сунул руки в карманы и начал пинать камушек очень серьезно. Как настоящий бизнесмен из сериала. А Аня, кажется, испугалась, что её теперь мама действительно не узнает, и поскорей обернулась к ней — а то вдруг она сейчас уйдёт куда-то с площадки, потому что её не узнает и отправится искать свою дочь?.. Но мама спокойненько сидела в телефоне на лавочке. И Аня слегка успокоилась. Она потупилась и стала срывать лепестки и листья с куста, а параллельно водить носком босоножки по гариевому покрытию. А потом я стал ещё яростней пинать свой камушек, как будто я совсем отважный и безбашенный каланхоэ. А Аня стала смешивать все свои листики с песком и осматривать их как творческая личность — чуть со стороны и склоняя голову то на один бок, то на другой. А потом — она сгребла свой песок с листьями в большую такую горсть двумя руками и мне насыпала на край песочницы.
— Это, — говорит, — тебе. Супчик.
Я подумал, что это ещё ничего… Это ещё хорошо — не с брокколи.
Я говорю:
— Ням-ням. — ну а что же ещё говорят в таких случаях?.. — Вот, сме-таны бы ещё!..
И она посмотрела на меня так, понимающе, и положила на край песочницы ещё ма-ааленькую горсточку песка.
— Вот. — говорит, — Сметана.
А потом сорвала ещё один листик — большой и положила рядом. Туда же.
— А это, — говорит, — хлеб.
Я говорю:
— Спасибо. Это белый или чёрный?..
…Как будто я не вижу, что это — зелёный!..
— Это… — подумала Аня и говорит, — А это макарона такая.
Я думаю — ну ничего себе!.. Вот это женщина неожиданная!.. Непредсказуемая!.. И находчивая.
Я говорю:
— Понятно. Благодарю. Ням-ням. Всё… Съел. — и высыпал песок обратно в песочницу. — Очень вкусно, спасибо. Почти как чупа-чупс.
Она вся засветилась, говорит:
— Не за что!..
А сама, прям улыбается до невозможности!..
А я тут стал, усиленно корабль свой катать по волнам из песка. Сейчас, думаю её ещё обрадую. И так его ещё с почтением и важностью катаю. Как самый крейсер какой-то. Ну она и спрашивает у меня:
— А что это за… парусник?.. У тебя?
Я говорю:
— А это из моей коллекции… — я промолчал, конечно, что он у меня, в коллекции, пока что единственный только и есть… — Флагман. Я его сам делал. Герцогиня Анна называется.
А Аня аж выпрямилась и на меня с восторгом посмотрела.
— Мы тоже, — говорит, — на кружке платочки шили. Сами.
Я говорю:
— Я это так… Своим умом. Без кружка. Так по вдохновению душевному.
— А это, — говорит, — познакомься… Мой Тайфи. — и показывает мне щенка своего — игрушку.
Я говорю:
— А почему Тайфи?..
— А это, просто — виноград такой есть. Сорт… Я в магазине видела. И, вот, назвала…
Я думаю — ну у неё и мышление!.. Образное!
— А сколько ему?.. — говорю. — Год?.. Или пятнадцать?
— Ему, — говорит, — два дня. Мне его мама разрешила, за то что я себя чуть-чуть хорошо повела.
— А-аа… — говорю, — А что он ест?..
— Косточку. И суп.
Я говорю:
— А обои не дерет?..
Она говорит:
— Нет. А он ещё маленький. Он не умеет — у него когти все не выросли.
— А, ну тогда хороший пёс.
А сам думаю — хорошо, что она так собак любит!.. Я наконец себе смогу тоже собаку завести, когда мы женимся, а она, тогда, за ней и убирать и ухаживать с радостью будет. А я её буду дрессировать. Собаку. И выступать с ней на разных конкурсах. И медали в дом приносить. Хорошая жизнь пойдёт!..
И мы о многом ещё с ней говорили, и играли, и та-аак было хорошо!.. Что я её даже ко мне пригласил на День рождения. И её мама записала мой телефон (а точнее — моей мамы), ведь я бы мог, конечно, сказать его только Ане… Но она, хоть конечно и невероятная, но вот, что память у ней слегка дырявая — так это да…
18 ноября.
Сегодня — чудесный день!
У меня День рождения! И все в мире сегодня рады. А особенно я. И мама с папой, конечно. А ещё, самое радостное — так то, что и Аня тоже рада. Наверное… Я так надеюсь. Ведь я позвал её на День рождения и теперь будет вообще не зря, что я родился. И она пришла. Вслед за Мишей и Степой и Вадей. И ещё маму с собой привела. А значит — у неё намерения серьёзные, раз хочет чтоб наши родители между собой познакомились. И наши мамы разговорились сразу, а значит — тоже нашли общий язык. И это здорово. Ведь конфликт между домами — он к хорошему не приведёт. А Аня… Аня даже подарила мне конструктор — такой, электронный… который можно собирать и потом включать и он там, что-то там будет делать. И даже в красивом пакете!.. А я пакеты люблю. Как ни что. (Как ни что, кроме Ани. И мамы с папой, конечно.) Люблю — ведь именно в них появляется между магазином и домом еда. А ещё в них можно носить пасочки и игрушки и сачок… Но это уже летом. А если ещё особенно большой пакет или сумка, так и можно в него залезть с головой и воображать, что ты в домике… Ну или — в колясочке. Ведь с возрастом людей лишают такой возможности — кататься в детской колясочке… Анин пакет, конечно не такой большой, чтобы в него можно было залезть с головой… Но мне уже достаточно и только посмотреть на него, чтобы почувствовать себя в домике. А то есть — тепло и прекрасно. Ведь это — Анин пакет!.. И Анин конструктор…И сердце моё пламенное — тоже всё её…Но только она ещё не знает. Хотя догадывается… Теперь уже — да. Это я специально так сделал, чтобы она догадалась. Я решил, что пусть она сама всё прочтёт. Прочтёт мой дневник. Как бы так его случайно прочтёт… Но на самом деле — это всё будет мною отлично подстроено. Я сначала думал, что я как-нибудь так, на Дне рождения на своём запущу её в нашу комнату и там на самом видном месте положу свою тетрадь с дневником, а там — когда она её заметит и увидит, что на ней "Самое сокровенное" написано, так сразу же и бросится
