Училище размещено по адресу – ул. Сенаторская 13/15, во Дворце Примаса в Варшаве. Начальником училища назначен подполковник Василий Петрович Акимов, – боевой офицер[88].
Николай Михайлович отправился в Варшаву, чтобы похлопотать о поступлении на службу в тогда только что открывшееся военное учебное заведение. Здесь он встретил своих бывших товарищей по Николаевской академии генерального штаба: офицера л. – гв. гусарского полка М. В. Лауница и Н. В. Желтухина, отец которого был инспектором военно-учебных заведений. При их содействии, и при посредстве начальника училища В. П. Акимова, а также помощника начальника штаба Варшавского округа генерала Д. И. Черницкого он, 1 декабря 1864 года, был назначен взводным офицером.
Здание, в котором располагалось Варшавское юнкерское училище
Здесь он отвечал за библиотеку и преподавал историю и географию, что давало ему глубже изучать предметы и быть в курсе всех научных открытий.
У Николая Михайловича сформировался свой круг друзей: офицеры генерального штаба М. Лауниц и Н. Желтухин, начальник училища В. Акимов, инженер-капитан Энгель, И. Фатеев и др. Он читал публичные лекции по истории географических открытий трёх последних столетий, где иногда на его лекциях присутствовали профессора Варшавской Высшей школы[89].
Ему удалось встряхнуть юнкеров, вывести их из умственного оцепенения и уничтожить у них апатичное отношение к наукам и проявить к ним интерес. И в этом отношении метод преподавания Николая Михайловича отличался своеобразной наглядностью, являлся в высшей степени оригинальным. Как он сумел примениться его к своим ученикам, внушить им стремление к развитию и пробудить дремлющие умственные силы, – раскрыло в Пржевальском несомненный педагогический талант[90].
Комната дежурного офицера в юнкерском училище
Здесь судьба Н. М. Пржевальского сделала крутой, почти сюжетный, поворот и привела его к родным корням – к полякам, занимающимся творческими исследованиями, чьи уникальные начинания внесли немалую лепту в русскую и мировую науку в исследование Уссурийского края и Сибири в целом.
Изучая научную деятельность путешественника, его становление в начале творческого периода жизни, невольно приходишь к выводу, что на протяжении многих десятилетий у нас не было принято глубоко рассуждать о роли поляков, служивших России, об их вкладе в укрепление обороны и научного величия державы. Данной темы в нашей истории касались вскользь, и, как правило, подчёркивали случайный характер такой службы. Между тем вклад поляков, которые до 1917 года были вторым по численности народом империи, после русских, в дело российской государственности, военного строительства, науки и культуры довольно значителен.
И в Варшаве поляки оказали существенное влияние на становление Пржевальского, как военного и учёного-исследователя. Варшавский период службы, по его воспоминаниям, был для него счастливейшим. Из скучного и безотрадного застоя, из закостеневшего общества, он очутился в городе, располагающем научными средствами, среди товарищей по академии и людей образованных, чем он непременно решил воспользоваться.
Предыдущая служба и стремление не затеряться в толпе, выработали в нем самостоятельность и твёрдость характера. Недостаток средств в юные годы службы ограничил его потребности и заставил довольствоваться тем малым, не допускать в себе никаких привычек, – транжирить и существовать тем, что есть. Его живой, впечатлительный и пытливый ум привык сравнивать и обобщать все окружающее. Всегда весёлый и шутливый он привлекал к себе внимание и был одинаково любим, как товарищами, так и юнкерами. Последние его уважали за то, что он всегда внимательно и заботливо относился к ним и их трудам.
В течение короткого пребывания в училище, Николай Михайлович успел сформировать прекрасную библиотеку и ко времени отъезда из Варшавы, Пржевальский собрал около 1000 книг. Он с интересом руководил чтением юнкеров и смотрел на них как на своих детей, приспосабливался в общении к их возрасту, подготовке и стремился их развивать. Исполняя должность делопроизводителя, заведуя библиотекой[91] и читая лекции по двум предметам, Пржевальский почти постоянно находился в стенах училища.
Велика была заслуга такого лектора, который умел вести дело так, что на его лекции собирались юнкера из соседних отделений училища. Это обстоятельство возбуждало зависть и неудовольствие других преподавателей, жаловавшихся начальнику училища, в самых комических формах, что он отбивает у них слушателей. Пржевальский по этому поводу писал:
«Здесь в течение двух лет и нескольких месяцев я в уверенности, что рано или поздно, но осуществлю заветную мечту о путешествии, усиленно изучал ботанику, зоологию, физическую географию и пр., а в летнее время ездил к себе в деревню где, продолжая те же занятия, составлял гербарий. В то же время читал я публичные лекции в училище, и написал учебник географии для юнкеров… Вставал я очень рано и почти все время, свободное от лекций, сидел за книгами»[92].
Для адаптации к юнкерскому восприятию, Пржевальский составил краткий учебник географии, который вначале литографировался, а потом уже был напечатан под заглавием: «Записки всеобщей географии по программе юнкерских училищ».
Впоследствии, когда Пржевальский стал знаменитым, по его «Учебнику всеобщей географии», написанному именно в Варшавском юнкерском училище, и изданном для юнкеров, применялось как учебное пособие для студентов Пекинского университета.
Содержание курса делилось на 2 раздела: география физическая и география политическая. Физическая география излагалась в 6 главах, которым предшествовала короткая глава «математической географии». В целом язык, которым преподносился материал, был ясный, точный и сжатый[93].
Почти каждую свободную копейку он вкладывал на приобретение научных книги даже, когда у него не было денег, он брал книги в долг в магазине Д. Е. Кожанчиковакуда заходил почти ежедневно.
Не останавливаясь на достигнутом, он с большим усердием принялся за восполнение пробелов в познании естественных наук. Ведь теперь к его услугам были и книги, и пособия, и главное – общество учёных естествоиспытателей, имеющих профессиональные навыки и солидную научную базу.
Там же в Варшаве Пржевальский много занимался историей, а также тщательно изучал географию Азии по Гумбольдту и Ритгеру. Лучшим историком он считал Иоганна Шерра. Только в субботние вечера Николай Михайлович позволял себе отдых от занятий. Дома у него обычно собирались преподаватели юнкерского училища, студенты естественного факультета «Главной школы», профессора. Обладая огромной эрудицией он, как правило, захватывал инициативу в разговорах и всегда был в центре жарких споров и дискуссии.
Излагая какой-нибудь материал, он умел пробудить в своих учениках тягу к знаниям, так что многие из них поступали впоследствии в университет, земледельческую академию и т. п., результат красноречивый, если мы примем во внимание, что в юнкерское училище поступали молодые люди, скорее бежавшие от науки, чем стремившиеся к ней.
Для
