человек с пышной шевелюрой, добрым нравом и лучезарной улыбкой – Рэй Ламфер слишком хорош, чтобы батрачить на ферме. Я сразу же начинаю жалеть о том, что наняла его. А уж когда узнаю, что он из благородной семьи местного судьи, и вовсе намереваюсь выгнать взашей.
– Почему ты нанялся ко мне в работники? – спрашиваю я как-то вечером.
– Мне нравится этот дом, и я вроде бы неплохо справляюсь, да и вы очень добрая женщина, – пожимает он плечами и улыбается.
Он столь красив и добродушен, что во мне тут же вскипает ненависть. Сын судьи. Иногда мне начинает казаться, что именно он избил и изнасиловал меня в юности, лишив права на настоящую жизнь. Впрочем, я ведь говорила, что никогда не убивала без явной на то причины? Рэй все никак не дает мне повода. Иногда парень напивается в местном кабаке и пару раз ломает новую борону, которую я купила на выставке, но он никогда не позволяет себе грубого слова в мой адрес и отлично ладит с детьми. Конечно, я начинаю опасаться, что он прознает про моих женихов. Чулан, в котором хранятся чемоданы и пожитки незадачливых ухажеров, я запираю на тяжелый замок и запрещаю ему общаться с почтальоном. Ко мне заявляется очередной друг по переписке, и вскоре я уже скармливаю его останки свиньям. Рэй, кажется, не замечает ничего странного, и я немного перевожу дух.
Через месяц ко мне должен приехать Эндрю Хельгелайн. Я давно готовилась к этому визиту. Он не самый богатый и уж точно не самый привлекательный из тех, кто мне писал, но я потратила на него слишком много времени.
Ла-Порт – золотой город, о котором мало кто знает. Он находится рядом с Чикаго, земля здесь год от года дорожает, но пока еще ее можно купить за совсем небольшую сумму. Здесь потрясающие люди, плодоносная почва и все овеяно любовью… Когда ты приедешь, я буду готовить тебе кремовый пудинг и другие блюда, которые ты любишь. Ты так много работал, что заслужил провести в покое остаток дней.
Из письма Белль Ганнес Эндрю Хельгелайну
Мы переписываемся вот уже десять месяцев, а он все никак не решается продать свой дом. Впрочем, есть еще кое-что важное. Мне правда нравится с ним переписываться. Сорокадевятилетний, серьезный и уважаемый мужчина, вдовец и отец двух взрослых сыновей, он описывает себя ровно таким человеком, с которым хочется провести остаток жизни. Эндрю пишет о том, что в соседнем штате живет его брат с семьей, и мы могли бы гостить у них по праздникам. Эта перспектива тоже кажется мне весьма привлекательной. На деле Эндрю оказывается даже хуже тех, кто приезжал ко мне раньше. Сойдя с повозки, он бросает на дороге огромный чемодан, который мне приходится тащить до самого дома. На ферме ему не нравится абсолютно все, от мебели до свиней и шотландского пони, а уже через пару дней он отвешивает мне первую затрещину. Вместо извинений Хельгелайн заявляет:
– Ты же понимаешь, что сама виновата. Если бы ты была хорошей хозяйкой, то не осталась бы одна в таком возрасте. Раз уж я решил связать свою жизнь с такой, как ты, то должен научить тебя вести хозяйство.
В ответ я предлагаю ему выпить успокаивающего чая, а когда он засыпает, душу подушкой. Свиньи недавно поели, поэтому придется засыпать останки этого скверного человека негашеной известью и закопать. Поздно ночью я притаскиваю мешок с телом во двор и начинаю рыть яму. Разгорячившись от работы и смертельно устав, я не замечаю, как ко мне подходит Рэй. Он молча наблюдает за моими мучениями: земля твердая как камень, и вдобавок ко всему из мешка вываливается рука убитого. Заметив Рэя, я вскрикиваю от неожиданности и замахиваюсь на него лопатой. Он отбрасывает папиросу, делает шаг в сторону, вырывает лопату у меня из рук и втыкает ее в землю. Какое-то время я молча наблюдаю за тем, как мой работник копает, а потом берусь ему помогать. Так и не проронив ни слова, мы хороним Эндрю Хельгелайна, а затем идем в дом.
– Почему ты помогаешь мне? – тихо спрашиваю я.
– Я бы тоже его с удовольствием прикончил, – пожимает он плечами и улыбается своей широкой обезоруживающей улыбкой.
С тех пор я перестаю его опасаться, а вскоре мы сближаемся. Рэй становится первым человеком после сестры, с которым мне легко. Женихи продолжают приезжать, хотя и реже. Рэй помогает мне в делах. Дети подрастают. Жизнь на ферме идет своим чередом, пока на пороге внезапно не возникает хмурый мужчина средних лет.
– Асле Хельгелайн, – учтиво представляется он. – Понимаю, что вы не ждали моего визита, однако мой брат Эндрю несколько месяцев назад собирался переехать к вам в Ла-Порт, и с тех пор я не получал от него весточки.
– Не понимаю, о ком вы. Ко мне заезжал друг по переписке, но он отбыл буквально на следующий день и адреса не сообщил, – отвечаю я и ухожу в дом, ясно давая понять, что не хочу продолжать разговор.
Асле оказывается настырнее, чем можно было себе представить. Он селится в гостинице Ла-Порта и затевает настоящее расследование. Прознав об этом, Рэй приходит в ужас. Он предлагает мне отправиться в полицию и рассказать, что Эндрю на меня напал, поэтому ему, Рэю, пришлось убить негодяя, чтобы защитить свою хозяйку. При благоприятном исходе можно было бы надеяться на оправдательный приговор, если бы расчлененное тело Хельгелайна не нашло свой последний приют на заднем дворе моего дома.
Моя дочь отвезла его на станцию. Он собирался в Мичиган-Сити. Это городок в двенадцати милях от Ла-Порта. Он пробыл на ферме один день и больше не возвращался.
Из письма Белль Ганнес Асле Хельгелайну
В тот вечер мы с Рэем ссоримся, а наутро я объявляю ему, что больше не нуждаюсь в его услугах. Он отправляется в ближайший бар, а я, дабы показать серьезность своих намерений, сразу нанимаю нового работника. Вечером того же дня я начинаю горько сожалеть о своем поступке, но одергиваю себя, чтобы не броситься за Рэем и не вернуть его.
Асле Хельгелайн каким-то образом узнает, что перед исчезновением его брат снял крупную сумму со своего счета в отделении банка Ла-Порта. Находится свидетель, который вспоминает, что я в тот раз его сопровождала. В другом банке я снимала деньги уже по доверенности Эндрю, но Асле пока этого не знает.
Рэй буквально днюет и ночует возле фермы, требуя объяснений, утешений и признаний. Дети начинают докучать вопросами, а
