class="p1">–Фу, и чё все тащатся по этому упырю?! – негодовала Юля, – он же такой мерзкий скользкий тип! Тошнит прям! – морщилась она.
Мне досталось соло с ним, и остальные девочки, откровенно говоря, меня невзлюбили. Одна Жули сказала: "Беги!".
Я не собиралась бежать. Напротив, была счастлива, когда у нас не получалось идеально выполнить прыжок или мой кувырок в воздухе с приземлением на его плечо.
Тогда я проводила больше времени со Стасом. Парень был не против, что в пару ему досталась именно я. Мы общались, когда ненадолго оставались наедине. Конечно, такая, как я, была не в его вкусе. Ему нравились девицы, схожие с Силиконовой долиной. Это ранило мое девичье сердце.
Но, один случай навсегда отбил у меня желание таять перед ним, как мороженое на солнце.
Подготовка к отчетному концерту шла полным ходом.
Оттачивая мастерство, мы танцевали в костюмах на генеральной репетиции.
Выполняя очередную "связку", Стас наклонился к носу сапога. На сцене отчетливо послышался треск рвущейся ткани. Все замерли. Парень округлил глаза и вылетел со сцены, как пробка из шампанского.
–Ну, вот, – сказала Юлька, – теперь от такого ушлепка отвернешься даже ты!
Мы дошли до автобусной остановки.
–Слушай, а я ведь совсем забыла про этот случай, – сказала подруга. –Хорошо, что ты реально перестала сохнуть по нему. Иначе, я перестала бы с тобой общаться!
Стоит ли говорить, что я общалась еще какое-то время с Никитиным? Думаю, что нет.
Мы распрощались, и я решила прогуляться до дома пешком.
Я входила в подъезд, когда услышала шаги. По лестнице поднимался Максим с какой-то незнакомой мне девушкой.
Судя по их разговору и заигрываниям, сосед вел себя так, будто ничего и не произошло.
Козёл!
Теперь мне точно нужно сосредоточиться на моей ненависти к нему. Догнав соседа с девицей и не поприветствовав его, я быстрым шагом направилась к своей квартире.
Перешагнув порог, хлопнула дверью.
Но, перед тем, как зайти, я посмотрела на Левандовского.
В его взгляде читалось беспокойство и смятение.
7
Год спустя…
Утро было туманным и сырым. За окном было не более пятнадцати градусов по Цельсию.
Я потер лицо руками. Последние бессонные ночи плохо на мне сказались: болела голова, под глазами легли тёмные круги, и я был весьма раздражителен.
Пару дней назад мне позвонили из больницы. Оповестили, что бабушку доставили с острой болью в пояснице.
Радикулит – страшное слово для пожилых людей. Хотя, бабуля была ещё тот кремень.
Мне пришлось бросить все дела и мчаться обратно домой.
Пока она лежит в оздоровительном центре, мне придётся разруливать все дела.
Чёрт!
Меня совершенно не привлекал ресторанный бизнес.
Делать было нечего. Больше у моей бабушки никого нет.
Я решил прогуляться по вагону, чтобы размять затёкшие ноги.
До станции оставалось, по меньшей мере, один час.
Конечно, я скучал по родным местам. Я не был здесь целый год. На первый взгляд ничего не изменилось. На центральной площади вокзала построили небольшой памятник «Путешественникам», а напротив был отстроен отель. С другой стороны, моим домом был Петербург.
Дорога была немного утомительной, но это не помешало мне спокойно добраться до моей квартиры.
В подъезде пахло геранью. Конечно, Антонина Семёновна, любительница растений.
Я поднимался на третий этаж и остановился. Квартира № 35.
Катя!
Я не видел её с тех пор, как она хлопнула дверью, увидев меня с Викой. Чёрт!
Я поступил, как настоящий козлина.
Поцеловал её, хотя знал, что этого нельзя делать. И всё же, это произошло. У неё такие сладкие губки, она так нежно зарывалась руками в моих волосах…
Прошёл год, а я так и не перестал думать о ней. Время не лечит, ни капли.
Мне нужно с ней встретиться и поговорить. Знаю, она ненавидит меня, как и я её когда-то, но я должен. Должен всё исправить!
Пока все эти мысли вспышками влетали в мою голову, послышались шаги за дверью. Я отошёл от квартиры, ожидая мою соседку.
Щёлкнул замок, и на площадку вышел какой-то парень.
– Зайка, давай через недельку об этом поговорим, мне нужно ещё работать!
– Хорошо, позвони, как будешь дома. А то я волнуюсь!
Катя высунула голову, разговаривая с этим ушлёпком.
Она изменилась. Волосы снова были родного оттенка, немного макияжа на её хорошеньком личике. Повзрослела!
Когда я уезжал, я помнил её ещё немного детской на вид. Сейчас же передо мной стояла красивая молодая девушка. В глазах её светилось счастье.
–До встречи! – сказал парень и начал спускаться по лестнице.
В этот момент Катя посмотрела на меня. Она явно не ожидала меня здесь увидеть.
– Привет, Мышонок!
–Здравствуй, Максим.
В её словах я слышал презрение.
Как только парень достиг последней ступеньки на нашем пролёте, она закрыла дверь.
Твою дивизию!
Теперь она точно не захочет со мной разговаривать.
Я поднялся на свой этаж и открыл дверь.
Зайдя внутрь, я с грохотом поставил дорожную сумку. Мне нужно выпить.
8
Никогда не были в запое?
Вас ничего не волнует, вы, будто, выпадаете из реальности.
Моё пребывание в «стране чудес» длилось с неделю. Всё это время я валялся на диване, пялился в тёмный экран телевизора и пил виски. Делами я занимался только тогда, когда это было необходимо. Ресторатор из меня никакой, но вот по части хватки в бизнесе, я унаследовал эту жилку от отца. Хоть что-то полезное в моей жизни!
Пару раз в неделю захожу к бабушке. Она выглядит намного лучше, чем я сейчас.
Моя крепкая старушка постоянно заваливала меня своими вопросами от «как дела в ресторане» до «что с тобой происходит». Я упорно молчал, как пленный немец.
Через пару недель её выписали.
Я приехал за ней на её «Рено».
Мне пришлось за пару дней до этого бросить пить, отчего осознание реальности меня жутко злило.
Из стеклянных дверей больницы вышла Елизавета Васильевна. Это была уже не моя больная бабушка, а настоящая роковая женщина, держащая цепкой хваткой в своём кулаке власть.
Посадив мою прародительницу на пассажирское сидение рядом с водителем, я сел в машину и завёл мотор.
Со стоянки мы выехали молча, но, не прошло и пяти минут, как допрос с пристрастием снова возник.
–Как дела в ресторане?
–Неплохо, поставщики с Греции сказали, что у твоего внука есть дипломатическая жилка – я, по их мнению, неплохо веду деловые переговоры.
– Я и не сомневалась, ведь ты сын своего отца, мой внук, – загордилась бабушка, – недаром я поручила тебе
