помнил, но ни разу о ней не думал, сосредоточившись на других вещах. Та история закончилась, так что нет смысла её ворошить.
— Ну как знаешь, — рассмеялся Сергей, заметив моё выражение лица.
Вниз спустилась Ольга, держа на руках плачущего Кира и передала мне. Стоило взять его в руки, как он сразу же успокоился.
— Мистика какая-то, — покачала головой женщина, — Может ты у нас навсегда останешься? Хотя нет… Года через два тебя отпустим. Или через три… четыре…
— Я бы с радостью. Кстати, вы всё так же не хотите переехать?
Про тот факт, что в окружении князя о них узнали, я не рассказывал. И так слишком много вчера выдал. Надо бы набраться решимости и поведать другую часть истории. Это ведь их тоже касается.
— Пока нам и здесь хорошо, — ответила Ольга, — Да и Кир… Не знаю, что ты сотворил у нас за домом, но впервые вижу, чтобы у ребенка руки светились.
— Наверняка такое не раз случалось в семьях аристократов, — донесся с кухни голос Сергея.
Его жена на это закатила глаза. Кажется, тему они давно обсуждают. Кира я уже проверил своими методами. Индекс опасности у него пока был крайне низкий. Зато потенциал вырос в несколько раз с тех пор, когда мы виделись в последний раз. Правда, я допускал, что это обусловлено не нахождением рядом повышенного количества энергии мира, а банальным взрослением… И тем, что я доработал качество печатей, из-за чего потенциал мог никак не меняться, но результаты я получал другие.
Позавтракали, Сергей отправился на работу (у него сегодня была последняя смена перед праздниками), а мы с Ольгой принялись за распаковку подарков.
— Ну и набрал ты. Куда всё это складывать? — вздыхала она.
— Если что не нужно, то смело выкидывайте, я не расстроюсь.
— Ага, как же! Пристроим как-нибудь! — вздохи сменились хозяйственным настроем.
Я накупил игрушек на первый год жизни ребенка, книжек несколько взял, с картинками, одежды прикупил… Старался брать то, что здесь достать нереально.
— Как тебе в столице живется? Как с личной жизнью? — спросила женщина.
— Да нормально. Личной жизни нет. Учиться на два института это то ещё удовольствие.
— Представлю. Не жалеешь, что поступил?
— Рано или поздно это закончится, так что… Нет, не жалею.
А чего жалеть… Мне тяжело? Ну и что. Я получил возможность плавно влиться в общество. Получил возможность получить профессию… Правда, пока не знаю, какую. Старший институт вроде как воспитывает из меня управленца. Я даже стал понимать, как это потенциально применить в реальной жизни… Аристократы это ведь кто… Те, кто стоит во главе общества. Они владеют землей, предприятиями, бизнесами, производствами и всем прочим. Навыки управления для таких людей жизненно необходимы.
— А с работой что? Откуда деньги на все эти игрушки? И тебя в старший институт бесплатно отправили учиться? Никогда не поверю.
— От моих родителей осталось небольшое наследство. Так что — нет, за учёбу я плачу.
— И насколько хватит средств?
Кто-то бы посторонний мог подумать, что это бестактный вопрос. Но в отношениях близких людей это норма. Я видел на лице Ольги беспокойство за парня, которого они когда-то подобрали в зимнем лесу, и ничего больше.
— Не надолго, если честно. Но год-два на то, чтобы решить этот вопрос у меня есть.
— Ну и славно, — потрепала она меня по голове, словно я мальчишка, — Ты талантливый, уверена, что пробьешься наверх.
Следующие пару часов я занимался тем, чем и планировал — бездельничал. Почти… Помог по дому, поиграл с Киром, проверил амулеты, которые выдал Ольге, когда она заболела. Потом Ольга отправилась наверх с малышом, а я пошёл в лес, к своему логову, где оставил кузню и другие полезные штуки. Да и просто по лесу прогулялся, подышал чистым воздухом, отдохнул душой.
У любой идиллии есть одно неприятное свойство — рано или поздно она рушится. Какой бы ровной не была гладь озера, в какой-то момент её что-то нарушит. Пойдет рябь, а то и волны поднимутся.
В этих простых метафорах отражались важные законы вселенной. В любой момент действовали множество, как скрытых, так и открытых процессов. О да, алхимики столько умов стесали, пытаясь выведывать новые и новые законы, константы и процессы.
Озеро может хотеть оставаться с идеально ровной гладью. Может даже очень сильно хотеть. Но у ветра могут быть другие планы. Или у землетрясения, зимы, а то и вовсе, мальчишек живущих в деревне рядом, которые прибежали, чтобы кидать камни. Может выйти и так, что землю рядом с озером выкупят и построят завод, который будет сбрасывать туда отходы. Рыба в озере умрет, как и всё живое, вода протухнет, станет мертвой. Это будет совсем другая гладь. Озеро может высохнуть, на него может упасть метеорит, планета может быть уничтожена.
А ведь это всего лишь озеро. Когда дело доходит до человеческого социума, всё ещё сложнее. У тебя может быть любая цель. Стоит помнить, что у людей вокруг цели тоже имеются. Зачастую такие, которые противоречат твоей цели, идя вразрез с ней.
По этому поводу можно возмущаться. Можно копить оружие, власть и деньги, чтобы иметь возможности продавливать свои цели. Можно обижаться на жизнь и людей, можно грустить, а можно спрятаться ото всех.
Много что можно.
Когда я вернулся из леса, то застал момент, как к дому подъехали две машины. Не простые. На таких не ездят обычные люди. Богатые аристократы тоже не ездят, но это я сейчас про столицу. В этом же городке…
Из машин вышло несколько человек. Двое охранников с оружием, которое они не скрывали. Один молодой мужчина в костюме. И старик с тростью, сутулый и пахнущий древностью. Оценив ситуацию, я расправил плечи и вышел вперед. Явных признаков агрессии эти люди не высказывают, нападать на них не вижу смысла… пока… но прояснить ситуацию точно стоит.
— Кто такие? — спросил я, остановившись шагах в десяти от них.
— Юноша, нам нужна Ольга Гвоздева. Она здесь проживает? — вышел вперед молодой мужчина.
Охрана же защищала вовсе не его, а старика. Ещё и водители вылезли. Они тоже были при оружии. Итого четверо мужиков, с которыми надо будет разобраться, если что.
— Вежливые люди сначала представляются. — добавил я ещё больше холода в голос.
— Не по статусу тебе что-либо спрашивать, шкет, — ответил с презрением этот тип, — Позови старших, а сам не мешайся.
На это я оскалился, постаравшись изобразить свою самую злую усмешку человека, повидавшего гибель целого мира.
Когда учишься рядом с аристократами, изучение этикета — жизненно необходимая вещь. Но этикет это не только
