явью… Призрак видел, как в глазах Алисы умерла радость, и как глаза эти наполнились горестным пониманием, а потом ужасом, и наконец – горьким принятием…
Все безликие люди остановились. Призрак успел заметить, как один из них выронил из рук какую-то из его книг, и книга эта упала в черную воду с громким всплеском. Мальчик увидел это в коротком мгновении, прежде чем вместе с сестрой окунуться в грязный морок. Морок этот окутал их, и ноздри знакомо защипало, а слюна во рту вновь обрела привкус металла.
Они бежали сквозь туман, и Призрак ни на миг не отпускал руку сестры. Конечно, бежать таким образом было не очень удобно, но он ужасно страшился хоть как-то рассоединяться с Алисой в этой зловещей мгле… Многоголосый вой, прозвучавший за их спинами, дал понять, что чудовища бросились в погоню.
Призрак несся через туман, совершенно не разбирая дороги, и конечно, это ничем хорошим окончиться не могло. Асфальт сменился землей, а потом гравием. Через мгновение мальчик споткнулся о рельсы, и, увлекая за собой сестру, рухнул вниз. Тело его встретилось с темными деревянными шпалами. Боль смешалась с запахом креозота… Призраку всегда нравился этот запах, и он знал, что креозотом пропитывают шпалы, дабы они не гнили как можно дольше… Кто-то рассказывал ему об этом, отец, или давным-давно покойный дедушка…
Алиса упала на своего брата. Она плакала, и все бормотала:
– Это была не мама. С самого начала не она…
– Не она. – Согласился Призрак, вынимая из запястья крупную занозу.
– И отец, не отец. – Алиса громко всхлипнула. – Теперь я вообще не знаю, кто есть кто! – Она взглянула на брата с неожиданным испугом.
– А вдруг и ты, это не ты?!
Призрак, пытаясь не обращать внимания на боль, заполнившую его тело, обнял сестру и крепко прижал ее к себе.
– Я – это я, и ты – это ты. – Кровь, стекавшая по его запястью, пачкала одежду Алисы. – Ты же чувствуешь это сейчас! – Шептал Призрак. – Что мы с тобой настоящие! Чувствуешь?
– Чувствую. – Откликнулась Алиса. – Мы с тобой настоящие.
Топот множества ног был все ближе. Топот, и другие жуткие звуки, которые люди просто не способны издавать.
Мальчик прижал к себе сестру еще сильнее, оба напряженно всматривались в туман. И вот ОНИ начали появляться из серой пелены: отец, вовсе не бывший отцом, и мать не бывшая матерью, а за ними еще множество фигур, некоторые из которых были лишь отдаленно похожи на человеческие… Существа из тумана. Кем же они являлись на самом деле? Призрак боялся думать об этом, и не мог не думать…
Вибрация усилилась. Мелкие камешки гравия начали подпрыгивать вверх.
– Поезд… – Напомнила Алиса. Голос ее дрожал.
Поезд… Новая песнь вливалась в уши Призрака. Пело железо, пел гравий, и даже, казалось, сам воздух… Мальчик ухмыльнулся, поднимаясь на ноги. Лучшая песня в мире, без сомнения! Они с сестрой едва успели отпрыгнуть за пределы железнодорожной ветки, и тут же поезд, пронзая туман, отрезал их от толпы жутких существ… Поезд принес с собой сладкий ветер и надежду…
***
Они вновь побежали, так быстро, как только могли. Призрак не знал, куда бежит, но знал, что остановиться не имеет права… Теперь он был более внимательным, ведь не мог позволить себе упасть еще раз. Звук едущего поезда постепенно отдалялся. Этот звук становился все тише и тише, пока полностью не исчез. Призрак петлял по призрачным улицам, мимо мертвых фонарей и безразличных стен. Ноги его устали, а легкие жгло, несколько раз он даже отчаянно закашлялся, но движения не прекращал… Алиса, должно быть, чувствовала себя еще хуже, но вида не подавала.
Когда же кончится это проклятое Время Тумана? Так вопрошал Призрак у неба, которое не имел возможности сейчас увидеть. Когда же вообще все это кончится, и настанет покой и радость, и не будет больше страха? Неожиданно Призрак понял, что устал не только от бега, но и от страха… от страха, наверное, даже еще больше…
Из горла его, вместе с прерывистым дыханием, вырвались небольшие капельки крови… Он едва успел заметить их, но не успел обеспокоиться, ведь перед его взором неожиданно выросла настоящая живая стена…
Военные… Все в изорванной, грязной форме, и в противогазах. Все ужасно одинаковые и безмолвные.
Призраку невольно пришлось остановиться, и тут же его согнуло пополам в приступе кровавого кашля. Когда он, утираясь рукавом, поднял голову вверх, взгляд его глаз тут же встретился с круглыми стеклами противогаза, через которые на мальчика смотрел холодный сумрак… За спиною вновь послышался топот. Чудовища приближались, а герой внутри Призрака неумолимо умирал. Злость и печаль овладели его разумом одновременно… Люди в противогазах шумно дышали, их было так много… Но Призрак смотрел лишь на одного, которого неожиданно узнал. Этот военный почти не отличался от остальных, и все же… Он стоял во главе этого небольшого войска. Его Призрак первого увидел, когда некоторое время назад одиноко блуждал в тумане в поисках сестры. Тогда, он показался мальчику каким-то полумертвым, но сейчас Призрак понял, что мертв военный по-настоящему… И он, и его товарищи. Они проиграли какую-то страшную битву. Нечто умертвило их всех… Однако…
Мертвый воин коротко кивнул, и толпа расступилась, открыв проход для Призрака с Алисой. Мертвецы предоставляли брату с сестрой шанс уйти, шанс выжить…
– Спасибо… – Пробормотал Призрак увлекая Алису за собой, но никто из мертвых ему не ответил.
Когда военные остались позади, Призрак рискнул оглянуться, и ему тут же сделалось дурно от увиденного. Военные сошлись в яростной битве с безликими существами. Эта бойня проходила в ужасающем безмолвии. Лишь звуки рвущейся плоти раздавались в тумане. Во все стороны разлетались руки, ноги, головы и просто бесформенные куски мяса. Бордовые струи, взлетая в отравленный воздух, перекрещивались с черными струями. Черные струи – что это? Присмотревшись повнимательнее Призрак понял, что черной была кровь безликих, и еще ему показалось, что кровь эта шипит, будто бы исходит паром, и очень горяча…
Безликие рвали мертвецов голыми руками, мертвецы занимались тем же… Когда на асфальт перед Призраком, с весьма неприятным звуком, приземлилась чья-то, заляпанная красным и шипящим черным, кисть, он понял, что совсем не желает видеть исхода этой битвы, каким бы тот ни
