— Что нам делать то? Как нам выбраться? — нетерпеливо воскликнул Монг, с размаху ударив кулаком в стену.
Было больно и глупо. Из разбитых костяшек проступила кровь.
— Не думаю, что нам удастся выбраться отсюда. Прутья решётки весьма прочные, — заключил Томми.
— Замечательно, — выдохнул Монг, закрыв невыносимо зудящие глаза.
— Ваше благородие, не сочтите за наглость, а как так получилось, что хаупт-командор стал Вашим отчимом? — выждав недолгую паузу, спросил Томми.
— Обычное дело, — не открывая глаз начал капрал. — Мой отец был достойным человеком, как и моя мать. Они любили друг друга. Когда я родился, отец проводил со мной всё своё свободное время. Он учил меня играть на фортепьяно, читал мне книги и рассказывал всякие истории. Но так случилось, что он умер. Умер, от каких-то проблем с сердцем, я точно не знаю, поскольку был слишком мал на ту пору. Мать была убита горем. Несколько лет мы жили вдвоём, а потом появился Сигилиус. Статный офицер красиво ухаживал и всячески добивался внимания матери. После они всё-таки поженились. В целом, по началу, всё было не плохо. Сигилиус мне даже нравился. Но он никогда не питал ко мне особой симпатии. Скажем так, он терпел меня в угоду моей матери. Но их брак был не долгим. Через два года моя мать погибла в ужасной автокатастрофе на окраине Церта-Сити. Пьяный ублюдок сбил её на полной скорости. Она умерла на месте. Сигилиус был подавлен. Женщины, которую он так любил, не стало, но остался я. Меня же он воспринимал как обузу, мёртвым грузом привязавшуюся к нему и тянущую на дно. Недолго думая, он отправил меня в кадетскую школу, утверждая, что там из меня сделают настоящего человека. Представляешь, «настоящего человека» из меня там должны были сделать? А кем же я был на ту пору? Разве не человеком? — Голос Эзекиля дрожал и вскоре окончательно сорвался на рыдания. По щекам катились слёзы, опухшие веки часто моргали.
— Да, Ваше благородие, история не из простых. Даже не знаю, что и сказать, — послышался растерянный голос Томми.
— Не надо ничего говорить, Томми. И так всё понятно. Вот я стал «настоящим человеком» и Сигилиус отправил меня на верную смерть, на убой. Отправил и даже глазом не моргнул. Ненавижу этого тупого солдафона, он мне всю жизнь испоганил. Я никогда не желал себе такой участи. Я никогда не хотел служить в этом долбанном О.С.С.Ч.! — всхлипывая и фыркая, продолжал капрал.
— А я наоборот мечтал попасть на службу. Там, откуда я родом, это единственный способ выбиться в люди, — осторожно добавил Томми. — Мой отец тоже служил и я пошёл по его стопам. В целом я всем доволен, меня одевают, кормят и платят сносное жалование. Ну а то, что мы с Вами попали в плен, переживать тоже не стоит. По крайней мере, мы ещё живы.
— Ну, для деревенщины, служба в О.С.С.Ч. может быть и выход, но для меня точно нет, — заявил Эзекиль, раздражённо проведя рукой по своим седым волосам.
— Я и не спорю. Если Вы хотели меня этим обидеть, то на правду я не обижаюсь, Ваше благородие. Но мне никогда не стать офицером, а вот ваш путь приведёт Вас к высокому званию и хорошему положению. Не стоит жаловаться на судьбу, нужно принять её такой, какая она есть, — размеренным голосом ответил Томми.
— Ты тоже веришь в судьбу? — оживился капрал.
— А как же! Конечно, верю! Каждый солдат рано или поздно начинает верить в судьбу, — утвердительно сообщил Томми, после чего повисла тишина. Оба пленника погрузились в свои мысли, потеряв интерес к разговору. И мысли эти совершенно точно были о судьбе.
