– Я думаю, из вас получится великолепный полицейский, вот только у нас существует возрастной ценз.
Бабушка сжала губы.
– Как обидно. Ненавижу эти возрастные цензы. Остается только стать охотницей за преступниками.
Я с надеждой на помощь взглянула на Морелли, но он не отрывал глаз от тарелки.
– Чтобы стать охотницей за преступниками, ты должна уметь водить машину, – сказала я бабушке. – А у тебя даже нет водительских прав.
– Я так или иначе собиралась их получить, – сказала она. – Завтра я первым делом запишусь в школу вождения. У меня и машина есть. Твой дядя Сандор оставил мне свой «Бьюик», а раз ты им больше не пользуешься, я могу попробовать на нем поездить. Очень даже симпатичная машина.
Сарай на колесах.
Когда посудина с курицей опустела, бабушка отодвинулась от стола.
– Давайте все приберем, – сказала она, – а потом посмотрим кино. Я заехала в прокат и взяла несколько видеофильмов.
Бабуля уснула на середине «Терминатора», сидя, выпрямившись на диване и уронив голову на грудь.
– Мне, наверное, пора уходить, – сказал Морелли. – Вы уж тут, девочки, между собой разбирайтесь.
Я проводила его до двери.
– Что-нибудь слышно о Рейнджере?
– Ничего. Даже слухов никаких.
Иногда отсутствие новостей означает хорошие новости. Во всяком случае, его не вынесло на берег приливом.
Морелли притянул меня к себе и поцеловал, и я почувствовала соответствующие ощущения в соответствующих местах.
– Мой номер ты знаешь, – сказал Джо. – И я плевать хотел на то, что кто-то может подумать.
* * *
Я проснулась на диване с затекшей шеей и с мерзким настроением. На моей кухне кто-то чем-то брякал. Не надо быть провидцем, чтобы догадаться кто.
– Потрясающее утро! – сказала бабушка. – Я тут завелась с блинами. И кофе поставила.
Ладно, может, и не так уж плохо жить с бабушкой.
Она мешала тесто для блинов.
– Я подумала, что лучше сегодня встать пораньше, и тогда ты сможешь немного поучить меня водить машину.
Слава богу, моя машина сгорела дотла.
– У меня сейчас нет машины, – сказала я. – Произошел несчастный случай.
– Опять? Что же на этот раз случилось? Поджог? Бомбу подложили? Что-то тяжелое сверху упало?
Я налила себе кофе.
– Поджог. Но я не виновата.
– Веселенькая у тебя жизнь, – заметила бабушка. – Не соскучишься. Быстрые машины, быстрые мужчины, быстрая еда. Я бы от такой жизни не отказалась.
Насчет быстрой еды она была права.
– Тебе сегодня не принесли газету, – сказала бабушка. – Я выходила посмотреть, так всем соседям принесли, а тебе нет.
– Я не выписываю газету, – объяснила я. – Если нужно, покупаю. Или беру взаймы.
– Что это за завтрак без газеты, – возмутилась бабушка. – Я должна прочитать все юмористические штучки и некрологи, к тому же сегодня утром я хочу поискать себе квартиру.
– Достану я тебе газету, – сказала я, не желая мешать поискам квартиры.
На мне была зеленая байковая ночная рубашка, которая прекрасно сочеталась с моими покрасневшими голубыми глазами. Я надела сверху короткую джинсовую куртку, нацепила тренировочные штаны, сунула ноги в ботинки, которые не потрудилась зашнуровать, нахлобучила бейсболку с надписью «Морские львы» на вьющиеся темные волосы, в данный момент напоминающие птичье гнездо, и схватила ключи от машины.
– Вернусь через минуту, – пообещала я. – Я только добегу до киоска.
Я нажала кнопку лифта. Двери раскрылись, и моя челюсть отвисла. Прислонившись к стене лифта и скрестив руки на груди, стоял Рейнджер. Темные глаза смотрели оценивающе, хотя уголки губ изогнулись в легкой улыбке.
– Заходи, – приказал он.
Он отказался от своего обычного черного прикида. На нем была коричневая кожаная куртка, кремовая рубашка, выцветшие джинсы и рабочие ботинки. Волосы, всегда стянутые назад в хвостик, были коротко подстрижены. На лице – двухдневная щетина, отчего его зубы казались еще белее, а оливковый цвет кожи еще темнее.
– Господи, – сказала я, чувствуя, как внутри все дрожит. – Ты на себя не похож.
– Обычный простой парень.
Да, верно.
Он протянул руку, схватил меня за грудки и втащил в лифт. Нажал на кнопку, закрывающую дверь, потом на «стоп».
– Нам надо поговорить.
Глава 3
Рейнджер служил в специальных войсках и до сих пор сохранил фигуру и выправку. Он стоял вплотную ко мне, так что мне приходилось слегка откидывать голову назад, чтобы заглянуть ему в глаза.
– Только что из постели? – спросил он.
Я посмотрела вниз.
– Это ты про ночную рубашку?
– Ночную рубашку, волосы... обалделый вид.
– С тобой обалдеешь.
– Верно, – согласился Рейнджер, – этого у меня не отнимешь. Женщины всегда от меня обалдевают.
– Что случилось?
– Я встречался с Гомером Рамосом, и кто-то прикончил его, как только я ушел.
– А пожар?
– Я тут ни при чем.
– Ты знаешь, кто убил Рамоса?
Рейнджер некоторое время смотрел на меня.
– Имеются некоторые соображения.
– Полиция считает, это твоих рук дело. Ты попал на видео.
– Полиция надеется, что это сделал я. Вряд ли они действительно думают, что я это сделал. У меня нет репутации дурака.
– Верно, зато считается, что ты, как бы это сказать, можешь убить.
Рейнджер усмехнулся.
– Дешевый треп. – Он взглянул на ключи в моей руке. – Куда-то собралась?
– Пару дней назад ко мне перебралась бабушка. Она требует газету, так что я решила доставить ей новости.
Рейнджер прищурил глаза.
– У тебя же нет машины, детка.
Черт!
– Забыла. – Я насторожилась. – Откуда ты знаешь?
– Ее нет на стоянке.
Тоже верно.
– Что с ней случилось?
– Отправилась в рай для машин.
Он нажал кнопку третьего этажа. Двери открылись, он сделал шаг вперед и схватил газету, лежащую на полу перед квартирой 3С.
– Это газета мистера Клайна, – заметила я нервно.
