— Думаю, мы вас оставим наедине, — сказал Арран, схватив сестру за руку и потащив ее за собой. — Ужин начинается в восемь.
Печаль кивнула, провожая их взглядом, и повернулась к Мэлу.
На его подбородке и щеках была щетина, а под глазами пролегли тени. Его одежда свисала, словно он похудел, хотя она не видела его всего две недели. Хуже того, от него воняло, когда Печаль приблизилась, словно он носил ту же одежду днями, может, даже спал в ней.
— Хочешь присесть? — спросила она.
Он прошел за ней к диванам, сел напротив нее, скрестив руки перед телом.
Это беспокоило Печаль, он словно закрывался, опустив голову, готовясь к удару.
— Как ты? — тихо спросила она.
— Они сказали, что ты хотела меня видеть, — сказал он, игнорируя вопрос.
— Да, хотела. И хочу.
В его голосе не было симпатии или радости. Не было даже любопытства, когда он ответил:
— Не похоже.
Во рту Печали пересохло, и она сглотнула.
— Нет. Нет, Мэл, это не… я не… прости, — она запуталась в словах. — Мэл… где ты был?
— С друзьями.
— Какими? — растерялась Печаль. Ей казалось, что он никого не знал. — В Ранноне?
Когда она поняла, что он не ответит, она продолжила, слова будто срывались с водопада.
— Я хотела тебя увидеть. Хотела найти тебя и попросить прийти домой.
— Домой? — он хмурился, глядя на нее.
— В Зимний замок. Но… многое изменилось, — в ее голове был Веспус и его угроза убить тех, кого она любила. — Не думаю, что тебе стоит сейчас там быть, но это не значит, что я не хочу тебя видеть рядом.
— Не понимаю.
Печаль покачала головой.
— Не могу объяснить. Мне нужно, чтобы ты доверял мне. Пожалуйста, — она пыталась поймать его взгляд. — Мне стыдно, Мэл. Стыдно из-за того, как я вела себя с тобой. Так со мной обходился Харун. Я знаю, как это ужасно. Я хочу, чтобы у тебя было там место. Чтобы ты ощущал, что принадлежишь к дому.
— Не сейчас, — он опустил голову.
Ее сердце колотилось в груди, нервный пот выступил на груди и плечах. Печаль не знала, что ожидала, но не этого. В нем не осталось теплого пылкого юноши, которого она встретила пару месяцев назад, и ей было стыдно. Если тот мальчик пропал, то из-за того, что она прогнала его, и ей нужно было вернуть его.
— Прошу, — сказала она, коснувшись его руки. — Прошу, поверь мне.
Он смотрел на нее с нечитаемым лицом.
— Ладно.
Если бы она не сидела, то облегчение сбило бы ее с ног. Это был не воодушевленный ответ, на который она рассчитывала, но с этим уже можно было работать.
— И когда мне стоит прибыть? — заговорил Мэл.
Печаль замешкалась.
— Не могу сказать. Надеюсь, скоро, — сказала она. — Очень скоро. Уверена, Иррис и Арран не против, если ты пока побудешь тут. Ночью вечеринка…
Он прищурился.
— В честь твоей победы? Нет.
Его тон ясно дал понять, что убеждать его без толку. Их окружила неловкая тишина. Печаль боялась сказать что-то не так, это было весьма вероятно. Она переживала за него в прошлый раз, когда видела его, но теперь боялась за него. Все в нем изменилось, его суть была подавлена. Ее окутало что-то кислое и чужое. Кем были друзья, с которыми он оставался, или он говорил так, чтобы сохранить лицо?
— Думаю, я пойду в свою комнату, — он встал, не глядя на нее. — Тебе нужно готовиться. Нельзя опаздывать на свою вечеринку.
Печаль казалось, что, если она ничего не сделает сейчас, больше его не увидит.
— Мэл…
Он замер и повернулся к ней.
— Прости, — сказала она.
Он на миг взглянул в ее глаза, и ей показалось, что она увидела в них что-то. Кто-то другой выглянул оттуда.
Он кивнул и оставил ее в гостиной Дэев. Печаль моргнула, глаза жгло.
Той ночью она была в зеленом платье, обвивающем ее бедра и расходящемся ниже как хвост русалки. Она танцевала с Арраном и всеми, кто просил, пожимала руки всем, кто их протягивал, ела и пила все, что давали. Она была украшением бала, и, глядя на нее, никто не подумал бы о печали, кроме ее имени. Но внутри она была кораблем в шторме. Она поймала Аррана за руку, пока он кружил ее, и думала, пройдет ли следующая неделя хуже.
* * *
Следующее утро было пасмурным, пелена укрыла поместье, и Печаль ощутила это раньше, чем встала с кровати. Усталость давила на ее конечности, и ей хотелось зарыться под одеяло и остаться в комнате. Когда она выбралась на завтрак, Иррис была в комнате одна.
Печаль замерла на пороге, Иррис заметила ее колебания, а потом она прошла к столу.
— Я могу уйти, если хочешь, — сказала Иррис. — Я доела.
— Нет, все хорошо. Тебе не нужно уходить. Я не хочу прогонять тебя из твоей комнаты, — Печаль села напротив нее, подвинула к себе горшочек меда.
Тишина сгустилась между ними. Иррис смотрела на нее, и Печаль отказывалась ловить ее взгляд, сосредоточилась на меде. Иррис опустила чашку достаточно громко, чтобы Печаль вздрогнула.
— Хватит. Мне это надоело. Две недели назад ты была в порядке. Мы были в порядке. А потом мы вернулись с последнего представления, пошли спать, и утром ты уже была сама не своя. Будто за ночь тебя лишили жизни. А теперь это? Оставила Бальтазара? Позволила Веспусу остаться? Это не ты. Я знаю. Что-то не так.
— Я… Это… — паника убила язык Печали, и она лепетала, пока Иррис смотрела на нее с любопытством.
