его на ужин.
Уже на первом курсе Владимир привлекал внимание девушек. Высокий, голубоглазый, спортивный и интеллигентный, юноша не мог не понравиться. В Сестрорецке мама водила его в теннисную секцию, и к семнадцати годам он уже неплохо играл. Его даже приглашали выступать в студенческих соревнованиях. Недалеко от университета в Академическом саду были три теннисных корта и кирпичная стена для тренировок. Между лекциями он часто играл в теннис в паре с очередной влюбленной в него однокурсницей. Владимир был очень внимателен: учил девушек играть, показывал упражнения у стенки, и за это они еще больше обожали его. Вечером в саду были танцы под духовой оркестр, и Владимир, который, в отличие от многих сокурсников, умел танцевать вальс, имел там особенный успех. А зимой они катались на коньках по Финскому заливу и каналам, ходили в театры и на концерты, а также на научные вечера в Университете, которые заканчивались концертом или танцами.
На третьем курсе Владимир увлекся вирусами и написал свою первую студенческую работу, по материалам которой выступил с докладом в Петровском зале университета на студенческой конференции. На него обратил внимание профессор Виноградов, который в то время набирал студентов для создания прививки от коклюша. Владимир стал самым молодым ученым в группе профессора Виноградова: уже на четвертом курсе под руководством профессора вел со студентами лабораторные занятия и помогал ему проводить опыты с микробами.
В его беззаботной жизни случались встречи с некоторыми доступными девушками без комплексов. Но он сразу им говорил о том, что посвятит жизнь науке и не хочет жениться, чтобы не связывать себя. Но девушки все равно кружили вокруг него, надеясь на то, что он переменит свое мнение о женитьбе.
В 1938 году внезапно умер отец. Однажды он пришел с работы очень расстроенным. Мама сказала, что на партийном собрании к работе отца предъявили претензии и постановили проводить расследование. Мать как могла успокаивала отца, поила его травяным чаем, и к полуночи он уснул тяжелым сном. Мать легла в гостиной, потому что не хотела его беспокоить, а утром нашла его бездыханным и уже холодным.
После смерти отца их уплотнили. В их квартиру подселили железнодорожного рабочего с женой, что не очень понравилось маме. Владимир с рабочим старался не общаться и поэтому стал приходить позднее обычного.
В 1941 году весной Владимир окончил университет с красным дипломом и без экзаменов был принят в аспирантуру к научному руководителю профессору Виноградову.
Когда началась война, Владимир по комсомольской путевке без отрыва от аспирантуры был направлен вести курсы первой медицинской помощи, а потом и для организации работы станций переливания крови. К середине июля 1941 года он совсем переехал на кафедру и только один или два раза в неделю ночевал дома.
Когда был издан указ об эвакуации его лаборатории в тыл в Казань, они как раз заканчивали важную серию исследований по вакцинам. Владимир хотел уйти добровольцем на фронт, но профессор Виноградов настоятельно просил его завершить исследования, потому что многое было завязано на нем.
Владимир подчинился, собрал мать, которая была у него на иждивении, и 29 июля эшелон с оборудованием и сотрудниками эвакуированных университетских лабораторий отправился в тыл в Казань. Однако в Казани лаборатории не предоставили помещений, и местопребыванием эвакуированных лабораторий стал город Елабуга. Владимиру очень понравился старинный русский город, расположенный на берегу Камы. Их с матерью поселили в маленькой келье бывшего женского монастыря в центре города.
Владимир работал по 20 часов в сутки: размещал лабораторию, снабжал ее электроэнергией, обеспечивал сохранение исследовательской документации и редких книг, а в сентябре стал добывать топливо для их кельи. В перерыве между работой он вылавливал огромные бревна, которые плыли по Каме – они с матерью их распиливали, а он потом колол.
Профессор Виноградов получил новое задание: его группа была назначена ответственной за решение проблемы переутомления человеческого организма, которая в условиях военного времени имела особенно важное значение. Владимир продолжал заниматься исследованиями по коклюшу, помогал профессору в его новой работе и по вечерам дежурил в госпитале. Иногда он говорил профессору: «Вот на мне проводите исследования переутомление организма. Я, молодой здоровый парень, так устаю, что все время хочу спать».
В ноябре 1942 года их лаборатория переехала в Саратов. Владимир уехал один, потому что боялся за мать: Саратов был прифронтовым городом, и ему предложили только койку в общежитии. Мама оставалась одна в Елабуге, и на семейном совете было решено выписать к ней младшую сестру, которая только что вернулась в Москву из эвакуации.
В Саратове было еще больше работы: Владимир проводил исследования в Саратовском медицинском институте и двух госпиталях. Профессор Виноградов поручил ему разрабатывать тему восстановления функций нервной системы, нарушенных в результате военных травм. А весной 1943 года профессор сформулировал тему кандидатской диссертации Владимира «Закрытие травм головного мозга и травмы периферических нервов14».
Но наукой Владимир занимался урывками: он вместе с другими сотрудниками университета строил оборонительные сооружения в дни Сталинградской битвы. Дважды он проехал по Алтынной горе, которую в Сталинграде называли «дорогой жизни». На видавшей виды полуторке они вывезли из Сталинграда и потом спасли 28 раненых бойцов. С замиранием сердца он слушал сообщения из Ленинграда, но все масштабы блокады понял, только вернувшись в Ленинград в мае 1944 года.
24 февраля 1944 года в театре оперы и балета в Саратове праздновали 125-летие Ленинградского университета. На сцену выставили декорацию, изображавшую здание Двенадцати коллегий, прошло торжественное заседание коллектива Ленинградского Университета и награждение его орденом Ленина. А потом в фойе устроили танцы под духовой оркестр.
Она вошла в театр со служебного входа, сняла валенки и надела туфли. На ней было суконное черное платье, закрытое до шеи, а ее тонкие пепельные волосы были собраны на затылке в пучок. Она стояла у колонны и робко и застенчиво смотрела на танцующих.
Владимир как раз заканчивал вальс с веселой медсестрой, которая много болтала и шумно смеялась. Она стала намекать ему, что неплохо бы продолжить вечер, но ему не хотелось продолжать с ней, и он как всегда в таких случаях стал ссылаться на неотложные дела. Вдруг он увидел скромную и замкнутую девушку, и ему показалось, что от нее исходит причудливый и почти сверхъестественный свет.
Он подошел к ней и пригласил на танго. Она согласилась. Он обнял ее, она стала двигаться в такт музыке, и вдруг в нем пробудились какие-то новые чувства. Он произнес:
– Как вас зовут? – его голос задрожал, а в горле пересохло.
Улыбаясь, она
