Видимо хотел снова углубиться в чтение, а я его отвлекаю.
— У меня есть ещё один амулет, похожий на тот, что я тебе показывал на фотографии, но сделан из серебра, посмотришь?
— Неси его сюда немедленно! — отец изменился в лице и тон его мгновенно стал ледяным. Ой неспроста.
Немного неожиданная реакция меня напугала, ведь я даже ещё не показал ему сам амулет. Может он просто устал от всего этого и боится даже собственной тени? Я быстро сходил в свою комнату и вернулся с чёрным блокнотом. Отступать теперь уже некуда, да и кому ещё доверять, как не отцу. Сам не знаю, зачем раньше скрывал от него под благовидным предлогом «чтобы не беспокоить». Пора раскрывать секреты, так будет лучше, особенно в свете нагрянувших событий.
Когда я положил блокнот на стол отца, он замер на несколько секунд, потом закрыл лицо руками.
— Боже, только не это!
— Ты о нём что-то знаешь? — встревожился я. Значит не зря я так и не стал им пользоваться, хотя Андрей меня увещевал, что именно этот не опасный в отличие от золотого.
— На всякий случай проверю свою догадку, вдруг я всё-таки ошибаюсь, — сказал отец подавленно. Он открыл блокнот и долистал до отверстия, где лежало продолговатое ювелирное изделие из серебра, инкрустированное драгоценными камнями. Увидев содержимое, он стал ещё мрачнее. — Это амулет из той самой партии, которую Баженов раздавал для испытаний. Откуда он у тебя?
Не дожидаясь моего ответа, он открыл передний форзац, где стояла печать Боткина Андрея Серафимовича с семейным гербом.
— Всё понятно, — вздохнул отец. — И давно он у тебя? Ты его носил?
— Если честно, я не помню, — пожал я плечами. — Если я правильно понимаю, до того, как потерял память, я носил его больше месяца, возможно месяца полтора или два. Как раз у меня был подъём и стало намного лучше и быстрее всё получаться. А за пару дней до тех злосчастных событий, мне вручили золотой и убедили, что пора переходить на него. Дальше ты знаешь, что было.
— Тебе Андрей лично этот амулет дал? — уточнил отец, буравя меня взглядом, не сулящим ничего хорошего. Может я зря сейчас эту тему затеял? Однако, обратной дороги нет.
— Мы с ним разговаривали на прошлой неделе, он убеждал меня, что отдал мне на время свой личный, а про золотой он ничего не знает. Когда я ему показал фотографию золотого, у него была такая же реакция, как у тебя на этот. Он сказал, что о золотом ничего не знает и отношения к нему не имеет. Хотя немного странно, Проскурин и Арсеньев вроде как не знали о серебряном, когда они у меня спрашивали, не нашёл ли я амулет, Боткин реагировал спокойно, он должен был бы удивиться, почему они спрашивают меня про амулет, раз он вручал мне серебряный втайне от всех. Что-то тут не сходится. Хотя, наверно наоборот, теперь всё сходится, они действовали сообща, просто распределили роли, кто каким именно амулетом и в какой последовательности будут меня искушать.
— Бинго! — воскликнул отец и театрально захлопал в ладоши. — Только одного не пойму, где была твоя логика и наблюдательность, когда ты повёлся на всю эту авантюру? А Андрей рискованный, поставил на футляре амулета свою личную печать. Теперь ему точно не отвертеться, будет соучастником. Ну ты и жук! Я руками и ногами отпирался, чтобы на моих людях не ставили эксперименты, а ты сам полез в петлю, уму не постижимо!
— Ничего не могу сказать в своё оправдание, — пожал я плечами. — Я просто не помню. Возможно Боткин нашёл какие-то железные аргументы, которые меня убедили в правильности этого поступка.
— Может он и сам носит такой, не спрашивал? — сузив глаза спросил отец.
— С его слов, он носил именно этот, потом отдал мне.
— Сложно. Он вполне сможет и отвертеться, если предъявить ему обвинение о распространении нелегальных амулетов. Если он больше никому это не давал, может выйти сухим из воды. Тебе бы надо встретится с ним один на один, поговорить про этот амулет. Даже интересно, что он скажет. И, самое главное, спроси, где он это взял и когда.
— Могу попробовать сейчас с ним созвониться, — предложил я. — Время для его активности ещё раннее, а ближе к ночи он как раз активируется. Если конечно у него всё в порядке.
— Тем более звони, спросишь у него, нет ли каких проблем, — настоял отец. — И без этого медальона с ним на встречу не ходи, ему про медальон ничего не говори. Если спросит про него, скажи, что дома где-то лежит.
— А если он его почувствует? — усомнился я. — Что мне тогда ему ответить? Я так понимаю, что у него всегда был более сильный дар, чем у меня.
— Я же его не почувствовал, когда ты его носил, — возразил отец. Эта вещица с интересным характером и, похоже, с легендарным прошлым. Вполне возможно, что артефактор во время досмотра на коллегии его тоже не увидел бы, но всё равно ты молодец, что его спрятал тогда. Так что иди смело с ним на шее, он тебя убережёт в случае нападения.
— Не думаю, что Андрей будет на меня нападать, даже если он не на тёмной стороне. Я не чувствовал от него опасности, в отличие от его друзей. Ну Проскурина рядом с ним точно не будет в ближайшее время, — хмыкнул я. — Но и Царевскому с Арсеньевым я бы не доверял. Мне кажется, что они прихвостни Проскурина, да скорее всего так и есть. Но, теперь я уже ни в чём не уверен, возможно они с Андреем не просто друзья по походам в рестораны и другие увеселительные заведения, а компаньоны, за это уже много фактов вырисовывается.
— Ты абсолютно прав, — кивнул отец. — И я практически уверен, что лично для тебя Андрей опасности не представляет. Вы же практически с детства вместе. Вместе шкодили, вместе вляпывались в истории и вместе выпутывались. Закадычных друзей просто так на нож не надевают. Старайся сделать так, чтобы он не чувствовал от тебя опасности, а наоборот, что ты хочешь его защитить от его неправильных дружков.
— Да, пап, я именно так и собирался. Если я буду пытаться его напрямую вывести на
