что пошлёт его в нижний правый угол. Ветер для этого был самый подходящий, да и Серому, как правше, сложнее всего туда дотянуться.
– Чего тормозишь? – осведомился приятель. Он успел приладить зайчика к петлице пиджака, который даже не снял, как обычно, и поэтому выглядел довольно нелепо. При каждом движении игрушка подпрыгивала. Смотреть на это почему-то казалось особенно невыносимым.
Сжав зубы, Володя разбежался и изо всех сил ударил. Мяч полетел, а Серый даже не дёрнулся! Зазевался он, что ли?
Но тут мяч вдруг резко вильнул в полёте. Ударившись о штангу, словно придавленный неведомой силой, он медленно запрыгал по земле, как больная лягушка. Вова всё ещё не мог поверить своим глазам, когда Серый вальяжно вышел из ворот и наступил на мяч, останавливая его. Затем ухмыльнулся:
– Мазила.
– Давай до трёх побед… – хрипло предложил Володя.
– Не! Уговор есть уговор.
Словно во сне, Вова отодрал с лацкана значок и вложил его в протянутую ладонь. Серый жадно сцапал добычу и прицепил её рядом с зайчиком. Прежде чем Володя успел спросить зачем, его заклятый друг развернулся и, не сказав больше ни слова, стремительно пошёл прочь. Он будто разом потерял интерес и к мячу, и к игре, и вообще ко всему на свете. Вышедшее из-за облаков солнце запрыгало яркими бликами по мокрой от недавнего дождя ограде стадиона.
– Подожди! – крикнул Володя. Он бросился за приятелем, но солнечный свет вновь резанул по глазам, ослепив его, а когда проморгался, Серого и след простыл. Вокруг школы не было ни души, если не считать белобрысого типа в зелёном пальто, уходившего прочь. Да ещё где-то далеко во дворах продолжал плакать ребёнок.
Володя прижал кулаки к пульсировавшим болью вискам. Смутная тоска скреблась в душе. Воспоминания разваливались, как плохая поделка. И вдруг имя само пришло на ум, словно вода, просочившаяся в кроссовки.
– Захар!
Теперь Володя вспомнил, почему ему так нужен был этот заяц.
Глава 5. Оюна
В музейной тишине кафе детский крик показался Оюне оглушительным. Она замерла, пытаясь оценить ситуацию и понять, что делать дальше, – первой мыслью было бежать на выручку, но что толку? Если в подсобке какой-нибудь парень или, не дай бог, несколько взрослых, две девчонки ничего не смогут сделать.
Алиса закусила губу, словно боролась не то со страхом, не то с инстинктом самосохранения.
– Это, наверное, Ляна Зезелина… – выдавила она. – Таскалась за мной, дурочка мелкая. А из-за меня её, наверное, тоже…
Её оборвал крик.
– Надо звонить в полицию! – выдохнула Оюна, дрожащими руками шаря в рюкзаке в поисках мобильника. Как назло, сеть в кофейне отсутствовала напрочь. Ни в центре зала, ни у окна, ни у двери привычная скошенная полоска индикатора не соизволила показать ни одного деления.
Алиса же тем временем возилась с входной дверью. Она дёргала ручку, царапала косяк ногтями, ковыряла в замке шпилькой – без толку. Под конец даже попыталась разбить стекло – ничего. Всё равно что стучать по дереву кулаком. Даже тяжёлые предметы его не брали.
– Не выбраться, – ошалело пробормотала рыжая красавица.
– Ничего, – отрезала Оюна, твёрдо решив не паниковать. Она открыла мессенджер и принялась дрожащими пальцами набирать сообщение. Адрес кафе, описание гипнотизёра-похитителя. «Он запер нас с…» – набрала девочка и запнулась.
– Как твоя фамилия? – спросила она спутницу.
