нормы по классификатору Объединения в 14,896 раз. Численность обитающего населения превышает допустимую по стандарту T14/167 в 8,5 раз. Поверхность на 71 % покрыта водными массами, жители размещаются на суше, преимущественно крупными поселениями. Агрессивность — 7,6 баллов из 10 по шкале Риттеруха. На планете фиксируются множественные внутренние конфликты. Доступность космического пространства — менее 0,00001 %. К посещению и проживанию не рекомендуется…”
Вот так вот… не рекомендуется.
Дальше я читать не стала — в статье излагались сухие факты о строении почвы, составе воздуха, приводились примеры флоры и фауны… Странно и больно было читать о доме, каким бы не рекомендуемым для посещения он ни был, но все же о доме… читать сухую статью в инопланетной энциклопедии, которая всю нашу сложную, неправильную, но нашу жизнь превратила в скопление цифр и чуждых названий… О доме, куда я никогда уже не смогу вернуться… Стиснулось, сжалось что-то внутри — и медленно начало таять, черным туманом просачиваясь в кости и кровь, чтобы тенью своей остаться в них навсегда. Что ж… каким бы кошмаром ни была моя жизнь — я не могу выбросить ее из себя под ноги и растоптать.
Так, ладно.
Я хлопаю по щекам — хватит меланхолии. Космическое пространство за стеклом очень этому способствует. Мне нужно не это, мне нужно… вот оно. Нашла.
"Таврос — четвертая по величине планета системы Шерхентас…"
Я пробегаю глазами по характеристикам атмосферы, почвы и давления… Открываю вкладку с социальным устройством… вчитываюсь в историю… незаметно сам собой наступает условный вечер и заглядывает Шерша узнать, как у меня дела. Я бормочу ей что-то невнятное; вкладки с предложенными мне вариантами я просмотрела еще по пути к себе в каюту — и с трудом нашла в них отличие: сельскохозяйственные планетки, на которых обитали очень дружелюбные бесполые создания, похожие на крупных слизней. Женские особи им нужны были для поддержания энергетического обмена — что бы это ни значило. Как результаты моего тестирования привели к таким вариантам, я не очень понимаю, но на этой станции и с этим проектом все идет через одно место и удивляться тут нечему.
Таврос отличался от них как земля отличается от неба. Сухой и довольно суровый климат, преимущественно леса и горы, несколько крупных морей, но большая часть планеты — суша. Животный и растительный мир небогат — но турам хватает. Живут они небольшими поселениями, поклоняются Великому Туру-отцу, но без фанатизма, торгуют с Объединением какими-то редкими металлами, которые добывают и обрабатывают в своих горах. Чтят память предков, разумны и сдержанны, не впадают в крайности и очень, очень уважительно относятся к женщинам — их на Тавросе мало, почти все прилетные, но главное…
… Но главное — они нужны Тавросу для продолжения рода — самым что ни на есть обычным способом…
* * *
— Вы готовы сделать выбор?
Комиссия из трех серых мужичков сверлит меня белыми глазами. Я внутренне содрогаюсь. Прокатит? В жизни не поверю в такую удачу. Но попытаться… хотя бы попробовать… ведь если не попробую…
На столе передо мной — официальный бланк на плотном материале, будто-то бы очень толстая серая кожа. На бланке герб Объединения и три квадратика, напротив каждого — наименование планеты. Моя задача — поставить галочку и роспись. Несложная, в общем-то задача.
— Да, я готова.
— Тогда приступайте.
Я беру в руки стилус. Ну что ж… пусть хоть руки мне потом вырвут…
Свой выбор я сделала.
1-11
Маршаллех.
— Капитан! Капитан, на минутку, разрешите!
Маршаллех поднимает голову на вошедшего — младший член комиссии распределения, самый… терпимый из всех. Распределение… точно… уже сегодня. Уже сегодня она выберет свой новый дом и через неделю улетит со станции навсегда. А он…
— В чем дело?
— Там… на распределении… скандал… Глава комиссии требует вашего присутствия.
Ну, вархи мастера провоцировать скандалы, только так и стали во главе этого проекта, шерховы бюрократы. Один из них сейчас шевелит ножками по коридору к медицинскому блоку, в один из залов, где сегодня проводится распределение последних пациенток. Уже на подходе он слышит громкие голоса: вархов, рахшасы… а когда открывается дверь — тихий и сжатый.
— Еще раз повторяю: я сделала выбор.
Шер-аланах.
Она оглядывается — словно на мысль его, на беззвучный вой крови в жилах. Глаза её чуть расширяются — всегда, когда смотрит на него, её глаза становятся ещё больше. На мгновение все замирает — даже сердца в груди сбиваются, перехлестываются черной кровью, стынут… А потом все рушится.
— Вот, поглядите. И что прикажете с этим делать? Бланк именной, между прочим! На каждую пациентку по бланку! А теперь он испорчен!
К нему подскакивает глава комиссии и сует в руки бланк распределения. Он подносит его к глазам — и не верит тому, что видит.
Под тремя стандартными вариантами от руки добавлен четвертый — и напротив него стоит галочка.
Девушка не сводит с него взгляд — он чувствует его под кожей. Там, куда он проникает, растекается вязкое и колкое тепло, грозящее растопить броню и оставить его дрожащим, как новорожденный мрок.
— Что вы хотите от меня? — возвращает он бланк варху. Унести бы этот бланк и спрятать, унести бы её и спрятать. — Капитан станции не имеет отношения к работе комиссии.
— Я хочу… нет, я требую пояснений! Почему пациентка, которой был предложен выбор из трех вариантов, дописала четвертый?! Дописала вашу планету, капитан!
— Я вам уже говорила, — звучит раздраженно женский голос. — Потому что предложенные варианты мне не нравятся. Я не отказываюсь выбирать в принципе, меня не устроили ваши варианты. Замените любой на Таврос — и я совершу выбор по всем вашим правилам!..
— Так не положено! Нельзя добавлять свои варианты!
— Нигде про это не сказано.
— Что? — варх давится, а девушка продолжает:
— Нигде не сказано, ни в договоре, ни в приложении к выбору вариантов не сказано, что они окончательны и пересмотру не подлежат. А значит… — она замолкает и пожимает плечами. Она устала и уже едва держится, понимает он внезапно. Страшно устала… а помочь ей, сделать хоть что-то он не может. Таврос не подавал заявки на это распределение и подать уже не успеет. Да и если бы подал… где гарантия, что её бы отдали?..
Вархи шушукаются между собой, рахшаса что-то объясняет своей подопечной. Та отводит глаза в сторону и встречает его взгляд. Вздрагивает, и её светлую кожу затягивает розоватая пелена.
— Ну вы скажите… — бухтит ему что-то один из вархов, но он едва слышит —
