стоящий на страже сектант схватился за копьё, но тут же рухнул замертво с разрубленной головой.
Добравшись до оставленного мною ранее в лесу коня и моих спрятанных вещей, мы решили немедленно уходить, так как владыка Малрот, со своими людьми, мог вернуться в любое время. Уходить мы решили не по самому очевидному направлению, в сторону Лондиния, где будут рыскать солдаты Малрота а на юг, лесами в сторону берега. Агата, была в подавленном состоянии, после потери отца и я решил не утруждать её лишними вопросами. Всю ночь мы двигались молча на юг и когда на небе появились первые признаки утренней зари, Агата сказала:
— Мне… нельзя находится под солнцем.
Я без лишних вопросов, пошел искать пещеру, которая к счастью нашлась поблизости, в противном случае пришлось бы накрывать её своим плащом и зарывать в землю. Добравшись до пещеры, я расстелил свой походный плащ, сообщив Агате что может лечь на нем и сам не спавший двое суток, рухнул на пол и провалился в беспамятство.
Глава V
Sine fine noctes
Бесконечные ночи
Когда я проснулся, снаружи был виден слабоватый свет вечернего солнца. Агата лежала рядом, полностью обернувшись в мой походный плащ и только пучок серебристых волос, виднелся из под плаща.
— Господин трибун, вы проснулись? — послушался девичий голос из под необычного свёртка.
— Я проснулся, и можно впредь и без этого «господина трибуна», зови меня просто Марк. И Агата, зачем ты вместе с головой завернулась в мой плащ?
— Хорошо… Марк, Снаружи еще светло и хотя свет попадающий в пещеру не может мне навредить, но мне от него щекотно.
— Что с тобой Агата? Мне можешь рассказать, ведь теперь я как ни как в ответе за тебя буду, перед твоим отцом, когда дни мои сочтены будут. А я ведь даже не знаю к кому обращаться, когда мы будем в Риме, к врачу или священнику.
— Хорошо, я постараюсь, но ответь сначала, зачем тебе понадобились эти свитки?
— Мне они вовсе не нужны, а вот друг твоего отца, епископ Авдикий, очень хочет заполучить их, он меня и прислал.
— Друг отца, это громко сказано, епископ Авдикий, очень не простой человек, из за него всё это и случилось.
— Продолжай, Агата, у нас еще есть время до заката, я хочу знать, что твориться в этих землях, потому что многие вещи, которые я увидел за последние дни, вне моего понимания.
— Хорошо — ответила Агата — епископ был здесь, два с половиной года назад. Мой отец был должен ему, не в материальном плане, а крупную услугу. Авдикий же обязал вместо выплаты долга деньгами, во что бы не стало, достать эти проклятые свитки и дал наводку на этого дьявола, Малрота. У нас в западной Британии, уже давно ходили легенды о бессмертном колдуне, живущем на Хиберии, острове что за западным заливом. Согласно легендам, сам Юлий Цезарь посещал его, перед своим завоеванием этой провинции. Отец взялся за выполнение долга, он нанял лазутчика, чтобы тот втерся в доверие и выкрал свитки у колдуна, но он пропал бесследно, как и двое которых наняли после, и только четвертый, опытный вор, смог выкрасть их. Отец заполучил свитки прошлой осенью, запечатал в тубусах, отправил письмо епископу Авдикию в Рим и спрятал их под половицей в Усадьбе. Ранней весной появилась беда за стенами нашего города. Они появились поздно вечером, когда солнце зашло за горизонт, тысячи последователей культа, сотни стигов, которых не брали не стрелы, не меч. Только отсечение головы могло остановить их, как вы уже убедились. Вы очень умелый мечник Марк, смогли сразить Палака. Нам увы, нечего было противопоставить их силе и скорости. Я видела как они, игнорируя полученные раны, впивались в шеи нашим ополченцам, разрывали горло, выпивая кровь.
— То есть, ты принимала участие в обороне города? — переспросил я Агату.
— Да, мой отец принимал участие в войнах против Парфян и оставил легион в звании центуриона, он научил меня кое чему. Тот меч, который у вас, он получил его в качестве награды, после крупного сражения в Сирии.
— Как же вы с отцом уцелели? Почему Малрот оставил вас в живых?
— У них были лазутчики в городе, они знали кто здесь всем управляет и отец им нужен был живым. Когда двое стигов схватили меня, а третий держал меч у моего горла, мой отец опустил оружие, лучше бы мы все погибли тогда…
— Не говори так, перебил её я, если ты выжила, значит так надо, и твоя миссия на этой земле, как и в прочем моя, еще не завершена.
— Ты говоришь как наш священник, отец Бонифаций, он погиб той ночью.
— Есть такое, философия не чужда мне, признался я, так зачем им нужен был твой отец, они знали что свитки у него?
— Нет, Малрот устроил отцу, допрос с пристрастием, но так, ничего не узнал. Отец ему нужен был, чтобы тот подписывал ему документы от своего имени, отец сначала противился, но потом… Малрот сделал это со мной и с моей служанкой а потом, вышвырнул Марию под лучи утреннего солнца и когда от нее осталось лишь обгоревшее тело, сказал что я следующая.
— Какие документы и что же он с тобой сделал? — задал я два, волнующих меня вопроса.
— Как я поняла, приглашения на перепись населения, листовки, которые слуги Малрота, переодетые в наших стражников, рассылали по близ лежащим деревням. Люди видя роспись моего отца, шли к своей смерти, на пропитание стигам, сами того не ведая. Касаемо твоего второго вопроса… Я не уверена, но кажется я умерла… Он убил меня и Марию, выпив нашу кровь, затем как рассказала мне Мария, она очнулась первой, когда он вливал мне в рот, черную, как смола кровь, одного из своих стигов, из разреза на его руке.
— Чертов ублюдок… — чуть слышно прошептал я, прибывавший в шоке от услышанного, потом обратился к Агате:
— Вздор, ты не можешь быть мертвой, мертвые не говорят и уж точно не ходят, скорее какое то проклятие, чары старого кровопийцы. Я думаю, мы найдём в Риме способ избавиться от них.
— Возможно ты и прав, Марк, но Малрот на глазах моего отца, проткнул мне мечом грудь, так что лезвие прошло мое тело насквозь и вышло из за спины, я при этом почти ничего не почувствовала. Когда же встревоженный отец, подбежал ко мне, он гадко рассмеялся, видимо забавлялся таким образом. На следующий день, на теле
