маленькую беседку на крышах своих домов, рассаживая в кадках невысокие деревца. За ограниченностью места многие местные аристократы в последнее время предпочитали строить загородные поместья, на теплый сезон перебираясь туда из своих домов Верхнего яруса.
Оставив тележку перед дверью одного из домов на ближайшей к городским воротам улице, грузчик взял из своего тарантаса дохлую курицу и пошел за чистильщиками, на ходу надевая фартук мясника и повязывая на голову замызганный платок. Следуя по переплетению улочек, Алессоро так и не заметил этой перемены.
Добравшись до нужного дома с вывеской бегущего коня на фоне пергаментного листа, Бертон Алессоро отдал команду ждать, и пока его группа располагалась поближе к стенам, зашел внутрь.
Через некоторое время уже на выходе из конторы мужчина открыл послание.
- Так, так, так…
- Что там, сэр? – обратился к Бэртону нетерпеливый Сиддер Картера.
- Похоже, ребятки, к нам земляк вывалился из Триззумской дыры, - задумавшись, ответил глава чистильщиков, все еще просматривая сообщение.
Пятеро стоявших возле ир Алессоро мужчин переглянулись. С тех пор как они попали на Варидию, солдаты не встречали еще ни одного выходца с Земли. В СОУП поговаривали, что парочка землян служит в Кхаардавских степях, один на Рульмском полуострове. Это те, кто ближе всего были к ним, но возможно, есть и другие, разбросанные по всей Варидии. И вот, наконец, предоставляется возможность пообщаться с земляком, узнать, что там, на их родине, изменилось.
- Значит так, - нарушил молчание капитан чистильщиков, - со мной отправляется Роберто, остальным пополнить припасы и отправиться в Райволас. Хоксгар, ты если что за главного. Как решу дела, догоню вас или встретимся в центральном управлении. Сегодня уже переночуем в Ирке.
- Есть сэр, - по привычке ответили солдаты и общей компанией направились к таверне «Рыбий хвост» перекусить и дать отдых лошадям.
На протяжении всего времени пребывания чистильщиков в городе, за ними словно тень, умело скрываясь в переулочках, следовал невзрачный человек. Сэмил Хоксгар, следопыт отряда все время себя неуютно чувствовал, будто какая-то незначительная деталь не давала ему покоя. По тому, как часто стал оглядываться по сторонам Лебридж, их умелец сливаться с толпой, Сэмил все больше убеждался, что неприятности ему не показались. Уже следующим утром прощаясь перед очередным заданием и предварительно переговорив с Лебриджем, следопыт все ж обратился к капитану:
- Сэр, тут такое дело… Артус и я считаем, что за нами вчера следили.
- Интересно, с чего бы, - Алессоро сразу же окинул пристальным взглядом двор таверны, где они в тот момент находились. Кроме них и мальчишки, выводившего коней, тут никто другой не присутствовал в столь раннее утро. Но это не означало что и за пределами постоялого двора, все будет тихо. – Спасибо, мы будем осторожны.
Бэртон Алессоро и его правая рука, бывший капрал Роберто Доа, выехали за ворота Ирка едва забрезжил рассвет. Капитан чистильщиков отнесся к письму со всей серьезностью и за вчерашний вечер, решив некоторые неотложные дела в Иркском управлении СОУП, собрался на утро в Триззум.
За ночь отдохнув, лошади взяли хороший темп и к вечеру чистильщики успели догнать почтовый экипаж, запряженный четверкой крепких невысоких лошадей. Так как места здесь пока еще не очень населенные, ир Алессоро вместе с капралом, как поступили бы многие разумные люди, присоединились к перевозчикам, рассчитывая ночью добраться до постоялого двора. Это полным боевым составом можно практически ничего не опасаясь разъезжать почти по всей Империи. А вот вдвоем, пусть и с таким силачом как Доа все же стоило поостеречься, тем более после недавней слежки.
Почтовые служащие компании двух вооруженных и крепких мужчин только обрадовались.
Когда совсем стемнело, кучер и охранник почтовой кареты зажгли фонари, чтоб освещать дорогу. До ближайшего постоялого двора оставалось пару часов езды, и они решили продолжить путь, желая переночевать с удобствами.
Фонари кареты и полукруг Пьорры[1] вполне достаточно освещали путь. За каменистой местностью, характерной для окрестностей Ирка, последовали возделанные поля и совсем в отдалении – особняки аристократов. Когда до трактира с незамысловатым названием «У двух дорог» оставалось всего час, начался редкий хвойный лесок, за развилкой прибрежного тракта чередующийся с редкими полями до мрачноватого Триззумского леса.
Лошади устали, краткие остановки не позволяли толком отдохнуть, и пришлось немного сбавить ход, хоть путникам и не терпелось очутиться за столом с поздним ужином, а потом и в удобной постели.
Следуя впереди почтовой кареты, Бертон Алессоро внимательно осматривал придорожные заросли. Сегодняшняя слежка за его группой стала тем тревожным звоночком для него, который теперь постоянно не давал ему покоя. Пока они с Роберто отдыхали перед отправлением, Сэмил попытался вычислить преследователя, но либо тот умело скрылся, либо уже узнал то, что ему нужно и закончил наблюдение.
А самое главное, теперь предстояло выяснить, за кем следили – именно за группой его чистильщиков, либо за ними в качестве служащих СОУП. Но какими б ни были намерения неизвестных, это многое ставило под угрозу – и их работу, и жизни, а возможно даже само существование СОУП. Сейчас угроза была сродни притаившейся в высокой траве ядовитой змеи – вовремя не заметишь, и она тебя ужалит.
Немного отвлекшись размышлениями о том, какие последствия принесет им вчерашний вечер, Бертон не заметил, как в окружающем подлеске стало слишком тихо – исчезли звуки ночных птиц и животных, лишь шелест деревьев, цокот копыт по тракту и редкое жужжанье назойливых комаров.
Однако Роберто был как всегда настороже, неспешным движением правой руки силач вынул из седельной кобуры пистоль, взвел его курок и положил перед собой на седло. После чего выразительно посмотрел на ир Алессоро. Тот же в ответ подал ему знак боевой готовности и без лишней суетливости приблизился к кучеру отдать распоряжение сбавить ход и на всякий случай приготовить оружие. Потом капитан все так же не спеша вернулся на свое место. И уже медленнее проезжая по дороге в гнетущей ночной тишине он стал еще пристальнее всматриваться в растущие за обочиной деревья, хорошо хоть дар ночного зрения ни
