было слишком сложно поддерживать яркость белого.
Джинсы Лу сидели на нем мешком, и единственное, что их поддерживало, — это выцветшие красные подтяжки, которые он носил постоянно. Он был крупным мужчиной, даже выше Карсона.
Он был бы горой, если бы стоял прямо и расправил плечи. А так они всегда были сгорблены и наклонены вперед. Седая щетина на лице Лу закрывала его подбородок. Седые волосы на его голове были жирными и торчали во все стороны.
Лу закончил с замком и отодвинул забор на несколько футов. Затем он повернулся и поплелся обратно в свою хижину, не удостоив нас взглядом.
— Видишь? — Ария одарила меня ухмылкой, продолжая идти к забору. — Я же говорила тебе, что он нас любит.
— Может быть, к нему придет клиент.
— Он открыл для нас ворота, чтобы нам не пришлось протискиваться через маленькую щель сегодня. Потому что он любит нас.
Я рассмеялась.
— Ты бредишь.
— Ты знаешь, что я права.
Ария хотела верить, что в этом мире есть взрослый, который заботится о нас. Возможно, она была права, и Лу действительно было не все равно. Часть меня тоже хотела в это верить, потому что мы никогда не узнаем наверняка.
Лу почти не разговаривал с нами в течение многих лет, и я сомневалась, что мы когда-нибудь узнаем этого человека. Никто из нас не заходил в его хижину, даже Карсон.
Следуя за Арией через ворота, я бросила взгляд через плечо на палатку Карсона, но его нигде не было видно. Я не видела его два дня.
Теперь это время казалось драгоценным.
Я просто надеялась, что он не попал в какую-нибудь беду.
— Как насчет Флориды? — спросила Ария, когда мы направились по дороге к городу.
— Слишком далеко.
— Но там так зелено и есть океан. Я думаю, мне бы понравился океан.
— Он на противоположном конце страны. Путешествие в такую даль обойдется слишком дорого. Кроме того, если ты хочешь к океану, мы можем просто найти другое место в Калифорнии.
— Нет. Никогда. Я хочу уехать отсюда. — По ее голосу было понятно, что она тоже сюда не вернется.
— Эм… как насчет Вегаса? — Я затаила дыхание, надеясь, что она не отвергнет сразу же идею, которая приходила мне в голову в последнее время.
Ария посмотрела на меня так, словно у меня выросла вторая рука.
— Серьезно?
— Это не так уж далеко. Есть множество отелей, где мы могли бы работать горничными или кем-то еще. И там есть деньги, Ария. Это Вегас.
— Верно, — пробормотала она, подумав несколько мгновений. — А если нам там не понравится, мы уедем.
— Точно. — Меня охватил прилив возбуждения, именно этого я и ждала.
Мы прошли еще несколько шагов, пока она не кивнула и не сказала:
— Хорошо. Вегас.
Я улыбнулась и потрясла кулаком той руки, которую она не могла видеть. Я думала, мне потребуется дольше уговаривать ее. Один из поваров в закусочной побывал в Вегасе пару недель назад и сказал мне, что собирается переехать туда. Он провел целую смену, рассказывая мне о Лас-Вегас-Стрип и отелях и о том, что он уже подыскал другую работу.
То, как он описывал неоновые огни казино, было настолько ярким, что я захотела увидеть их своими глазами. Я ни за что не поехала бы туда без Арии. Раз уж я так легко убедила ее, возможно, мне удастся убедить и Карсона.
Он не был привязан к какому-то определенному месту, по крайней мере, не говорил мне о нем. Так почему бы не Вегас? Мы втроем могли бы снять жилье, настоящую квартиру с крышей, спальнями и ванной.
Надежда на это будущее расцветала по мере того, как мы шли. В моей голове проносились картины гостиной, уставленной растениями Арии, и телевизора, который мог бы смотреть Карсон. Может быть, однажды Карсон будет смотреть фильм по этому телевизору, а я буду лежать, свернувшись калачиком, рядом с ним на диване, который мы выбрали вместе.
— Что за черт? — прошептала Ария.
— Что?
— Она. — Она кивнула на дорогу, по которой в нашу сторону бежала женщина.
Любой нормальный ребенок не удивился бы, увидев женщину, бегущую по тихой дороге, но мы с Арией были далеки от нормальных детей.
— Ты когда-нибудь видела ее раньше? — спросила я.
— Нет, а ты?
— Никогда. — За те почти три года, что мы прожили на свалке, мы ни разу не встретили на этой дороге ни бегуна, ни пешехода. Ни разу. Люди здесь не ходили пешком. И было много-много дорог, по которым можно было бегать, и они были лучше наших.
У одного соседа, жившего дальше всех от свалки, было пять питбулей. Они жили за толстым забором, который окружал их участок, но эти собаки любили лаять. Шум, который они могли поднять, все еще временами пугал меня.
А еще был сосед, который посадил джунгли, чтобы отгородиться от внешнего мира. Из-за того, что деревья и кустарники были такими разросшимися, что проходить мимо их подъездной дорожки было почти жутко, поэтому мы всегда переходили на противоположную сторону улицы.
На самой свалке было столько знаков «НЕ ВХОДИТЬ», что хватило бы покрыть крышу особняка.
Ничего приветливого в этой дороге не было. Она словно кричала «уходи». И эта бегущая женщина была чужой.
Ее темные волосы были перехвачены повязкой на голове, такой же ярко-синей, как и ее легинсы. Белизна ее футболки была почти ослепительной в лучах утреннего солнца. Ее кроссовки цвета фуксии хрустели по камням, которыми был усыпан тротуар. Даже городские дворники не ходили этим путем.
Она была слишком чистой. Слишком яркой. Слишком счастливой.
— Доброе утро. — Женщина улыбнулась и помахала нам, пробегая мимо.
Мы с Арией не ответили. Мы уставились на нее, выворачивая шеи, чтобы не потерять ее из виду, когда она пробегала мимо.
— Думаешь, она заблудилась? — спросила я.
— Я не знаю, — пробормотала Ария, ее ноги задвигались быстрее. — Это странно, правда? Или я просто становлюсь параноиком?
— Тогда я тоже параноик.
Может быть, другие семнадцатилетние ребята и не понимают, что такое интуиция, но мы с сестрой давным-давно научились доверять своим инстинктам.
— Может, она просто решила сменить маршрут, — предположила Ария. — Одна пробежка по нашей дороге, и она никогда не вернется.
— Да.
Как по команде, собаки начали выть и рвать цепь. Мы с Арией остановились, чтобы оглянуться.
Женщина вскрикнула и отскочила от забора. Она прижала руку к сердцу. Но не обернулась. Она продолжала бежать, с каждым шагом приближаясь все ближе и ближе к свалке.
— Пойдем. — Я взяла Арию за руку. — Ты опоздаешь.
Она взглянула на свои
