class="empty-line"/>
Я думал: это самый горький в моей жизни вечер. Хлебая горячий, дающий пары, лимонный чай и утирая слезы — я не знал, что через полчаса все перевернется.
Я надеялся чаем залить, а хрустящим соленым печеньем заесть тоску по Акбале.
Акбала. Акбала. Акбала.
Зачем я только наткнулся в интернете на твои фото?.. Зачем было взращивать надежду на счастье и любовь?..
Цветок увял, не распустившись. Птица попыталась взлететь в бирюзовые небеса — но убедилась: ее крылья подрезаны.
Лицезрение ангела приносит нам блаженство. Но когда ангел — даже не послав прощальной улыбки — скрывается за облаками, остаются только опустошение и мучительная сердечная боль…
Зачем, Акбала?.. Зачем?..
Если б я не узнал бы ничего о тебе — я так бы и жил в относительном покое, как крыса на помойке. Не так, как мне хочется — но так, как я привык.
Вставал бы в два часа дня. Забывал бы бриться. Потихоньку — как бы лениво — ненавидел бы людей. Заказывал бы по субботам пиццу с грибами и томатами. Резался бы на ноутбуке в «Кровавую баню — 5» и в «Месть черной вдовы». Иногда забавлялся бы — как плюшевой игрушкой — мыслями о суициде.
Но теперь…
…Мои нерадостные размышления прервал звонок в дверь.
Я аж подпрыгнул.
Господи!.. Кому я нужен на ночь глядя?.. Дядя собирался заехать на-днях — но не сегодня и не завтра. Сосед, что ли, за солью пришел?.. Ха!..
Как ни не хотелось мне подниматься из-за стола — я отодвинул тарелку с крекерами, отклеился от стула и пошел открывать дверь.
Я ожидал увидеть полицейского. Пожарного. Консьержа. Медузу Горгону. Соседку с верхнего этажа. Но…
На пороге стояла… Акбала.
Акбала. Кого я сильнее всего желал и менее всего надеялся увидеть.
Сказать, что я был изумлен, поражен — значило ничего не сказать.
— Ак-ба-ла?.. — хрипло произнес я.
А она лукаво смотрела на меня из-под красиво изогнутых бровей. Смуглое личико лучилось задором.
— Привет, милый, — мелодичным голоском просто сказала Акбала.
«Милый»… От такого обращения разум мой улетел.
— Привет… — выдохнул я.
— Ну что же?.. — обворожительно улыбнулась Акбала. — Ты пустишь меня в квартиру?.. Или мне так и стоять на пороге?..
— Конечно, конечно. Заходи…
Я сглотнул слюну.
(А откуда Акбала узнала, где я живу?.. Я был настолько ошарашен, что этот закономерный вопрос не пришел мне в голову).
Акбала ступила в прихожую.
Пол в прихожей был пыльный, обои — обшарпанные; тусклая лампочка светила кое-как. Мне стало стыдно: в моей позорной прихожей красавица Акбала выглядела розой на куче мусора.
Но Акбала чувствовала себя вполне спокойно и уютно. Она повесила свою курточку на крючок — и пошла в ванную мыть руки.
— Акбала… — нерешительно сказал я, когда красавица вышла из ванной. — Акбала. Я думал: ты меня забыла…
— Дурачок, — с прежней волшебной улыбкой отозвалась девушка. — Разве можно забыть такого отличного парня, как ты?..
(«А почему ты тогда не отвечаешь мне в социальной сети?..» — мог бы я поинтересоваться. Но язык не повернулся — как свинцовый).
— Ну, дорогой?.. — спросила Акбала. — Ты угостишь меня чаем?..
«Милый» — а теперь «дорогой». Я таял, как сливочное масло под солнцем.
— Д-да. Сейчас…
Я наполнил пузатый чайник водой и поставил кипятиться. Слава богу, мне было что подать к чаю. Соленое печенье — леденцы — несколько пирожных. Еще я — удивляясь собственному проворству — соорудил бутерброды с сыром и с копченой колбасой.
Не дожидаясь моего приглашения — Акбала опустилась на стул. Она смотрела на меня с лучезарной улыбкой.
Я трепетал. Я был заворожен, покорен. И не знал, чем угодить Акбале.
— Да ты садись, дружок, — с нежностью сказала Акбала, как будто была здесь хозяйкой. — И рассказывай. Как ты тут живешь без меня?.. Мне все интересно о тебе знать.
— Акбала… — мой голос задрожал. — Я тебя так ждал…
Вы догадываетесь: я плохой собеседник. Но внимание и наводящие вопросы Акбалы развязали мне язык. Слова полились из меня, как на исповеди или в кабинете психолога.
Я рассказал о том, как измучили меня тоска и одиночество. Что я презираю общество, в котором живу — и время от времени мечтаю выйти в окно или выпить яду. Как я воспрянул, когда нашел в интернете Акбалу. Жизнь тогда заиграла для меня всеми красками радуги. И в какой ад я был низвергнут, когда Акбала пропала со всех радаров.
Я не выдержал. Мне было стыдно — но из глаз моих хлынули слезы. Я отвернулся — тыльной стороной ладони размазывая слезы по лицу. Я силился унять плач — то только сильнее всхлипывал.
Боже, какой конфуз!.. На первом (пусть и не запланированном) свидании я не развлекаю любимую девушку шутками и анекдотами, не проявляю себя как галантный кавалер. А — нате!.. — реву в два ручья от жалости к себе, родненькому…
Что подумает Акбала?..
А Акбала отодвинула стакан лимонного чаю. Поднялась со стула. Подошла — и обняла меня. Сказала:
— Все хорошо. Сейчас я с тобой.
Акбала обнимала меня!..
От неожиданности я перестал плакать.
Еще с полчаса мы сидели на кухне и гоняли чаи. Акбала была обольстительна и весела. Она шутила и рассказывала смешные истории. Я смотрел на нее — и улыбался.
Через полчаса Акбала сказала:
— Уже поздно. Надо принять душ — и ложиться в постель.
Я немного смутился — вообразив, как обнаженная Акбала плещется в струях душа. Выдохнул:
— Х-хоро-шо… Я принесу тебе полотенце…
А сам подумал: куда я положу Акбалу спать?.. Наверное, уступлю ей кровать — а себе поставлю раскладушку на кухне.
Акбала обожгла меня взглядом рысьих глаз:
— Принеси полотенце нам.
Когда я достал полотенце — Акбала повела меня за руку в ванную.
Мы что — вместе будем принимать душ?.. Сердце мое загремело турецким барабаном.
В ванной Акбала без всякого стеснения разделась.
Я сглотнул слюну и широко распахнул глаза.
Я жадно любовался обнаженным телом красавицы. Маленькими плодиками грудей. Точеной фигуркой. Треугольничком внизу живота…
Акбала чувствовала себя совершенно раскованно.
Я чаще задышал. Меня охватило дикое возбуждение. Член удлинился и потяжелел. Одновременно я ощущал смущение при мысли: Акбала поймет, что я ее страстно хочу.
— Что же ты не раздеваешься?.. — с колкой улыбкой спросила Акбала. — Мыться в одежде — так себе идея.
Чувствуя, что пылаю от стыда — я сбросил футболку и штаны-трико. Акбала засмеялась — смехом, напоминающим звон декоративного колокольчика — и стянула с меня трусы, коснувшись моего эрегированного пениса.
Акбала села в ванну. Немного помедлив — я последовал за красавицей.
