никогда её не увидит. Эх-хе-хе, как бы хотелось увидеть хотя бы ещё раз! Но ничего не поделаешь, он уже отжил своё. Его время прошло. У него уже вон даже сыновья стареть начали, не только он сам. И дома у Шенгерея сидит старуха– жена и ждёт его. Но ждёт ли? Не ждёт, пожалуй. Если б ждала, когда Шенгерей приезжает и заходит в дом, поднимала б глаза и взглянула бы на него, улыбнулась бы хоть раз. Из-за того, что дочь больна, Бибинур обозлилась на весь белый свет. И Шенгерею нет никакого внимания. Бибинур и Шенгрей давно уже толком не разговаривали. Поэтому он и домой не хочет возвращаться. И правда, почему бы Шенгерею не сделать здесь шалаш? Если б был шалаш, он мог бы через день оставаться здесь ночевать. И сена бы за лето наготовил предостаточно. Здесь полно полян, никому не нужных, где травы по пояс.
Шенгерей вдохновенно стал строить шалаш. К вечеру прекрасный шалаш был готов. Раз есть где спать, решил остаться ночевать. Накосил свежей травы и застелил пол. Принёс с телеги рогожу и положил на траву. Укрыться есть чем – Шенгерей всегда на телеге возит с собой старую шубу. Нарубил берёзовых веток, чтобы закрыть лаз. « Завтра утром надо будет смастерить что-то, похожее на дверь!» – решил Шенгерей. С большим удовольствием вытянулся на траве в шалаше. Эх, как было здорово в шалаше! Стоял аромат свежекошеной травы. Было слышно журчание воды неподалеку, шуршание свежего сена и жужжание насекомых вблизи. Всё это успокаивало, радовало душу. Блаженство! Думая о Латифе, Шенгерей уснул сладостным сном.
Шенгерей встретил Латифу через два дня на той же дороге. Из-за поворота вдруг появилась прямо перед лошадью. Хоть и очень хотел встречи, все эти дни только об этом и мечтал, Шенгерей сильно растерялся. Потом разозлился: опять болтается эта женщина в лесу одна, ищет приключения на свою голову.
«Здравствуйте, Шенгерей абзый!» – сказала Латифа, глядя прямо в глаза Шенгерею. «Здравствуй!» – хриплым голосом выдавил из себя Шенгерей. Теперь что делать? Проехать мимо? Нет. Не смог. Остановил лошадь. Латифа тоже встала. Долго стояли молча. «Ну и чего опять одна ходишь по лесу?» – спросил, наконец, Шенгерей гневным голосом. «Мои дети остались в деревне одни, – сказала Латифа. – Они голодны. У них совсем нет еды. Я через знакомых в вашей деревне передала им крупы и подсолнечное масло». Шенгерей не поверил своим ушам. Как? Эта совсем незнакомая женщина откровенно признаётся Шенгерею в том, что она совершает преступление? Понятно, что она припрятала крупу и масло, когда готовила еду лесорубам. Если Шенгерей доложит, ей конец! Что же это означает? Или эта женщина очень глупа, или же очень умна: поняла уже, что Шенгерей ни за что, никогда её не заложит. Опять помолчали. «Садись, отвезу!» – сказал Шенгерей. Легко подпрыгнула и уселась на телеге сзади Шенгерея. Долго ехали молча. Каждый ушёл в свои думы. Когда уже почти доехали до того самого места, где в прошлый раз он ей высадил, Шенгерей спросил: «Когда в следующий раз собираешься в деревню?»
«В субботу», – ответила она. «Я тебя на этом самом месте буду ждать ровно в восемь часов утра», – сказал Шенгерей, изо всех сил стараясь казаться спокойным. «Ладно!» – сказала она, легко спрыгнула с телеги и побежала в сторону бригады. У Шенгерея радость не помещалась внутри, а выпирала наружу. Было такое ощущение, что сейчас он лопнет от счастья и разлетится во все стороны, до неба! Хорошо ещё, никто его не видит. Эх-хе-хе, влюбился, дожив до такого пожилого возраста, ну что за дела?
Шенгерей стал дни проводить на огороде, поливая и пропалывая. Готовил сено. Ночевал в шалаше. Возил до деревни и обратно Латифу. Постепенно подружились. Как-то Шенгерей пригласил Латифу к себе в гости на огород. Был очень тёплый летний вечер. Шенгерей угостил Латифу чаем с мёдом и с малиной. Искупались вдвоём в речке. Латифа осталась ночевать с Шенгерем в шалаше. Эх-хе-хе, как было хорошо Шенгерею в эти ночи! Сам только знает.
Интересно, как бы жил Шенгерей все эти годы, если б не встретился тогда с Латифой? Сколько же лет прошло с этих событий? Шенгерей стал считать. Сейчас Кариму девятнадцать, значит, не менее двадцати лет. Да – а, всяко было за эти двадцать лет, но одно Шенгерей знает точно: если б тогда не встретил Латифу, он бы так и умер, не узнав, что такое любовь.
Были трудные времена!
В деревне очень быстро распространился слух, что Шенгерей распутничает. Первым делом узнали, конечно же, лесорубы. Остальные две поварихи в бригаде заметили, что Латифа поздно вечером куда-то исчезает и на рассвете появляется ниоткуда. Стали допытываться, где это она проводит ночи. Разве скажет Латифа, она оказалась очень умной и толковой женщиной! Но шило в мешке не утаишь – скоро все в бригаде узнали, куда исчезает Латифа. Как-то вечером Шенгерей в условленном месте среди деревьев ждал Латифу, гладя свою лошадь по морде. Вдруг выскочили на него трое лесорубов. «Что, Шенгерей абзый, Латифу ждёшь? Ну жди, жди. Понятно, оно дело молодое!» – сказал один, и все захохотали. Шенгерей промолчал. Пусть смеются! Ему всё равно. Бедные, у них нет такой любви, как у него! Если б знали, как он счастлив, они от зависти лопнули бы!
С этого дня в деревне пошли сплетни, разговоры. Бибинуру, наверное, тоже доложили. Но она никак не проявляла, что знает. А вот самый старший сын пришёл как-то вечером поговорить. Причину придумал: как будто бы у его амбара угол обшарпался, мел нужен, а у него кончился. У Шенгерея есть, вдвоём пошли в амбар за мелом. Когда зашли в амбар, спросил прямо: « Отец, в деревне про тебя всякие сплетни ходят. Это правда?» Шенгерей молчал. Чувствовал себя как маленький провинившийся мальчик перед грозным отцом. Покраснел так, что навернулись слёзы на глаза. «Отец, ты прекрати это ошибочное дело. Ты же мать обижаешь. Нас краснеть заставляешь. Ты что, молодой бабник, чтобы путаться с женщинами?» – сказал сын строго. Насыпал мела из большого мешка чуть-чуть, чисто для названия, и вышел из амбара. Шенгерей остался сидеть в амбаре на лавке. Вон, оказывается, как! Если самый старший пришёл, значит, знают и все остальные его сыновья: Хаджип, Ханиф, Хамит. Значит, все против, а отправили старшего. Да-а, дела. Шенгерея как будто придавили огромным камнем. Совсем раздавила его эта новость. Не хочет Шенгерей портить отношения со своими сыновьями. Он очень дорожит ими, гордится. Славные у него
