Книга Пробуждение Ктулху - Артур Филлипс Этвуд

– Сейчас я хороню отца… – начал было я, но из прихожей донесся пронзительный смех моего дядюшки, и дед тоже с трудом растянул губы в улыбке.

– Отец твой, разумеется, старался… по мере своих ничтожных сил, – сказал дед. – Но ведь ничего у него не получилось. Уморил двоих сыновей… Как так можно? А? Есть у тебя какие-либо соображения на сей счет?

– В каком смысле – «уморил»? – не понял я. – Батюшка всегда заботился о семье, насколько мог, и беспокоился о здоровье матушки и моих братьев…

– Похоже, тебе неизвестно значение слова «уморил»? – язвительным тоном вопросил дед. Казалось, он полон сил и здоровья, так решительно и энергично звучал его голос.

– Значение слова мне известно, – с некоторой досадой возразил я, – но, честно говоря, я совершенно не понимаю, какое отношение это имеет к действиям моего покойного отца. Повторяю: он неизменно был добрым, заботливым, чему лично я являюсь свидетелем…

– Так ты ничего не знаешь, – прошипел дед и повысил голос: – Джейден Мэйсон, подойди-ка сюда поближе. Не стой в отдалении, прими участие в семейной беседе.

Я понял, что он обращается к тому человеку, которого я встретил возле входа.

Нехотя, ворча на ходу и цепляясь плечами за стену, Джейден Мэйсон прошел в комнату и приблизился ко мне.

– Повернись к свету, быстро! – прикрикнул дед, видя, что Джейден колеблется. – А ты, бедный мой сирота, гляди на своего дядюшку, гляди пристально. Глаз не отводи и не воображай, будто все это снится тебе в кошмарном сне и скоро священник так эффективно подует тебе в нос или намочит твои глазки, что ты придешь в себя.

Я был оскорблен до мозга костей – в тот момент я слишком хорошо понял, что означает это выражение, – но вместе с тем не имел ни малейшей возможности возразить. Это был не мой сон, понял я в тот самый момент. Я находился в чьем-то чужом сновидении и потому был здесь абсолютно бесправен.

Я повернулся к моему дядюшке, который был выше меня ростом по меньшей мере на полторы головы, и поднял на него взгляд.

Не знаю, какие внутренние силы удержали меня от истошного вопля! Я увидел младенческое лицо, на котором пылали яростные, нечеловеческие глаза – они были абсолютно круглой формы и лишены белков. Черного цвета, блестящие, они напоминали угли, но вместе с тем я ощущал их бешеный взор. Так глядели бы, наверное, глаза, состоящие из одного сплошного зрачка, – пришло мне на ум.

В тот же миг в мой разум пришли давние воспоминания, которые я так тщетно пытался изгнать: горячий, слишком ясный день в этом городке, прогулка до церкви и далее вниз, к странному строению, где находились «ангелы» – по выражению мисс Раккуэль Радклиф, – и затем тот миг, когда один из подвешенных вниз головой начал открывать глаза…

Думаю, Джейдену тоже припомнился тот момент, потому что он широко, ехидно распахнул свой безгубый рот, в котором теснились тонкие острые зубы. А между тем его лицо по-прежнему оставалось подобным младенческому – только вот в эти мгновения из него полностью исчезло все человеческое.

– Помнишь меня? – тонким голосом проговорил он. – Ты ведь хорошо помнишь меня? Ты же ходил навестить меня! Ты ходил меня навестить, я помню это, помню!..

– А где… Где остальные? – вырвалось у меня. На самом деле я совершенно не хотел знать ничего подобного, и мой собственный разум противился подобному разговору, но какая-то иная воля заставила меня задать этот вопрос.

– Не все выживают, – кратко ответил Джейден. – О, не все… Но все же нас достаточно много для того, чтобы хоть кто-то остался на этой земле.

– Теперь ты понял, что происходило в твоей семье? – проговорил дед. – Старший сын родился у твоей матушки мертвым, но, глядя на его тело, она почти мгновенно догадалась, в каком обличье он появился на свет. Возможно, поэтому она и сумела пережить это обстоятельство, хотя кто знает этих женщин! Они производят на свет детей и относятся к ним совершенно не так, как мужчины: они способны забыть об одном плоде после того, как у них появляется другой…

Я скрипнул зубами, и Джейден снова рассмеялся.

– Ты похож на человека, – сказал он.

