дополнил чиновник. — У нас большой опыт в манипуляции спецслужбами.
Жадно пыхая сигаретой, Нейля смотрела на чиновника сквозь дым. Чиновник смотрел на неё.
— Вы так и не сказали, что нам будет, если выдадим своих сообщников? — сказал я.
— Мы оставим вам тела синтезанов, — ответил чиновник.
— При этом вы будете жить под нашим наблюдением, — сказал «Макарцев». — Мы не можем допустить, чтобы технология синтезанов попала в руки злоумышленникам.
— А вы ещё не в курсе, что злоумышленники — это вы?
— Некоторые жертвы допустимы, — сказал чиновник с душой Нейли Валеевой. — Люди вообще мрут от множества странных причин. Переселение душ не сильно увеличит этот список.
Я хотел продолжить беседу, чтобы выпытать хоть что-то, но у моей Нейли Валеевой оказались другие планы.
— Задолбали, — сказала она и двинула прикладом винтовки в лоб чиновника.
Сохраняя удивлённое выражение лица, он рухнул на пол, подвернув руку под спину.
Не выпуская сигарету из губ, Нейля занесла приклад над «Макарцевым» и повторила процедуру — модный парень прилёг рядом с чиновником.
— Мы не можем вас убить, но можем вырубить, — пропыхтела она сигаретой.
— Какого чёрта, — возмутился я. — Что за самоволие?
«Решение — релевантное, — одобрила Марьям. — Нам надо в Омск».
— Зачем? У тебя там родственники?
«Там расположен ближайший сервер Binary Array Transferring System».
Нейля отбросила пустую винтовку:
— Постараемся добраться до Омска, убивая как можно меньше невинных людей.
#
После растерянности, вызванной встречей с Макарцевым и оригиналом столетней женщины, которая поселилась в теле чиновника Всекон, я пообещал Нейле:
— Если ещё раз сделаешь что-то, не посоветовавшись со мной, считай, что нам не по пути.
— Прости, я больше не буду. Разнервничалась от встречи с собой.
Я обыскал вельветовый пиджак: во внутреннем кармане обнаружил только прямоугольный кусок прозрачного пластика.
«Это коммуникатор устаревшей модели, — пояснила Марьям. — Высока вероятность того, что Общество использует их, для координации действий».
— Чем эти коммуникаторы лучше наших?
— Их уже никто не использует — вмешалась Нейля, — а значит и не отслеживает. Это даже мне понятно.
— Как его включить?
«Приложи коннектор левой руки к плоскости устройства, — сказала Марьям».
Через пару мгновений пластик заполнился белым светом.
— Синтезаны могут взламывать оборудование? — удивилась Нейля.
«Только при наличии соответствующего фенома. В данный момент взлом произвожу я, соединяясь с устройством через коннектор Леонарма».
Иконки и окошки на коммуникаторе быстро замелькали, открываясь и закрываясь.
— Что ты делаешь? — спросил я.
«Анализирую данные, копирую релевантную для нас информацию».
— Долго ещё?
Коммуникатор погас.
«Я нашла местоположение восьми станций АКОС в Омской агломерации».
— Чем это нам релевантно?
«Только в них вы можете пополнить запасы оргмата».
Прожектора за воротами зашевелились, напоминая, что у нас есть более важные проблемы, чем пополнение оргмата.
Один беспилотник загудел двигателями, опускаясь низко к полу, как бы подглядывая в помещение: слепящий свет прожектора скользнул по телам «Макарцева» и чиновника.
Странно, что беспилотник подглядывал таким способом, ведь их сенсоры смотрели сквозь любые стены, слышали любые звуки на десятки километров вокруг. Скорее всего, возможности слежки отключены: «Макарцев» и злая Нейля Валеева не хотели, чтобы их видели или слышали посторонние.
