Артем Кочеровский
Застрянец
Глава 1
Дементор
Помню, как выключился свет. Потом снова включился. Я открыл глаза и стало та-а-ак хреново, будто я только что сдох… Или… Стоп! Проморгавшись, я увидел перед собой щуплого старика.
— Помнишь своё имя? — спросил он.
— Макс, — ответил я.
Голос показался слишком писклявым. Я прокашлялся. Попросить бы таблетку, но всё выглядело странным. Сил разговаривать не было. Отлично получалось только моргать, трястись от озноба и потеть. Надеюсь потеть, а не ссаться под себя.
— Максимилиан! — чудик хлопнул в ладоши и вознёс глаза к дощатому потолку.
Где в наше время можно было увидеть дощатый потолок? Меня похитили? Хотя кому я усрался со снесённой башкой? Кстати, как там моя башка?
Вытащив руку из-под одеяла, я потрогал голову. Стала меньше? Не удивительно. Походу, собрали из того, что осталось. Хотя шрамов и швов не почувствовал.
— Где я?
— В своем поместье в Виктомске.
Вот те раз! Слышать фразу «своё поместье», конечно, приятно. До этого из своего у меня были только: телефон, кредит и волосы на жопе. А тут ПОМЕСТЬЕ. Откуда у меня вдруг могло взяться поместье? Да ещё и в… как его там? Витюньске? Такой город вообще существует?
Сутулый топтался на месте, потирал руки, бормотал. Выглядел он как сбитый ботинком мухомор. Маленький, сутулый, с брюшком и непропорционально большой башкой. Здоровенный нос, козлов из которого можно доставать столовой ложкой. Бледное лицо с красными пятнами и огромные круглые глаза изумрудного цвета. Одет он был в какой-то помойный плащ с капюшоном. Зато козырял ювелиркой. Цепь на шее, кольца на пальцах, желтые зубы чередуются золотыми. Неопрятный. Такие обычно подходят на улице, чтобы — молодой человек, можно вопросик — а потом клянчат мелочь. Её богу, нахера ему кольца? Загнал бы в ломбард, да прикупил нормальные шмотки.
Старикашка заметил, что я пялюсь на его кольцо и спрятал руку.
— Ничего не помните?
— Неа. А что было?
И тут понеслось. Лучше бы не спрашивал. Оказалось, что зовут меня не Макс Похов, а — внимание — Максимилиан Глинский! Какого-то хрена в этом странном месте я — владелец поместья. Две недели я протягивал ноги от болезни. И когда старикашка думал, что я — всё, я вдруг очнулся. Про историю с офисом и прыжком рыбкой с карниза в асфальт — ни слова. Такие дела.
Осмотревшись, я потихоньку начал понимать. Рядом со мной стояла тумбочка, заваленная колбами, кружками, чашками и коробочками с травами. На современную медицину это и близко не походило. А комната? Дощатый потолок — только малая часть увиденного пи*деца. Там были кресла и диваны с резными ножками, круглый стол, который весил как бегемот, ублюдская ваза со здоровенной тонкой ручкой, картины на каменной стене, деревянные балки и настоящий камин с углем и нагаром. Вот и думай, Макс! Хотя даже не Макс, а извините — Макси — мать его — милиан!
Походу, после смерти в прошлое меня занесло. Судьбинушка дала второй шанс. Прожить жизнь заново и исправить ошибки? Спасибо, но нахера так далеко? Лет на пять бы назад. Там я только на победителях лиги чемпионов состояние сколотил бы. А херли мне делать в Витянске или Витькинске трёхсотлетней давности?
— Меня зовут Дементий, — объясняясь, будто перед недоразвитым, старик приложил руку к груди.
— Моя понимать, — я тоже приложил руку к груди. — Пить вино хотеть.
Дементий скривился. Зашевелились седые брови. Брови были густые, а их концы оттопыривались и напоминали тараканьи усики. С такой внешностью, ты не Дементий, ты, блин, — Дементор!
— Я всё расскажу, господин! — поспешил заверить Дементор.
Господин, поместье. Пока неплохо. С интернетом, скорее всего, траблы, но есть и свои плюсы.
— Вы управляете районом Глинских в юго-восточной части Виктомска. Вашего отца звали Виссарион Глинский, мать — Элла Глинская, а я Дементий — ваш верный слуга, помощник и смотритель за домом. Я помогаю вам во всём. От бытовых дел до управленческих. Хотя в последнее время дела в нашей части города идут неважно.
Конечно, блин, неважно! Батя две недели на койке провалялся и собирался уйти на покой. Ну ничего, разберемся.
— Значит так, Дементий, — я приподнялся на локтях. — Тащи мне чистую одежду, ботинки, рубашечки, брючки. Всё что есть, кроме такого дерьма, — я показал на его плащ. — Прихвати бутылочку винца и фруктов. Господин наболелся. Будем разбираться, как дальше жить.
… … …
Видеть в отражении человека, которым ты не являешься, до усрачки странно. Местами ссыкливо. Хорошо хоть Максимальный Глинский оказался примерно моего возраста. Лет двадцать. Чуть щуплее, башка меньше, а так обычный пацан: короткая стрижка, глаза, нос, рот, волосы.
Из барахла, которое притащил Дементор, я выбрал штаны галифе, туфли, кофту и кожаную куртку. Пришлось довольствоваться старой коллекцией. Хотя на фоне оборванца Дементия я выглядел первым попаданцем на деревне. Оставалось узнать — как там остальные.
— Меч, — сказал Дементий и протянул ножны.
— К ботинкам не подходит.
— Простите?
— А-а-а, давай! — я вырвал ножны из рук и закрепил на поясе. — Погнали, прошвырнёмся!
… … …
Мы оставили позади восемь деревянных лестничных пролетов. Мое поместье напоминало башню. Я пнул ногой деревянную дверь и охренел. Мы оказались на улочке, застеленной булыжниками. Мимо проехала запряженная лошадью телега. Валялись коробки, ящики, пустые бочки. По обочинам стояли причудливые электрические фонари — трехголовые хреновины с тусклыми лампочками.
Улочки были такого размера, что там едва разъезжались две телеги. Магазины со стеклянными витринами украшали однотипные вывески: «булочная», «подковы», «парикмахерская». Чудесно. Жить придется не только без интернета. Плакали мои: видео игры, вейп, поудомойка и музло на телефоне.
— И насколько большой у меня район?
— Несколько кварталов, — сказал Дементор и пошёл вперед.
Ну что же. Если бы меня поставили перед выбором: остаться с раскроенной башкой или тусить в восемнадцатом веке в собственном поместье, я бы выбрал второе. Собственное поместье и ручной Дементор — неплохие бонусы. Посмотрим, что можно из этого выжать.
Мы прошли по переулку и вышли на улицу побольше. Я засмотрелся на девчонку, которая продавала рыбу. В затылок что-то ударило.
— Э!
Мелкий засранец улепётывал, а его дружки ржали. На землю упал булыжник, размером со сливу. Чудом башку не рассек. Надулась приличная шишка.
— Эй, Дементий! Что за херня?!
— Детишки.
— Детишки?! Че ты лыбишься?! Ща будешь бегать за этими детишками, пока свои бабские каблуки не сотрешь!
— Извините, господин, — Дементор поклонился. — Играются.
— Хрена се играются!
