какая-то часть лаборатории? Может, там мама⁈
Ксюша шевельнулась, и он опомнился — какого черта застыл, здесь может быть радиация, о чем он думает вообще⁈ Снова взяв сестру за руку, попытался идти к выходу, но она осталась на месте, испуганно округлив глаза.
— Леш, я не могу двигаться, мне что-то мешает! — она скривила губы, готовясь заплакать.
В голове ослепительной молнией вспыхнула паника. Что это может быть, паралич тела или чертова махина как-то ей мешает⁈ Он присел на корточки, и с трудом сохраняя спокойный тон, попросил:
— Ксюшенька, посмотри на меня. Все будет хорошо. Я тебя возьму на руки и вынесу отсюда.
Она кивнула, Алексей обнял сестру, приподняв над землей, и осторожно понес, держась ближе к стенам. Ее сердцебиение ощущалось даже сквозь их одежду. Глазомер не подвел, расстояние от мутной поверхности объекта до стен действительно было около трех метров. Вот и выход. Он понял, что Дима и Ника видят их, но по-прежнему не слышны их голоса, хотя Димка явно что-то прокричал, подбежав вплотную ко входу.
Испытывая одновременно облегчение и тревогу, Алексей вышел из дома в обнимку с Ксюшей. Мгновенно вернулись звуки:
— … говорил, сначала дождемся! Теперь все в сборе, можно и к эмчеэсникам пробежаться! — Димка явно продолжал длинную тираду, с восторгом глядя на Лешу.
Потом подошел и обнял их вместе с Ксюшей, через пару секунд разжал объятия, отошел на шог. Леша поставил сестру на землю, с тревогой осматривая со всех сторон.
— Ну что, можешь двигаться?
Она неуверенно поднесла руки к лицу, сделала несколько шагов вокруг него.
— Да, все прошло.
— Ладно, — напряженно ответил Леша, — если почувствуешь себя плохо, сразу говори, хорошо? — девочка кивнула.
На мгновение он почувствовал головокружение, закололо в кончиках пальцев на руках и ногах. Леша помотал головой, потер руки, подышал. Недомогание прошло.
— Мы боялись, что вы не сможете выйти! — воскликнула Ника, — я уже хотела бежать к спасателям, а Дима настоял дождаться, когда вы спуститесь.
— А почему вы думали, что мы не сможем? Эта штука еще до стен не достает, — озадачился Алексей, обернувшись на аномалию.
Дима молча подошел к подъезду, взял несколько камешков гравия и бросил в проход. Точнее, попытался. Они отскочили обратно, залетев лишь на пару сантиметров внутрь. У Алексея похолодели кончики пальцев, и мороз пошел по коже, заставляя встать волоски на руках дыбом.
— Я пытался зайти. Такое ощущение, что это еще не сама хреновина, а какая-то сила вокруг нее действует. Меня что-то отталкивало, каждый раз. Я даже с разбегу попытался заскочить. Меня отбросило, сильнее прежнего, и в ушах что-то как взвизгнет…
— Он после этого отрубился на пару сек, я чуть заикой не стала с перепугу, — добавила Ника.
— А вообще, не знал я, что ты способен бегать на сверхзвуковой, — виновато сказал Дима, — я пока добежал, ты уже был где-то в районе четвертого этажа.
Леша стоял, опустив руки, глядя на Димку, на Нику, на сестру. Та смотрела наверх и плакала. По щекам текли огромные прозрачные слезы.
— Ксюшин, ну ты чего⁈ — подскочив, он обнял ее, и принялся укачивать в руках.
— Дусю жалко… — сестра рыдала, смирившись с тем, что лекошки больше нет.
Но он еще не смирился. Он же обещал вернуться за ней. Как теперь это сделать? И стоит ли пытаться? Гибель любимой Дуськи, может, и оставит чувство вины на всю жизнь, а вот его собственная причинит гораздо больше горя близким. Что же делать? Ведь вопрос не только в лекошке.
Там, внутри аномалии, он видел кого-то. Когда они проходили мимо, он точно рассмотрел размытые, искаженные, странно плоские фигуры людей. И они двигались! Если это связано с аварией в мамином Институте, то там, внутри, может быть и она.
Леша не представлял, как ее оттуда вытащить. Но хотя бы попытаться он должен⁈ Если не сделает этого, как сам с собой жить потом будет? Если мама погибнет… Стоп! Не думать сейчас об этом. Просто придумать, как это провернуть. Отнестись, как к задаче, а не трагедии.
Что, если разные свойства объекта, при движении внутрь или наружу, зависят от человека? Если он с Ксюшей смог выйти уже тогда, когда Дима зайти не мог, возможно, сможет зайти снова? Кто знает, может, когда он влетел в дом, Дима уже тогда не смог бы зайти следом?
В голове вдруг возникла кристальная ясность, Леша смог за пару секунд обдумать план действий. Если сейчас выяснится, что он может, в отличие от Димы, зайти внутрь, тот его не пустит. Слишком большой риск. И объяснения про маму не помогут, он и сам ни в чем не уверен.
А если дойдет до применения силы, то менее крупный Димка, владеющий докаратосом не хуже своей девушки, Алексея скрутит или даже нокаутирует. Это они уже проходили полгода назад. Жгучий стыд за глупость, которую не позволил ему совершить друг, до сих пор время от времени терзал Лешу.
Поэтому, Диму нужно отослать подальше. Пусть бежит наперехват всем спасателям, а то вон их дроны, уже не навстречу им летят, а отклонились в другую сторону. Вертолет ЦНЛ поближе, но тоже не туда летит. Значит, у них точно пропала связь, ищут наугад, меток им не видно. А Ника останется с Ксюшей. Если у него получится войти. А нет, значит, нет. Скоро здесь все оцепят, и он ничего не сможет сделать.
Леша глянул на смартфон — половина второго, до сеанса связи с орбитой шесть часов. Он ругнулся на себя за то, что не смотрел на время, когда поднимался и спускался с сестрой. Правда, было не до того, чтобы доставать телефон. А часы и браслеты он не носит, не любит, когда что-то болтается на руках.
Леша сделал вид, что только сейчас заметил отклонение техники спасателей от нужного направления. Дима проследил за его взглядом и ойкнул.
— Может, сбегаешь к ним? Мне нужно продышаться, болит уже все, — Алексею даже не
