— Эй, — еще раз попытал счастья Рэй, — как там насчет телефона?
Китаец в костюме поглядел на Рэя, нажал на кнопку, чтобы окно поехало вниз, и выкинул мобильник во тьму, несущуюся снаружи. Прохладный воздух зазмеился по салону; потом окно снова подняли.
* * *
Постоянное правительство Нью-Йорка, его истинная и извечная власть, водит незаметную, но тесную дружбу с банковским сектором и теми, кто занимается недвижимостью. Почти все другие отрасли бизнеса — телевидение, издательское дело, реклама, адвокатские конторы, больницы — играют в этом смысле сравнительно незначительную роль. Лишь банки и девелоперы могут вырвать целый кусок города, заменив его чем-то новым. Только они могут преобразить саму атмосферу района, тех мест, где люди едят, гуляют, живут, а значит, по сути дела, — изменить мысли и чувства ньюйоркцев по отношению к самим себе и даже заново перекраивать карту их сознания, по мере того как у них под ногами меняется карта города. Девелоперы разрушают прошлое, чтобы улучшить будущее, из ничего они делают что-то, они выталкивают человеческие существа, которыми не могут воспользоваться, и привлекают других — которыми могут. Кто еще сумел бы продолбить в юго-западном углу манхэттенского Центрального парка дыру, в которой уместились бы пять тысяч плавательных бассейнов, а потом воздвигнуть здание Тайм Уорнер, две нагло-безвкусные башни, по форме напоминающие исполинский камертон, набить их нижние этажи теми же, что и повсюду, супердорогими магазинами всякой ерунды, а потом еще запросить по сорок миллионов за каждую из размещенных над ними громадных квартир?
Разумеется, эти квартиры быстро раскупили стареющие кинозвезды, которые уже не заботились о том, чтобы следовать моде; саудовские принцы с крашеными бородами; лондонские биржевики; испанские нувориши; русские нефтяные магнаты, которым Путин не успел помешать вывезти капиталы; руководители и ведущие сотрудники индийских компьютерных компаний: сильные дальнего и ближнего мира, не все из которых сознают, что «пентхаус на восьмидесятом этаже» — неплохое достижение, если живешь в здании, где этажей всего шестьдесят девять.
Лимузин остановился у этого здания, и мужчины провели Рэя к боковому входу, возле которого дежурили двое охранников. Домофон с жужжанием впустил их внутрь, и вскоре они оказались в огромном лифте. От Рэя закрывали дисплей, показывавший этажи, так что он отсчитывал секунды. Благодаря специальной подготовке он знал, что они поднимаются со скоростью примерно сорок футов в секунду; получалось, что к тому моменту, когда лифт остановился, они оказались на сорок восьмом этаже. Проследовав через мраморный вестибюль, они вошли в громадную гостиную, откуда открывался вид на Коламбус-серкл[10]и северо-восток Центрального парка.
Из соседней комнаты появился китаец лет тридцати, очень изящный в черном костюме, явно сшитом на заказ. Взгляд вошедшего перебежал с рабочих башмаков Рэя на его старые джинсы и зеленую футболку.
— Благодарю за визит, мистер Рэй, — произнес он, взмахом руки указав на диваны; на запястье у него были гигантские золотые часы.
Они сели. Прочие отошли в дальнюю часть комнаты и остались стоять.
— Меня зовут Чен, — представился мужчина. — У меня большая проблема. И я хочу, чтобы вы решили эту проблему.
Рэй промолчал.
— Вот в чем проблема, — продолжал тот. — Вы были дружком моей сестры Цзин Ли. Она делает для меня одну работу в Нью-Йорке. Она про вас рассказала. Все нам про вас рассказала. Она вас очень любит, да. Но вот уже дня четыре она не появляется.
— Она исчезла? — переспросил Рэй. — Как вы это узнали?
— Дайте мне закончить.
— Хорошо.
— Точно, — проворчал китаец. — Хорошо для вас, хорошо для меня.
Рэй хотел было что-то сказать, но решил воздержаться.
— Так что сейчас говорю я. А вы слушаете. Цзин Ли позвонила мне в Китай. Очень расстроенная. Вот что было. Двух девушек, с которыми она была, убили в их машине. Люди в каком-то районе около Бруклина. Они накачали машину дерьмом. Но моей сестры там не было. Никто не может ее найти. Это меня не очень удивляет, мистер Рэй. Она такая… как это говорят… самонадеянная. Слишком самонадеянная, может, вы сами это знаете. Оставила нашу семью и приехала в Соединенные Штаты. Я дал ей работу, она управляет здесь филиалом моей компании, а теперь она пропала. Вот моя проблема. Американская полиция не знает, кто убил этих двух девушек.
— Я бы не говорил так уверенно.
— Я уверен. Я плачу людям, люди мне сообщают разные вещи.
— Вы можете кому-то платить, но это не значит, что они что-то знают.
— Я плачу человеку, который все это знает!
Рэй пожал плечами.
— Вы знаете об этой плохой истории?
Рэй покачал головой. В эти дни он мало следил за новостями.
— Американская полиция не знает, что моя сестра была в этой машине. У себя в стране я читаю через Интернет нью-йоркскую «Дейли ньюс». Так можно поступать, когда знаешь, что делать. Китайское правительство говорит одну большую вещь, а все делают другие вещи, маленькие вещи. В газете было сказано — две мексиканские девушки, к ним в машину накачали дерьмо. Очень плохо. Цзин Ли позвонила мне, а потом не пошла на работу, я уже говорил про эту работу. Мне надо сказать кому-то, чтобы стали управлять моим филиалом вместо нее. Это большая проблема, да. Где Цзин Ли? — спрашиваю я. Она хорошо на меня работает. Я поговорил с моим адвокатом в Чайна-тауне. Он сказал: если вы попросите американскую полицию поискать Цзин Ли, они станут задавать слишком много вопросов. Как в Китае! Я не люблю, когда много вопросов. Я главный, все вопросы задаю я. Мы в Китае не любим полицию. Мы им не доверяем. Я не доверяю никакой полиции. Я хочу знать, где Цзин Ли, но я ее не могу найти в этом городе.
— Наверняка в этом городе полно китайских частных сыщиков, отставных следователей, всяких таких людей.
— Мой адвокат мне так и сказал. Вы тоже адвокат?
— Нет, — ответил Рэй.
— И вот мой адвокат нашел кого-то, чтобы посмотреть ее квартиру, ее банк, ее деньги и все прочее. Мы все сделали, сделали все, как он сказал. Ничего. Она по-настоящему, по-настоящему прячется, понимаете, о чем я? А может быть, она мертвая, но почему тогда не нашли тело? Не думаю, чтобы она была мертвая. Она звонила нам, я уже говорил. Она была расстроена. Да, именно так. А потом она больше нам не звонила. Но я подумал: почему ее белый дружок так плохо ее ищет? Почему он не спрашивает у ее подружек, где Цзин Ли? «Вы ее не видели?» Может быть, он ее уже не так сильно любит. Так сказал мой адвокат. Белый парень, китайская девушка, подумаешь, большое дело, а?
— Вы хотите, чтобы я что-то сказал? — поинтересовался Рэй.