– Помалкивай об этом! – рявкнул дед. – Разумеется, кто-то должен быть похож и на человека… Но третий ребенок у нее опять оказался весьма необычным с точки зрения горожанина, не так ли?

– Ни о чем подобном мне никогда не говорили, – признался я. – Но жизнь тогда действительно переменилась. Мама часами находилась в детской, совершенно меня забросила, вся была занята исключительно младенцем. И если для меня нанимали кормилицу и няньку, то этого сына матушка пыталась выходить сама. Отец… О боже, мой отец! Полагаю, поначалу он ни о чем не подозревал, ведь на лице младенца очевидно незаметна эта разница между нормальным мальчиком и странным уродом, чье происхождение неестественно для рода человеческого…

Я невольно покосился в сторону своего дяди, который хмыкнул, но промолчал.

– Однако матушка – она, несомненно, поняла все с первого мгновения, – заключил я. – И потому была настолько напугана и несчастна.

– Полагаешь, она этого жуткого младенца и убила? – осведомился дед так просто, словно речь шла об обыденном событии.

Я покачал головой.

– Понятия не имею, что там произошло. Как-то среди ночи матушка выбежала из комнаты и принялась кричать и плакать, ударяясь головой о стену, словно безумная. Это разбудило всех обитателей дома. Отец вошел туда – и выскочил почти мгновенно. Я видел по его лицу, что он потрясен до глубины души. Это выражение ужаса и дикого изумления впоследствии оставалось в его чертах всю жизнь. Он схватил меня за плечи, встряхнул и шепотом произнес: «Никогда! Слышишь – никогда не задавай вопросы о своем умершем брате!» Я только кивал головой, но ничего не понимал. Одно мне было ясно: в семье произошло неописуемое бедствие. Когда через полгода матушка ушла из нашей жизни…

– Она точно умерла? – перебил меня дядя.

Мне оставалось лишь кивнуть, ведь я присутствовал на ее похоронах и провожал в последний путь так же явственно, как делал это сейчас с отцом.

– Что ж, – проговорил дед, словно подводя итог всему сказанному, – чему быть, того не миновать.

– Дедушка, – с трудом вымолвил я, – что случилось со вторым матушкиным братом? Я так и не добился ответа в прошлый раз.

– Так ли это важно? – ответил дед. По его лицу я понял, что он удивлен, и понял также, что вопрос я задал по собственной воле, а не подчиняясь приказаниям тех, кто привлек меня в эти края вопреки моему состоянию.

В тот же миг передо мной все потемнело, и внезапно я открыл глаза в полутьме. Священник натирал мои виски уксусом, а его супруга стояла рядом и бубнила под нос.

Произошло все ровно так, как говорил мой дед: вскоре после похорон отца мне доставили телеграмму с сообщением о кончине моего любящего дедушки, который оставил все свое имущество лично мне. О тех странностях, что могут ожидать меня в имении деда, я боялся даже предполагать, однако никаких возможностей отказаться от предложенного состояния у меня не имелось: отец потерял практически все свои доходы, и от него мне досталось только жилье, откровенно требующее ремонта и, насколько я припоминаю, уже однажды заложенное.

Таким образом, выбора не было, и вскоре я отделался от того немногого, что оставалось у меня в Кингстауне, и отправился в Саут-Этчесон, смутно предвидя многочисленные тяжелые последствия этой поездки. Про себя я решил, что продам дедовский дом и уеду из Саут-Этчесона как можно скорее. Найду себе жилье где-нибудь в Нью-Бедфорде, а то и в Провиденсе. Однако вместе с тем где-то глубоко под этими бодрящими мыслями копошились другие, тяжелые и страшные, и они навевали на меня глубокую тоску – не постоянную, а как бы наплывами, волнами: что-то в моей душе подсказывало, что я приму однозначное решение и в конце концов останусь в Саут-Этчесоне навсегда.

«Меня ничто не держит! – сказал я самому себе. – Нужно лишь напрячь волю и избавиться от этой тяжести… И еще, – добавил я, – похоже, мне не следует обзаводиться семьей, чтобы не продолжать наш проклятый род на этом свете».

Подобные планы поддерживали меня и заставляли по крайней мере избавляться от страха, пока поезд, а затем и нанятый автомобиль двигались по дороге в сторону малого города.

Прибыв туда, я остановился в недоумении. Небольшой чемодан –