Обратный путь до Ливорно занял почти семь часов. Я умудрился угнать машину, которая сломалась на полдороги, затем меня подвёз какой-то итальянец, не говорящий на английском, но обрадовавшийся, услышав «Ливорно». Ему было по пути, но предложенные деньги он взял и даже глазом не моргнул. В порт я попал уже затемно, уставший, но довольный прошедшим днём. После такого необычного приключения хандра испарилась без следа, и я даже готов был честно просидеть в трюме неделю, будучи наказанным. Надо только завтра съездить, забрать катер, если его никто не угнал, иначе сидеть мне в трюме не неделю, а гораздо дольше.
Поздно вечером в порту было темно и необычно тихо, но на корабль незамеченным проникнуть не удалось. Меня спалили ещё на подходе, поэтому, когда я тихонько поднялся по трапу, наверху уже ждала мама вместе с братом и Джимом.
–Кузьма!– мама ловко сцапала меня за ухо, осмотрела удивлённо.– Ты зачем катер угнал? Где он, кстати? Только не говори, что утопил наш последний катер!
–Не утопил,– виновато отозвался я. Не смог сдержать улыбку, встретившись взглядом с Джимом.– Бензин кончился. Километров шестьдесят на север. Там ремонтный док и буксир разбитый.
–Кузя, нельзя же так,– она вздохнула, обняла меня.– Но не жди, что это останется без наказания. Пойдёте вместе с Артуром, которой тебе помог катер спустить, картошку чистить на камбуз. И будете там работать, пока картошка сниться не начнёт. И что с твоим видом?
–А, точно, это я молнию отразил. Ты говорила, что рано ещё, и тренироваться больше надо. Ерунда! Я молнию метра на два отбросил минимум, и даже не обжёгся. Ты чего?
Она ухватила меня за шиворот и стянула футболку. Два синяка на груди стали немного больше, чем днём, при этом совсем не болели.
–Стреляли?– спросила она прищурившись.
–Этот оболтус на ровном месте найдёт неприятности,– рассмеялся Саша.– Интересно, кто в него молнию запустил? И, похоже, мы это очень скоро узнаем…
Действительно, в порту появилось несколько машин, разрезая темноту светом фар.
–Ливио!– повысила голос мама.
–Да, мэм!– послышалось из-за дальних ящиков.– Всё сделаю, мэм!
С той стороны послышался шум, голоса, говорившие на итальянском и звук чего-то упавшего.
–У!– мама показала мне кулак, затем посмотрела на Сашу. Тот демонстративно вздохнул и ушёл занимать зрительские места подальше.
Джим обошёл нас, посмотрел вниз на остановившиеся машины.
–Два сильных мастера,– констатировал он.
Гостей ждать долго не пришлось. Спустя минуту к нам поднялся крепкий мужчина, не уступавший комплекцией Джиму, а за ним следом тот самый мастер из поместья, куда я отвёз Эсмеральду. За ними следом шёл хитрющего вида мужчина с дипломатом. Увидев последнего, мама едва заметно поморщилась. Подобных типов она терпеть не могла.
–Добрый вечер,– миролюбиво поздоровалась мама, выдав деловую улыбку.– Что привело вас на корабль международной фирмы наёмников?
–Здрасти,– кивнул я знакомому мастеру.
–Кузьма, надеюсь, ты никого не убил?– шёпотом спросила мама у меня на русском, положив руку на плечо и больно сжав.
–Только пару бандитов,– так же шёпотом ответил я.
–Если Кузьма что-то натворил, мы готовы всё компенсировать,– сказала она уже на английском, обращаясь к главному.– Я уверена, что он ни в чём не виноват, просто так сложились обстоятельства.
–И я рад, что обстоятельства сложились именно так,– сказал он.– Маркиз Сальви, очень рад знакомству.
Услышав титул, мама снова улыбнулась, сжав плечо ещё сильнее, и немного облокотившись на него, чтобы не пошатнуться.
–Что он натворил?– спросила она, понимая, что отделаться так просто не получится.
–Спас жизнь моей дочери и вернул внуков,– спокойно сказал маркиз.– А потом убежал, не дав как следует его отблагодарить.
–Да?– мама перевела на меня недоверчивый взгляд.
–Вы простите, я немного задержался,– вставил маркиз.– Нужно было утрясти вопрос с нелепыми обвинениями в ваш адрес по поводу контрабанды оружия. Мы можем поговорить где-нибудь в более удобном месте?
* * *
–Не смейся,– я толкнул плечом Тасю.– Всё так и было, слово в слово. Только красок не хватает, чтобы описать выражение лиц взрослых, особенно Маурицио, когда я рассказывал им, как в меня молнией ударили. Эсмеральда говорила, что молнией в неё и детей целились, но это не так. Тот мастер целенаправленно меня хотел поджарить, но я умудрился молнию отвести. В первый раз, кстати. Технику-то я знал, но случая попробовать не было.
–Когда молния в жертву попадает, стоящие рядом с большой вероятностью тоже могут пострадать,– сказала Тася.– Но как ты там оказался в нужном месте и в нужное время, удивительное совпадение.
–Я же говорю, бензин закончился, и там было единственное тихое и безлюдное место.
–А в буксир зачем полез?– спросила она.– Там же дизель, наверняка, а ваш катер бензиновый.
–Наш катер на всём, что горит, может работать,– важно сказал я.– Техники обещали, что и на спирту поедет. Правда, я не пробовал, но уверен, что смог бы. Мы же в Африке работали, а там с хорошим топливом туго.
–А кто их похитил?– спросила Алёна.
–Да супруг Эсмеральды, паскуда,– я поморщился.– Он тоже из благородной семьи выходит, только там все… один другого краше. Почти семь лет прошло, но я уверен, рано или поздно маркиз его достанет. Он детей хотел забрать, а красавица и умница жена ему была не нужна. Эсмеральда – прекрасная женщина, умная, красивая и добрая, не знаю, каким мерзавцем надо быть, чтобы подобное задумать. Мы с ним пересеклись потом, года через два, когда я в Италию на каникулы приезжал. Руки чесались ему голову отвернуть, но маркиз меня убедил не делать глупости. Ладно, давайте его не вспоминать, а то я ворчать буду целый день. Лошадей смотреть будем? Скоро обед, а мы ещё до конюшен не дошли.
–Будем,– улыбнулась Тася.– Пойдём.
Первый день нашего отпуска прошёл просто замечательно, мы много гуляли, общались с родными, а маркиз Сальви организовал приятный семейный ужин. Чтобы не портить настроение и впечатление от встречи, мы решили отложить серьёзный разговор на утро. Думаю, что это было правильным решением. Дом, который нам выделили, по размеру не уступал поместью Сальви и располагался практически напротив. В нём было девять спален, две гостиные, два рабочих кабинета, четыре ванные комнаты и большая обеденная, где должна собираться семья за трапезой. Вообще, у маркиза очень много родственников и дом как раз предназначался для них, когда они собирались все вместе на какие-нибудь торжества. Итальянские кланы, в отличие от многих других, формировались исключительно по родственным связям. Как они любили повторять, войти в семью можно, выйти из неё нельзя. Собственно, предательство семьи всегда наказывалось максимально жёстко, поэтому прецеденты за последнюю сотню лет можно пересчитать по пальцам.