В то же мгновение, надоедливый крысиный писк затих, словно наглых грызунов кто-то спугнул. Послышались шаги. Шаги приближались и становились всё громче.
— Томми, ты слышишь? Они идут! — чуть слышно прошептал капрал.
Но Томми не ответил, возможно, потому что не услышал столь тихого шёпота. А может потому, что страх сковал его тело, и ему сейчас было не до болтовни.
Во мраке коридора появились два ярко синих огонька. Присмотревшись по внимательнее, Эзекиль вздрогнул. Напротив его решетки стоял мальчишка лет десяти, облачённые в белые одеяния. Совершенно седой мальчишка с сияющими небесным светом глазами. Аура, что окружала этого ребенка, пульсировала невиданной силой и немыслимой энергией. Рядом с мальчишкой стояли трое гвардейцев с «разящими» в руках. Капрал узнал этих дикарей. Это были те самые гвардейцы, что встретились им в окопах. Те самые гвардейцы, что взяли их в плен.
— Чудовище в теле маленького мальчика, — чуть слышно выдохнул капрал, не отрывая взгляда от жуткого гостя.
Даже смотреть на это создание было тяжело, так как его взгляд полнился неукротимой мощью. Сама мысль о том, что это существо старше многих миров и мудрее всех ныне живущих, заставляла сердце бешено колотиться в груди.
— Не стоит грубить, мой друг. Моё имя Караэль. Я посланник первого легиона, — улыбнулся седовласый ангел. Его голос был мягким и нежным, а каждое сказанное им слово проникало глубоко в мозг и многократно там повторялось.
— Караэль… Караэль… Караэль… — словно затухающее эхо, дублировались слова в подсознание перепуганного капрала.
— Немыслимо… Значит ты ангел? — мотая головой, словно не веря в происходящее, спросил Монг.
Он много слышал о «небесных», много читал, но никак не думал, что они существуют. По крайней мере, в этом мире.
— Так и есть. Я посланник небес, — снова улыбнулся Караэль, изо всех сил стараясь казаться дружелюбным.
— Не думал, что когда-нибудь встречу такого как ты. Но не волнуйся, тебе недолго осталось. Тринадцатый отдел Искариот найдёт тебя и выпотрошит, — морщась от нетерпимости, произнёс Эзекиль.
— Ваше благородие, это и правда ангел? — донёсся взволнованный голос из соседней камеры.
— Заткнись, Доминионская свинья, иначе я пристрелю тебя прямо здесь и сейчас! — прорычал Фердинанд, ударив прикладом по решётке. Стальные прутья жалобно звякнули. Томми тут же замолк, не желая испытывать судьбу.
— Откуда столько ненависти? За что ты меня так призираешь, ведь мы с тобой раньше никогда не встречались, и ты меня совсем не знаешь? — нахмуря седые брови, спросил ангел.
— Вы уничтожили прошлую цивилизацию и погрузили наш мир в пучину войны. Нам есть, за что вас ненавидеть, — с явным усилием поднявшись на ноги, ответил Монг.
— Следи за языком мудак, иначе я его тебе отрежу! Лорд Караэль принёс нам спасение, так прими его! — бешено скалясь, заорал десятник Карлос.
— Какое ещё спасении? — Усмехнулся Эзекиль, полностью избавившись от неприятного чувства страха.
— Я знаю кто ты. Ты капрал Эзекиль Монг. Ты сын Авиаля Сигилиуса, что командует авангардом вашей армии. И у меня для тебя есть предложение. Теперь, от твоего выбора зависит судьба миров. — Караэль снова улыбался, однако его улыбка была совершенно не искренней и абсолютно притворной. Ангелу с трудом удавалось скрывать своё пренебрежение к пленнику.
— Ты знаешь многое. Но ты меня не удивил. Всё, это ты узнал из документов, что были при мне. Но вот только Сигилиус мне не отец. Он всего лишь мой отчем, — вплотную приблизившись к решётки, ответил Эзекиль.
