Мы одновременно выдохнули воздух и негромко рассмеялись.
— Тебе было хорошо? — спросил он слегка охрипшим голосом.
— Супер, — отозвалась я. — Знаешь, о чем я сейчас думала?
— Ты еще о чем-то думаешь в эти мгновения? — Казалось, он слегка обиделся.
— Глупый, ты же не знаешь, о чем я думала, вернее, о ком.
— Ну и о ком же? О Петре Первом?
— Почти. О тебе, о нас с тобой, я вспоминала о том, как все произошло у нас в первый раз, в самый первый.
Он вдруг странно напрягся и отодвинулся от меня.
— Ты что?
— Ничего. Все в порядке. — Он сполз с меня и повернулся на другой бок.
— Я что-нибудь не так сказала? — расстроилась я.
— Все нормально.
— Тогда в чем дело?
— Ни в чем. Просто я хочу спать. Уже поздно. — Он отвернулся к стене.
— Хорошенькое дело, — рассердилась я. — Совсем как настоящий муж, сделал дело — и теперь жена не нужна, можно отвернуться к стене и храпеть вовсю.
— Я не храплю, ты же знаешь.
— Ну, сопишь, какая разница. Дело не в этом.
— А в чем же?
— А в том, что я не понимаю, какая муха тебя укусила, чего ты вдруг на меня обиделся?
— Да не обиделся я, Машка. — Он наконец соизволил повернуться ко мне. — Просто мне неприятно вспоминать тот первый раз, когда мы… когда у нас ничего не получилось, понимаешь? Я тогда потерпел поражение как мужчина.
— Подожди, подожди, да ты меня разыгрываешь, что ли? — Я даже приподнялась на локте, заглядывая ему в глаза. Впрочем, в комнате было темно, только слабый свет луны проникал сквозь неплотно задернутые шторы.
— Почему разыгрываю? Я тогда был так расстроен, что решил навсегда с тобой расстаться. Мне казалось, что ты станешь меня презирать.
— Да ты с ума сошел! — Я была так поражена, что теперь даже села на постели, поджав ноги. — За что презирать-то?
— Как за что? За то, что я не смог тебя…
Мне показалось, что я даже в темноте вижу, как он покраснел.
— Какой бред! — я рассмеялась. — Да это я боялась, что ты посчитаешь меня неопытной и маленькой и найдешь себе другую. Когда ты уехал так стремительно, я решила, что ты меня бросил и мы больше не увидимся. Кстати, я так до сих пор и не знаю — к какому другу ты тогда уезжал? Он на миг замялся:
— К Славке. К кому же еще? Он же мой лучший друг.
— Ты обо всем ему рассказал?
— Что ты! — он даже испугался. — Как можно рассказывать о таком даже лучшему другу? Я просто сказал, что поссорился со своей девушкой. Он деликатный парень, не лез ко мне в душу, не расспрашивал. Поэтому я и поехал к нему. Но он помог мне понять, что надо вернуться к той, кого любишь, несмотря ни на что. Иначе потом я буду страшно жалеть об этом.
— Он уговаривал тебя вернуться ко мне?
— Не то чтобы уговаривал, но натолкнул меня на эту мысль, так что я сам это понял, он отличный парень.
— Согласна с тобой, он очень милый парень. И я рада, что так все вышло. Мне страшно представить, что мы могли бы сейчас быть врозь. Ты — с другой. Я — с другим. Ужас, правда?
— Ужас, — согласился он.
— А по поводу того, что я якобы смеялась над тобой или винила в чем-то, и думать забудь. Все это полный бред!
— Ты серьезно? — Он тоже сел рядом со мной и обнял за плечи. — Ты в самом деле тогда не думала обо мне плохо? Не обвиняла во всем меня?
— Господи, ну конечно нет, да с чего тебе это вообще в голову взбрело? Не пойму. У многих в первый раз ничего не получается. Что ж теперь, стреляться из-за этого? Или сразу расставаться?
— Я не все, — вдруг очень серьезно произнес он и убрал руку с моего плеча. — У меня должно было получиться с первого раза.
— Господи! — До меня наконец-то дошло. — Да ты как ребенок, честное слово! Вот уж не могла бы и подумать, что это так важно для тебя. Столько времени прошло с тех пор. Я и думать забыла. Ведь с тех пор все у нас прекрасно.
— Ты в самом деле так считаешь? — в его голосе прозвучала неподдельная радость. — Тебе хорошо со мной?
— А разве ты сам не видишь? Конечно, хорошо, даже очень. Слушай, — меня вдруг озарило, — а ты серьезно спрашиваешь каждый раз, хорошо ли мне было?
— Конечно, а как же иначе? Мне важно это знать.
Он даже удивился, как может быть иначе.
— Странно, а я думала, что это ты просто так спрашиваешь, вроде ритуала, ну просто чтобы сказать что-то ласковое. А ты, оказывается, всерьез.
— Знаешь. — Он положил голову мне на плечо. — Я очень тебя люблю. И все это время я боялся вспоминать про тот злосчастный первый раз. Словно дурной сон. Теперь мне стало легче, когда все выяснилось.
— Конечно. — Я погладила его волосы. — Я и представить себе не могла, что для тебя это так важно. Подумать только, как мы еще мало знаем друг друга! А казалось, что мы хорошо изучили наши души и мысли.
— Да, — эхом откликнулся он, — мы еще так мало знаем друг друга.
— Ну и ничего страшного. Это даже хорошо. Между любящими людьми должна оставаться тайна. А когда все уже известно и ясно, то становится скучно. Как в прочитанной книге. Так важно, чтобы мы как можно дольше оставались друг для друга непрочитанной книгой.
— Здорово сказано! — оживился он. — Звучит как тост. Так выпьем же за то, чтобы мы как можно дольше оставались непрочитанной книгой. Какая прелесть! — Он развеселился и даже начал подпрыгивать на кровати.
У меня сразу стало легче на душе, мой мальчик снова стал прежним, каким я его любила — веселым, милым, легким в общении и не озабоченным проблемами. Меня, признаться, начал угнетать серьезный и пессимистический тон нашей беседы. Честное слово, я была поражена, узнав, что эта давняя неудача до сих причиняет ему боль. Да, мужчины существа гораздо более ранимые, чем мы, женщины. До этого я как-то недоверчиво относилась к этому утверждению, а теперь поняла, что, в общем-то, оно верно. И впервые я подумала о том, что мой муж, в сущности, совсем еще мальчишка, даже в чем-то ребенок, хотя и старше меня на год. Но я-то женщина, а мы, как известно, взрослеем быстрее и мудреем тоже. Вот так, я, мудрая и взрослая дама, буду оберегать свое маленькое чувствительное чадо. И никому не дам его в обиду. Эта мысль так мне понравилась, что я даже тихо захихикала от удовольствия.
— Ты чего? — тревожно спросило «чадо», уютно расположившееся на моей груди.
— Ничего, — ответила я успокаивающе, — просто я люблю тебя и мне хорошо с тобой.
— Мне тоже, — отозвался он и мягкими губами обхватил мои соски.
Дальше мы забыли обо всем, погрузившись в мир сладострастия и неги. Волшебный сказочный мир…