Возмущённо свистнув двигателями, все беспилотники убрались от проёма ворот. За стеной глухо и низкочастотно загудел двигатель, и зашелестели тяжёлые колёса — остроносый полицейский броневик вклинился в ворота, разрушив стены. Пол задрожал, обломки бетона и пластика разлетелись, как от взрыва.
Передний люк броневика открылся, выпуская десант: пятеро бойцов, лязгая экзоскелетами, заняли позиции у борта и за грудой обломков. Пушка на башне задвигалась, фиксируя на нас точки лазерных прицелов.
Мне показалось, что люди действовали неторопливо, словно их замедлял поток встречного ветра. Такое же ощущение было при разговоре с «Макарцевым» и чиновником. Хотелось как-то ускорить их речь и движения.
Бойцы начали стрелять, но уйти с линии огня заторможенных людей оказалось нетрудно. Пушка броневика только следила, не стреляя — взрывы задели бы чиновника и модного парня. Они, кстати, пришли в сознание, но ещё слишком оглушены, чтобы подняться.
Я и Нейля не стали искать укрытие, надоело сидеть в этой ловушке. Не сговариваясь, побежали в пролом — противник, сам того не зная, облегчил нам побег.
Навстречу полетели росчерки разрядов, кое-что и попадало, интерфейс отреагировал сообщениями о понижении целостности УниКома.
Нейля, сделав два длинных скачка и… исчезла. По крайней мере, исчезла для людей, я отслеживал передвижения её фигуры по едва заметному искажению фона. Прозрачная фигура взобралась на крышу броневика. Никем, кроме меня, не замеченная, Нейля спрыгнула на ближайшего бойца и дёрнула его за шлем экзоскелета. Шлем не оторвался, но так деформировался, что человек отпустил оружие и схватился за голову, глухо завывая.
После этого резкого движения Нейля снова стала непрозрачной.
Остальные открыли беспорядочную стрельбу по чёрной фигуре, возникшей из пустоты прямо у них в тылу! Разряды оставляли на УниКоме сиреневые пятна, отбрасывая синтезанку назад. Прекратив наступление, она развернулась и выбежала в пролом.
Тут уже я пришёл на помощь, открыв ответный огонь, стараясь стрелять по ногам. Одного бойца подкосило, остальные, схватив его за руки, потащили за собой под укрытие из груды обломков. Опять же делали это до странности неторопливо. Если бы я хотел, мог расстрелять их всех.
Эти люди явно не сталкивались в бою с синтезанами, поэтому не знали, чего ожидать от нас. Решив больше не геройствовать, залегли за камнями. Один из них бросил дымовую гранату, но смысла в этом уже не было: белый дым затянул всё помещение, а я, сменив на винтовке последний магазин, выбежал в пролом, вслед за Нейлёй.
#
Холодный свежий воздух, пропитанный запахами снега, травы и мокрой земли… давненько я не нюхал реальный мир! И то, что я не человек, не мешало им восхищаться.
Станция АКОСов замаскирована под «Лабораторию по борьбе с вирусными угрозами», о чём сообщала надпись на проект-панно. Окружена она высоким сетчатым забором, за которым расстилалось холмистое поле, кое-где белеющее шапками грязного снега и зарослями пожухшей травы. Потом шла густая чернота обширного пустыря, на конце которого светились небоскрёбы дистрикта.
Насладиться красотой осеннего вечера на пустыре Казанской агломерации мне не позволили дроны. В отличие от людей, они не медлили: как только наши фигуры попали в их оптические сенсоры — открыли огонь.
Я и Нейля просто побежали, не старясь спрятаться, ведь тела синтезанов подтвердили свою устойчивость к повреждениям. К тому же дроны не применяли тяжёлое вооружение, ограничившись стандартными энергопатронами.
Стреляли дроны тоже более метко, чем люди. Каждое попадание воспринималось моим телом, как удар кулаком, на каждое из них интерфейс отвечал:
— Срочный ремонт завершён — Затрачено
