нас крайних случаев. Полетят двое. Полторы тысячи километров по чужой, к тому же обитаемой планете — это вам не шуточки.
— Да что тут может произойти, после того, что уже произошло? — попробовал возразить инженер. — Весь лимит неприятностей на этот рейс мы уже исчерпали. При посадке. Если дирижабль цел, то я берусь за шесть часов слетать туда и обратно.
Он хмыкнул, приглашая Мартина разделить с ним его оптимизм.
— Всего и делов-то — долететь и вернуться. Он смотрел весело, и Мартин, глядя на него, тоже заулыбался. Капитан, раздражаясь, понял, что его озабоченность до них не доходит.
— И я прекрасно понимаю, что до склада всего шесть часов лету, но могут быть неожиданности.
— Летят двое. Штурман Мартин Акке и инженер Сергей Кузнецов.
Поняв, что шутки закончились, штурман и инженер вытянулись перед капитаном.
— Вопросы есть?
— За неподчинение — расстрел на месте, — шепотом, но так, чтобы услышал и Мак-Кафли, сказал Сергей, Трибунал его фамилия.
Вопросов не было. Достав коробочку с болеутоляющим, капитан кинул капсулу с лекарством под язык. — Тогда на третий склад. Посмотрим, как там.
На третьем складе беспорядка было больше, чем на кухне, но это был беспорядок вещей, а не перетертой в прах трухи. Пока капитан и штурман пробирались через завал из вырванных из штабелей баллонов, Сергей задержался у двери, где в ворохе отломанных конечностей лежали останки грузовых киберов. Конечности скреблись по полу, создавая видимость ремонтных работ на борту.
Рядом, на вздыбленном полу, кучей валялось вырванное из штабелей оборудование. Прямо у двери лежал раздавленный ранец НАЗа — носимого аварийного запаса, а рядом с ним жужжал из последних сил разбитый «воробей». Сергей нагнулся, посмотрел на него и со вздохом отодвинул в сторону.
— Что там?
— Уже ничего… — ответил инженер. — Тут досталось де только нам. Отлетался бедняга.
«Воробей» еще немного поскребся и затих. Сергей, не сходя с места, поискал глазами второго. В каждом НАЗе должно было быть два «воробья». При необходимости их можно было запускать даже с руки, и те, поднявшись в воздух, передавали изображение и звук на расстояние до Двадцати километров.
Капитан обошел инженера и, принюхиваясь, пошел дальше. Контейнер, в котором хранился метеорологический дирижабль, украшали вмятины, но по сравнению с тем, что они видели до сих пор, выглядел он просто отлично. Сергей ногой откатил створку складской двери.
— Будем выносить?
— Куда? — спросил дальновидный Мартин. — Кто знает, что там снаружи?
Мак-Кафли осторожно постучал трубкой по контейнеру. В эту минуту его интересовал совершенно другой вопрос.
— Кто знает, что там внутри?
Сергей нетерпеливо всплеснул руками:
— Так я и предлагаю вынести. Активируем киберов… Там в обойме два целых осталось, я проверял. Или того лучше — «воробья» выпустим. Сразу ясно станет, куда нести.
Во взгляде его не было сомнений.
— Веселый ты человек, инженер. «Воробья» выпустил — и все сразу стало ясно…
Мак-Кафли покачал головой и неловко облокотился на штабель с баллонами. Тот повело в сторону, от толчка баллоны покатились в разные стороны. Сергей отпрыгнул, едва не упал, чудом удержавшись на ногах. Грохот прокатился по складу и вылетел в трещину.
— Полегче, капитан, не буяньте. Тут ничего лишнего нет. Все это нам сгодится.
Капитан как ни в чем не бывало отряхнул руки и спросил:
— А хватит этого?
Сергей ответил не раздумывая — да и что было раздумывать?
— Не знаю. Попробуем. Полетим на том, что есть…
— Инженер, — непонятно сказал Мартин. Железная свалка, что раскинулась вокруг, к другим словам не располагала.
— Да уж не аэронавт, — хладнокровно ответил Сергей. По-хорошему он был прав. Мартин примирительно сказал:
— Пойдемте, капитан. Раз он даже не метеоролог, то придется ему аэродром подыскать.
Он подошел к ближайшей дыре в стене и, как это: и полагалось по инструкции, подбросил «воробья» вверх. Не доверяя миру, что находился за стенами, он отступил под прикрытие стены. Черная точка над головами на мгновение остановилась, прилипнув к голубому небу, а потом медленно поплыла в сторону.
— Есть! — сказал Сергей, смотревший не в небо, а на экран.
Беспорядочное мельтешение цветных пятен слилось наконец в осмысленную картинку. За стеклом вспыхнуло чистым голубым цветом. Небо вращалось, словно «воробей» ввинчивался в него.
— Крутит его…
— Крутит… Еще бы не крутило… Попробуй в горизонтальный полет.
— Вторая камера не работает…
— Спасибо скажи, что хоть одна цела.
— Смотри лучше, не разговаривай… Вон! Изображение на экране дрогнуло. Инженер и Мак-Кафли одновременно наклонились, словно это могло помочь им разглядеть то, что видели камеры «воробья». На экране промелькнула металлическая башня, в которой инженер без труда узнал боковые отсеки «Новгорода». На мгновение на экране показалась блестящая водяная гладь, но только на мгновение, и тут же прохладный зеленоватый блеск сменился сочной зеленью листьев.
— Правее. К озеру давай…
Сергей дал команду, но вместо того, чтобы показать озеро, «воробей» начал кувыркаться в воздухе, словно сошедший с ума стриж. По широкой спирали он рванул в сторону, и несколько минут «новгородцы» наблюдали на экране, как меняются местами вода, небо и земля. Потом экран погас.
