Книга Коготь и Кровь - Денис Мист

Внимание вернулось к наручникам. Нет, этот браслет не снять даже при наличии чего-то тонкого и острого – вставлять некуда, замка нет. Такие наручники закрывались легко, просто защелкивались, а вот открывались только по определенному Слову. Все верно, какие еще могли быть наручники в мире, где магией владеют все, до последнего селянина. Может, получится отломать железку?..

– Нет-нет, не старайся, там все очень хорошо спаяно, не порти мне кровать, юноша, – пока он гремел металлом о металл в комнату вошла женщина. Кто-то внутри недовольно заворчал.

Ксай резко поднял голову и уставился на вошедшую. Пепельная блондинка, верхняя половина лица скрыта белой с золотом маской, острый подбородок. Волосы уложены в высокую прическу и открывают изящную тонкую шейку, подчеркнутую высоким воротником платья из белого атласа, что облегает стройную фигуру и подчеркивает ее достоинства. Сколько ей лет? Глаза… черные или это тень так падает? Нет, все же черные. В них читалось около четырех сотен лет. Что же, не старая, но уже и не девочка.

Симпатичная, оценил Ксайрон. Неизвестный внутри тоже одобрил. Конечно же ясно, кто это, но с ним придется разбираться не здесь и не сейчас. Вот только он уже второй раз дал о себе знать. Не хорошо… И ему бы прикрыться, но рука даже не дернулась к краю покрывала. Он привык выставлять себя напоказ?..

– Итак, кто же ты такой? – медленно произнесла женщина и подплыла к кровати.

– Ксайрон, – коротко представился он. – Вы разбудили меня, но не выяснили всего остального?

– Не вижу смысла копаться в чужой голове без надобности, – лениво ответила она и плавно опустилась на стул у туалетного столика. – Ты ведь расскажешь мне о себе все сам, верно, милый мальчик?

И тут осознание обрушилось на него со всей яростью безысходности. Если его разбудили, то и Дар вернулся, он в плену у драконицы и на нем ошейник, который убьет его без обновления кристаллов «крови». Он не знает, сколько прошло времени и не помнит ничего с того момента, как уснул тогда в подвале собственного разума.

– Зачем? – простонал Ксай и схватился за голову, ожидая сжать волосы… волосы? Где его волосы, он что, бритый?! А нет, просто очень коротко стриженый, а ведь прежде черные пряди постоянно падали на лицо. – Зачем ты меня разбудила, могла просто убить, – вернулся он к сути проблемы.

– Ну нет, – она насмешливо фыркнула. – Убить одного, она пошлет другого, снова его заманивать, убивать, так она и третьего пошлет. К чему столько хлопот, если можно переманить на свою сторону первого. А тут такие интересные детали!

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – вздохнул Ксай и снова вернулся к обращению на «вы». – Я не знаю кто вы, не помню, что делал с тех пор, как уснул.

– Ошибся в заклинании? – без тени сочувствия, но с пониманием протянула она. – Зачем же тогда брался за него?

– Чтобы остаться самим собой. Я надеялся, что только задремлю и смогу наблюдать, а потом улучу момент, проснусь и сбегу… но уснул слишком крепко. И теперь не знаю ничего, даже сколько прошло времени, – честно ответил он.

– Та личность стала полноценной, ты понимаешь это? Она не ведала о твоем существовании и будет бороться с тобой. И поглотит тебя, если окажешься слаб, – женщина поднялась и с заинтересованным видом подошла ближе, но не настолько, чтобы Ксай мог достать ее. – Интересно. Очень интересно. Тогда давай поступим так. Ты расскажешь, что помнишь, я же дополню о происходящем сейчас. И раз так все случилось, вместе будем решать, что делать. Согласен?

– Хорошо, – поле недолгого раздумья кивнул Ксайрон.

Выбора у него не оставалось, так и так он труп, а драконица пока выглядит вполне разумной. Только все может измениться, стоит ей узнать о Даре. Впрочем, может хватить и известия, кто именно попал к ней в руки.

– Мое имя Ксайрон Фаронар, – начал он и увидел, как удивленно поднялись светлые брови. – Может, слышали об осколке Анорис – я проходил там выпускной экзамен, охотился на одного из Спраксов, – и продолжил после одобрительной усмешки и кивка. – Мы возвращались домой, но попали в засаду. Я не знаю, попал ли кто-то еще в плен, остался ли жив вообще кто-то из отряда. Знаю только об одном, кто выжил и... добровольно стал кэтасом. Не знаю, к кому мы попали, кажется, ее звали Ингрид. Мы с ним поговорили, я узнал о собственных перспективах и… уснул, – закончил Ксайрон с тяжелым вздохом.

– Итак, ты наследный князь. Как интересно, – усмехнулась женщина. – И ты предсказатель, как я слышала. Не удивляйся, в мои обязанности входит знать такие вещи. Я Моргана Адрелеан. Маркиза, – добавила она как бы между прочим.

Это многое объясняло. Такой титул получали только дипломаты у драконов. Они занимались не столько политической жизнью Драгеруна, осколка драконов, сколько относительно мирным переходом других осколков под власть Ордена Порядка, фракции из трех народов, последователями богов-революционеров с богом законов и тирании Фемиром во главе. Этот бог жаждал получить больше власти, стать верховным и перекроить мироздание по своему вкусу. А для этого ему требовалось больше влияния среди смертных. Его-то он и добивался при помощи Ордена.

Ксайрон принадлежал к противоборствующей фракции, Ковенанту Свободы, собранной под флагами нескольких богов во главе с богом Камнасом, Творцом и кузнецом. Богов и народы Ковенанта более чем устраивало нынешнее положение дел в мирах или осколках, кто как называл, потому-то они и отстаивали его всеми возможными средствами – оружием и словом.

– Я помню случай на Анорисе, – продолжала Моргана тем временем. – Эдвин Спракс был слишком самоуверенным и неосторожным, раз с ним смог справиться такой юнец. Кстати, ты очень помог мне, устранив его. Кажется, там он работал с кем-то из агатаров.

– Кланом Лис, – подсказал напряженный Ксай. – Отец устранил их конунга.

– Верно-верно. Мои тебе сочувствия, мальчик, ты проспал сорок девять лет, – без тени сочувствия заявила маркиза.

– Двести девяносто первый год двенадцатой эры со времен Раскола, – убитым голосом пробормотал Ксайрон текущую дату, назвав ее полностью совершенно автоматически. – Мне сейчас семьдесят пять. Та личность даже старше меня…

– Ох уж эта ваша привычка добавлять про Раскол, – фыркнула маркиза,