Но Алиса не ответила. Она металась по небольшому залу, ругаясь на чём свет стоит. Рыжая красавица походила на фурию. Проносясь мимо стойки, она задела стоящие там бутылки с сиропами. Раздался звон, и по кофейне пополз тяжёлый ванильно-коричный аромат. Обычно приятная смесь сейчас скорее напоминала вазу с тухлой водой, в которой догнивают розы.
– Ладно… – пробормотала Оюна, ограничившись просто Алисиным именем. Девочке ещё хотелось добавить пару фраз о брате, которого, ей казалось, украл когда-то давно Заря, но не понимала, что именно и как сказать, поэтому просто добавила короткое: «Возможно, он делал так раньше».
Закончив, она отправила сообщение маме и в чат с родственниками. Сейчас не время думать о спокойствии родных или приличиях.
– Если Сеть появится, эти сообщения дойдут до моих родных, а они уже вызовут полицию, – заключила Оюна и твёрдо взяла Алису за руку, останавливая её беспорядочные метания. – А пока идём.
– Ты серьёзно хочешь зайти туда? – Алису передёрнуло. Оюне и самой не хотелось уходить из зала, где хотя бы видна была обычная размеренная жизнь вечернего города, но и оставить в беде неизвестную девочку она тоже не могла.
– А у тебя есть идеи получше? – спросила Оюна. – И как же твоя Зезелина?
Судя по испуганному взгляду восьмиклассницы, аргументы действия не возымели. Но тут Юну осенило:
– К тому же мы можем найти запасной выход.
Во взгляде Алисы сверкнула надежда. Она коротко кивнула, но ладонь всё же выдернула. Оюна, вдохнув поглубже, толкнула дверь.
Она ожидала увидеть маленькую кухню или тесную кладовку, но коридор, ведущий в другие помещения странного кафе, больше походил на закулисье старого театра. Стены, обтянутые золотисто-красными обоями под бархат и отделанные по низу панелями из тёмного дерева, образовывали уходящий в бесконечность коридор. Всюду, насколько хватало глаз, были натыканы глухие двери, и та, из которой вышли девочки, отличалась от остальных лишь тем, что она оказалась открыта. Окна в подсобке и вовсе отсутствовали. Единственным источником тусклого освещения оставались тяжёлые бронзовые бра, походившие на пучки переплетённых не то ветвей, не то лиан.
– И чего теперь? – скептически хмыкнула Алиса.
– Тш-ш-ш! – оборвала её Оюна. Она слушала.
Увы, неведомая пленница Зезелина не оставила никаких подсказок, где её искать. Да и крики больше не повторялись. Стояла абсолютная тишина, но, что ещё хуже, в ней чувствовалось какое-то неуловимое напряжённое внимание. Коридор затаился, словно живое существо. Казалось, старые стены прислушивались, а лампы на стенах смотрели на чужаков, оценивая их. И негде было скрыться от этого липкого интереса.
– Так… ладно, – Оюна постаралась встряхнуться и привести мысли в порядок. – Похоже, придётся аккуратно заглянуть в каждую комнату. Может, поймём, откуда кричали.
– Угу. Если сами не потеряемся! – Алиса скрестила руки на груди и тряхнула рыжими волосами. – Я лучше тут постою.
Оюна немного растерялась. Обойти все двери самой заняло бы куда больше времени, чем если бы они проверяли вместе, но выход правда стоило как-то отметить.
Она порылась в сумке в поисках хоть чего-нибудь подходящего. Под руки попадались шариковые ручки, шуршащие бумажки и прочая бесполезная мелочь. Она почти отчаялась, когда наконец нашарила белый пластиковый пузырёк.
– Вот, – торжествующе изрекла Оюна, демонстрируя Алисе корректор, и повернулась к «их» двери. Портить такую красоту, да ещё столь варварским способом казалось немыслимым. При других обстоятельствах Юна не просто на такое бы не пошла, но и других непременно остановила. А сейчас на кону стояли их жизни и судьба неведомой Зезелиной. Поэтому она твёрдой рукой намалевала на двери прерывистую «В».
– А если увидят? – скептически подняла бровь
