– Ну что, полетели уже?
Второй спецоновец, что сидел и бесстрастно наблюдал за всей этой суетой, встал, допил кофе из стаканчика и взмахом руки заставил столик сложиться.
– Закругляйся, – сказал он первому. – Скоро обед, я жрать хочу.
Шлюпка откликнулась на его движения, радужная побежалость домагнитной защиты пошла волнами. Вот теперь, похоже, можно было садиться.
Четвёрка новобранцев, записанных последними, потянулась к шлюзу. Они успели насмотреться на окрестности, а вот Рэм не успел.
Он обвёл глазами площадь. Ведь может так выйти, что больше никогда не вернётся на Мах-ми, Бабочку. Такую добрую до войны планету.
В освоенной части галактики много других миров. Неизвестно, куда забросит судьба, и сможет ли он отдать Ули долг, который тот сам себе выдумал?
По эрго-то они почти что в расчёте, вот только неприятности из-за куртки – за это деньгами не рассчитаешься.
Первый спецоновец собрал пустые стаканчики из-под кофе и сунул замечтавшемуся Рэму. (Остальные парни уже сидели в шлюпке.)
– Отдай тем, кто поближе стоит, пусть бросят в утилизатор, – приказал он.
Рэм протянул стаканчики усатому мужику, и тут же раздался визг:
– Да вот он, Стоун! Вот же стоит!
Это была всё та же девчонка. Рядом с ней возвышался полис, крепко держащий Ули за шиворот.
Одноклассниц надо убивать ещё в утробе матери. Нет более гадких девчонок!
Толпа любопытных вокруг пункта рекрутинга уже начала было расходиться, а тут такая движуха!
Самые молодые сразу же потянулись обратно. Развлечений в городе мало, а тут – вдруг да что-то будет?
Рэм закусил губу. Его здесь в лицо знали многие. Узнала девчонка – сейчас ещё кто-нибудь опознает.
Он застыл, не зная, что делать. Бежать? Так толпа не пропустит! Прикинуться идиотом? А толку?
Это тебе не школа, пацан, это полиция. И здание-то вон оно, рядом. Рукой подать.
Полис разглядывал Рэма удивительно равнодушно. Но ведь ориентировка была уже ранним утром? Так чего он тупит?
Паузу держит, скотина форменная!
– Твоя куртка, парень? – спросил полис так спокойно и отстранённо, словно бы никто Рэма и не разыскивал.
Но ведь и ему не послышалось? Или это были не полисы, а переодетые бандюки?
Рэм приободрился.
– Ну, моя. – Главное, чтобы голос сейчас не сорвался. Мол, всё как надо, подумаешь... – Я в спецон завербовался, зачем она мне? Другу вот подарил.
Рэм изобразил улыбку и едва сдержался, чтобы не показать девчонке кулак.
Полис поморщился, посмотрел на сразу поникшую рыжую и отпустил руку Ули.
Тот сразу попятился чутка. Привычный был удирать.
– Точно сам? – уточнил полис.
– Ну вы же видите, – Рэм развёл руками. – Мне форму выдадут. А куртка отличная, носить ещё да носить.
Ему хотелось подмигнуть Ули, но делать этого не следовало.
Полисы – странный народ. Отец учил Рэма, что общаться с ними надо максимально нейтрально и вежливо, чтобы не привязались.
Полис вроде поверил. Он кивнул, шлёпнул по коммуникатору, обвивающему стальной полосой левую руку.
Ему нужно было «закрыть» жалобу, созданную из-за рыжей девчонки.
Ули ещё попятился, собираясь слинять втихаря.
Рэм тоже хотел отступить с честью, но полис, глянув на комм, вдруг подался к нему.
– А ну – стой! – сказал он строго. – Так ты – Рэм Стоун?
Рыжая тут же заверещала, что «он самый», что «она его сразу узнала», но Рэм её почти не слышал. Внутри у него всё похолодело, а в ушах застучала кровь.
Он не ошибся – ориентировка была. Просто полис лоханулся: забыл или не посмотрел сразу. А теперь сунулся в свои бумаги и всё понял.
– А ну-ка, пошли со мной! – рявкнул полис, шагнул вперёд и протянул руку, собираясь схватить пацана за плечо.
Рэм окаменел. Бежать было некуда.
И вдруг он ощутил у себя на плече совсем другую руку. А потом его потянули назад, и он оказался за спиной у спецоновца, загородившего собой Рэма.
– Извини, офицер, парень уже завербовался, – сказал он негромко.
Он был здоровенный, гораздо выше и крупнее полицейского. И его совсем не угрожающая поза дышала такой силой, что полис остановился.
– У меня ориентировка на вашего парня! – набычился он.
– Даже если он кого-то убил, к гражданскому департаменту это дело уже не относится. Присылайте документы в военный, – повёл могучими плечами спецоновец. И уточнил: – Убил?
Полис замялся.
– Да нет, тут, скорее, мелкая кража…
– Ну, тогда и разбираться не будут. Если что – сами отучим всякую мелочь тащить. – спецоновец повернулся к Рэму: – Беги в шлюпку!
Тот огляделся и захлопал глазами. Пока он общался с полисом, все завербованные уже исчезли в шлюпочном нутре. Туда же канули стол, кулер, кресла.
– Но вы можете хотя бы подождать немного, сержант? – засуетился полис. Видно за Рэма обещали большую награду. – Здание полиции – вот оно, мне бы его на десять минут, только акт составить?
Он понимал, что главное затащить подозреваемого в здание полиции, а там уже не его дело, что будет.
«Значит, сержант, – отметил про себя Рэм. Знаков различий на комбинезонах спецоновцев не было. – Неужели согласится? Полис, получается, старше его по званию».
На груди полицейского светились две лейтенантские полоски.
– Извиняй, офицер, – развёл руками сержант. – Можешь на меня всё валить, но пацана отдать не могу. Мы его в спецон записали, а спецон своих не сдаёт.
Рэм сам не понял, как ноги донесли его до открытого шлюза.
Он взялся за чёрный обвод, похожий на наплыв хемопластика вокруг круглого входного отверстия и замер, прислушиваясь к странному теплу, идущему от шлюпки.
Он ещё утром это заметил, а теперь казалось, что шлюпка ещё и дышит тихонько, словно живая.
Рэм погладил обвод. Хемопластик был бархатистый и тёплый наощупь. Снаружи он был матово-чёрный, а внутри светилась золотистая полоса.
А вот до входа оказалось метра полтора. И никакой ступеньки.
Рэм поднял ногу и ощутил под ней невидимую опору.
«Домагнитка, – осенило его. – Точно! Чем быстрее шагнуть, тем плотней она будет держать!»
Рэм кинул тело вперёд и взлетел по невидимым сходням. Сердце запоздало заколотилось так, будто он бежал от дома до площади.
Всё! Он удрал! Хрен этот полис получит с маслицем, а не Рэма!
