что я хм... испортил. Ты же его достал из какого-то аппарата в этом доме. Почему этот, — он указал на доставленный поднос, покрытый тонкой плёнкой термоизоляции, — мне доставили из академической столовой?
— Твой «новый» ужин, Сергей, разрабатывала Лира. Его рецепт не входит в общедоступную рецептуру блюд. Что тебе не нравится?
— Просто спросил, — развёл руками Кравцов.
— Приятного аппетита, — механически сказал Мир и вышел из дома.
Сергей снял пленку с подноса и вдохнул резкий запах жареного мяса с луком.
— Ну, вот, — заворчал, доставая вилку, — так бы сразу...
Сергей закончил ужинать, отправил поднос в мусоросборник и сел за стол — думать над планом следственных мероприятий. Небольшая панель личного коммуникатора Кравцова не устроила. Он привык думать «масштабно», вычерчивая на доске стрелочки к фотографиям, прикреплённым к доске магнитами, и рисуя кружочки, вопросительные и восклицательные знаки. Его систему символов в отделе понимали единицы, но вычерченные на доске схемы давали Сергею полную картину расследования — на что обратить больше внимания, а что и временно пропустить.
Вот такой доски сейчас Кравцову и не хватало. Он вздохнул и решил дождаться прихода «напарника», но потом вспомнил...
— Товарищ Мир, — громко сказал Сергей. — А где можно взять... большую доску, на которой можно писать мелом?
— Запрос принят и отправлен в обработку, — ответил коммуникатор механическим голосом Шторма. Пару секунд спустя выдал. — Предложена альтернатива — аппарат объёмного изображения с сенсорным управлением нарисованными деталями.
— Годится! — воскликнул Кравцов. — Тащи!
Коммуникатор подозрительно булькнул, и в стене дома открылась ниша. В ней покоился серый квадратный прибор.
Сергей не без помощи «товарища Мира» разобрался в работе прибора и в работе интерфейса. С удовольствием посмотрел на объемный голубой экран, повисший над столом, и принялся водить по нему пальцем.
Он начертил большой квадрат, внутри которого написал — «установка перехода во времени». В нём начертил маленький квадрат со знаком вопроса, и ещё один квадрат с жирным знаком вопроса. Это означало, что не установлено от чего погиб сотрудник установки, и то, что на установке мог быть кто-то ещё. Кто-то же убил сотрудника.
От квадрата с жирным знаком вопроса Сергей провёл шесть стрелок к шести маленьким квадратам и тоже поставил в них знаки вопроса. Потом эти маленькие квадраты очертил кругом, а из круга вывел толстую стрелку вниз.
— И зачем ты их убивал? — тихо проговорил вслух. — Для чего? Какая у тебя цель? Будет ли следующий?
В состоянии стоячей задумчивости и застал Шторм Кравцова. С любопытством взглянул на экран.
— Это и есть твой план... следственных мероприятий?
Сергей обернулся на напарника и улыбнулся. Мир, одетый в светло-серый, и явно не рабочий комбинезон, выглядел необычно. Даже нарядно. На его груди поблёскивал серебром маленький значок.
— Нет, это схема, на основании которой я буду выстраивать план.
Шторм подошёл к экрану поближе.
— Я так понимаю, — он показал пальцем на квадраты со знаками вопроса, — что на эти вопросы надо дать ответ.
— Да, — кивнул Кравцов. — И вот что я думаю... Версию, что на установке оказался человек из прошлого мы отметать не будем, пока не докажем обратное.
— Так, ты, доказал же, — Шторм посмотрел на него вопросительно.
— Я хочу, чтобы ты понял, Мир... Мог ли человек из прошлого, не зная деталей вашего мироустройства, просто выйти с установки, выйти из здания Академии незамеченным, а потом пройти по домам сотрудников, зачем-то их убивая?
Шторм задумался. Потом мотнул головой, как-бы отрицая что-то.
— Из установки путь только через медицинскую камеру. Даже, если предположить, что человек из прошлого незамеченным вышел из академии, то максимум через пятнадцать минут его бы обнаружил спутник биологической защиты.
— По скоплению опасных вирусов на крайне ограниченной поверхности, — догадался Сергей. — Но этого не произошло, а мы имеем ещё шесть пострадавших. Значит?
— Значит? — повторил Шторм.
— Преступник из вашего времени, Мир. Все имеющиеся факты косвенно это подтверждают.
Шторм на секунду остолбенел. По его лицу пробежала нервная судорога.
— Это плохо, Серёжа, — тихо сказал он. — Это очень плохо.
— На установку перехода существует специальный допуск?
— Нет. Туда может зайти любой, кто работает над экспериментом.
— А кто из медиков ра... трудился в медицинской камере во время проведения того эксперимента?
Сергей сознательно не стал говорить слово «работать». Он не слышал, чтобы Мир употреблял его в разговоре.
— Об этом надо спросить Лиру.
Кравцов кивком показал на коммуникатор Шторма.
— Так свяжись с ней, спроси...
— Я не могу, — признался Мир. — Время трудовой деятельности на сегодня закончено. У Лиры личное время. Не принято беспокоить человека, когда он отдыхает.
— Тогда я ей... позвоню, — махнул рукой Кравцов. — Вам надо найти преступника, или нет?! — И не дожидаясь ответа, скомандовал. — Товарищ Мир, свяжите меня с Лирой!
— Запрос не понят, — бесстрастно ответил коммуникатор. — Некорректная формулировка. Я физически не могу связать вас с музыкальным инструментом.
— Твою мать! — едва слышно ругнулся Сергей.
— Ладно, ладно, — поспешил успокоить его Шторм. — Я сейчас поговорю с Лирой. А то, ты, наговоришь невыполнимых просьб.
Мир дотронулся до гарнитуры.
— Набрать личный номер Лиры Мун.
Его коммуникатор пискнул включением громкой связи и заявил:
— Номер Лиры Мун переключён на сообщение: если вы желаете со мной встретиться и поговорить, то это можно сделать после восьми вечера на спектакле во Дворце Искусств.
Сергей усмехнулся.
— Женщины не меняются даже в будущем. Наверное, наводит марафет перед выходом.
— А что такое марафет? — поинтересовался Шторм. — Я понимаю, что это аллегория, но всё же...
— Это, мой друг, целая церемония. Женщина красит губы, глаза, лицо, волосы и делает эпиляцию...
— Чего?! — Мир вынимал из уха гарнитуру, и от удивления её чуть не выронил. — Я видел женщин в твоей реальности, но не заметил, чтобы они так над собой издевались. Я, конечно, мог и не обратить пристального внимания на их внешние данные, так как это мне было ни к чему. Женщины в нашем времени не тратят усилия для создания
