class="p1">Он кивнул и положил руку на плечо дочери, будто говоря, что разрешает ей заняться и вопросом Тафалара.
Через минуту верхолёт сделал ещё одну остановку. Где именно, я так и не понял — стюард закрыл иллюминаторы.
— Хорошей службы, Кирилл. — Снегов ещё раз пронизывающе посмотрел на меня и покинул салон.
Акулина проводила отца до трапа, а когда вернулась, то вела себя уже не так строго и сдержанно. Она уселась в кресло напротив меня и попросила у стюарда чай, отодвинув пиалу с недопитым рисовым вином.
— Ну как? — Девушка опять загадочно улыбнулась, поглаживая пальцами косу белокурых волос на плече.
Сделкой Акула точно была довольна.
— Что — как?
— Как тебе мой отец?
Я пожал плечом.
— Если он выполнит всё, о чём...
— Ну конечно, выполнит. Снеговы всегда выполняют договорённости.
Она подождала, пока стюард разольёт чай по чашкам, и добавила:
— Я наблюдала за турниром с верхолёта, смотрела, как ты проходил маршруты. Видела тебя в образе Следопыта, а ещё видела, как ты смог подавить его в себе, хотя был в ярости. Наши тренировки прошли не зря. Обычно я такое не говорю про кого-то, кроме себя самой, но ты в хорошей форме. И наконец-то отец внял моим словам, чтобы надавить на Маямото всем своим весом. Сам понимаешь, вес у папы приличный, любого раздавит...
Акулина замялась, будто устыдившись собственной шутки про отца.
Она гордилась им, боготворила его. Это было видно. Но, как и любому ребёнку, ей были отлично известны недостатки своего родителя, и она снисходительно их прощала.
— Маямото долго сопротивлялся, — добавила она, — говорил, что несёт за тебя ответственность, что тебе всего шестнадцать, что он не имеет права тебя продавать, но потом всё-таки сдался. Отец показал ему список тех, кто тоже изъявил желание выкупить твой контракт. И Маямото согласился, что Дом Снеговых — лучший вариант для твоей карьеры. И знаешь, он прав. В дальновидности ему не откажешь.
Она снова заулыбалась.
— А ты что думаешь?
Я серьёзно посмотрел в её зелёные глаза.
— Думаю, что пока не избавлюсь от долга, то меня продолжат перепродавать вместе с ним, и я ничего не смогу с этим сделать.
Акулина откинулась на спинку кресла, точь-в-точь копируя своего отца.
— Перепродавать тебя больше никто не планирует. Можешь считать меня негодяйкой, но я довольна, что мы тебя купили. После того, что ты показал на тренировках с Иномирцами, а потом и на турнире, я ещё раз убедилась, что это лучшее приобретение за всю мою жизнь. А, поверь, я покупала много людей.
— Предлагаешь мне обрадоваться?
Она неожиданно положила на моё запястье свою тёплую ладонь.
— Я предлагаю тебе хорошо отдохнуть перед нашим походом в Котлованы. Скоро День Бартла и наступление. Уже через три недели. Мы должны быть готовы и полны сил. Академия и все наземные маги готовятся к празднику. Два дня я выделю тебе на посещение Тафалара, ещё один день — на выбор надела. Но после ты будешь принадлежать только мне, на все тридцать миллионов золотых. Прикажу подготовить для тебя роскошную комнату в моей резиденции.
Из уст Акулы это прозвучало угрожающе.
Хотя чему удивляться, люди для неё — винтики, как и для её отца. Она так с детства привыкла. К тому же, по бумагам я вместе со всеми потрохами и долгами принадлежал теперь Дому Снегова, а значит, и Акулине тоже, а этого она добивалась уже давно.
Когда стюард сообщил, что мы подлетаем к «Сияющей Луне», настроение девушки вдруг изменилось. Она тоскливо вздохнула и откинула белокурую косу с плеча.
— Что ж. Пора.
Через пять минут мы спустились с трапа на верхолётную площадку у Дома отдыха.
— Хорошо тебе расслабиться, Кирилл Миронович. — Акулина пожала мне руку. — Как только я всё устрою насчёт твоей поездки в Тафалар, то сразу сообщу. И насчёт надела тоже. А пока... надеюсь, янамарские девушки не будут слишком вешаться тебе на шею. Ты теперь местный герой. Может, нужна охрана?
Она спросила это так серьёзно, что я не удержался от сарказма.
— Боишься, что меня перекупят?
Акулина шутку не оценила.
Она быстро поднялась по трапу и, не оборачиваясь, скрылась в салоне отцовского верхолёта...
Книга 4. Эпизод 4.
Дом отдыха «Сияющая Луна» был не просто домом.
Передо мной предстал настоящий рай.
Огромный дворец на холме, выстроенный в национальном янамарском стиле: золотистые крыши с изогнутыми краями, белые стены, множество башен. Фонтаны, бассейны, цветы, пышные аллеи, статуи божеств, беседки.
И, конечно, пляж.
Белая полоса песка, бирюзовая лагуна, горячий бриз, запах солёного моря, шелест пальм и те самые девушки в купальниках — предел мечтаний после холодного и снежного Северного Нартона.
Я даже замер, увидев всю эту заманчивую красоту.
— Господин Волков! — Меня окликнул местный администратор, мужчина в красном кимоно. — Приветствуем вас в «Сияющей Луне»!
Рядом с ним стояли три девушки-янамарки.
Они поклонились, низко, с большим уважением, после чего проводили меня до дворца. Пока мы шли мимо цветущих кустов, фонтанов и гуляющих постояльцев Дома отдыха, администратор рассказал мне, что другие Витязи уже размещены в своих комнатах, а некоторые уже отправились на пляж (уверен, это он про Котова).
— Также сюда доставлены ваши друзья, — добавил мужчина. — Господин Хегевара, госпожа Арадо и госпожа Ян. Их разместили в комнатах рядом с вашими апартаментами.
Когда он сказал «апартаменты», я лишь усмехнулся, но когда увидел, куда меня привели, то усмешка сама собой слетела с лица.
Это действительно были апартаменты.
Несколько роскошных комнат, огромный балкон с лестницей, ведущей прямо к морю, джакузи под открытым небом и даже небольшой бассейн.
— Отдыхайте, господин Оками, — поклонился администратор, прежде чем выйти.
Он не назвал меня «Волков», а сказал «Оками», будто теперь весь Янамар знал прозвище, которое дали мне в Ютаке.
Стоило администратору выйти, как в дверь тут же постучали, настойчиво и требовательно. И даже по стуку я узнал, кто стоит в коридоре.
Открыв дверь, я увидел Мичи и, если честно, только сейчас понял, как соскучился по нему.
Он крепко пожал мне руку, после чего обнял.
— Спасибо, дружище. Спасибо, что не бросил мою семью в трудную минуту. Я твой должник. До сих пор кляну себя, что меня там не было, и спасать моих сестёр и братьев пришлось тебе.
— Я тебя на время заменил.
— Ну-у,
