крайне редко и чаще всего были заранее согласованы. К тому же у эн Рунежей не было срочной необходимости меня видеть. Их сынок Дримван с утра уже успел влезть ко мне в окно и убедиться, что я жива и здорова, хоть и беспамятна.
Слуга исчез, и уже через пару минут в комнату, усиленно обмахиваясь веером, ворвалась невысокая дородная блондинка:
— Эмма! Деточка моя! — она развела руки в стороны и двинулась ко мне, чтобы обнять и облобызать. Остановить этот несущийся поезд не представлялось возможным. Пришлось встать и изобразить улыбку. — Моя ты хорошая, как я рада, что ты поправилась! Я так переживала! — вещала она между объятиями и поцелуями в щеки.
Вообще-то такое могли себе позволить только родственники, и эта женщина не могла этого не знать, намеренно транслируя окружающим, что все еще считает меня своей невесткой, хотя письменного договора между нашими семьями и даже предложения как такового не было. Видимо, я в качестве невестки очень ее устраивала, и генерал никак не вписывался в планы того будущего, которое она уже мысленно выстроила для любимого младшего сына.
Кстати, а вот и он, стоит позади матери и негодующе зыркает на генерала. Генерал выглядел невозмутимым, зато сын наместника явно приготовился к новому развлечению. Тяжко им тут приходится без интернета и телевизора…
Вот только быть частью балагана мне не хотелось.
— Ну чего же ты молчишь? Расскажи о самочувствии. До меня дошли страшные слухи, что ты потеряла память! — когда все раскланялись и уселись, потребовала соседка.
— Да, я потеряла память. — подтвердила я и покосилась на глядевшего на меня с щенячьей преданностью Дримвана.
Ничего не значащий разговор утомлял, и чем дальше, тем больше в комнате нарастало напряжение. Генерал молчал. Дримван восхвалял мою красоту и ум, его мать ахала и охала. Отец скучал, сын наместника не без удовольствия блуждал взглядом в декольте мачехи, а я ждала, когда все это закончится.
— А он умеет? — внезапно наклонившись к самому уху, спросил меня эн Даркен.
— Что умеет? — покосилась я на него.
— Делать комплименты.
Я посмотрела на одухотворенное лицо Дримвана.
— Прекрасная богиня! Жемчужина моего сердца! С каждым днем вы становитесь все прекраснее! Не зря ваше имя на нашем языке значит «прекрасная жемчужина богини»! О, Эмма, я даже написал оду в вашу честь! Могу я ее прочесть?
Ужаснувшись, я поспешила ответить:
— Дримван, я польщена вашими словами! Они прекрасны! И мне будет невероятно интересно услышать оду в мою честь, но давайте вы прочтете ее в следующий раз. Я еще не совсем здорова и не уверена, что моя психика выдержит столько прекрасного в один день, — и я улыбнулась так тепло и обворожительно, как смогла.
Сбоку подозрительно хмыкнули. Видимо, несмотря на все мои старания, генерал уловил скрытую в словах иронию. А вот Дримван понял все по-своему.
— Да! — радостно ответил он. — Конечно! Я буду у вас в гостях уже утром! Более того, у меня будет целая ночь, чтобы доработать оду и сделать ее еще более прекрасной!
Меня чуть не перекосило, но удержать улыбку на лице все же удалось.
— А можно и я приду к вам завтра утром и послушаю оду? — спросил генерал.
— Зачем же вам тратить драгоценное время на такие пустяки? — зыркнула я на него.
— Ну что вы! Разве можно назвать оду в честь вас пустяком? — с еле угадываемой иронией в голосе пророкотал он, чем заставил Дримвана приосаниться и посмотреть на меня с осуждением. — К тому же вы сами говорили, что я не умею делать комплименты. Заодно и поучусь.
— Ну что вы! — вторя ему, ответила я, — я лишь намекнула, что при желании вы способны на большее. К тому же я думала, что ваше время расписано на несколько дней вперед…
— Ради вас я готов перестроить свои планы, — улыбнулся он, и мы застыли, глядя друг другу в глаза.
Похоже, мужчина получал удовольствие от нашей пикировки.
— Кхм, кхм, — прокашлялась госпожа эн Рунеж, привлекая к себе внимание. В ее глазах я без труда прочла недовольство тем, что уделяю внимание не ее сыну. — Господин генерал, а когда вы собираетесь отбывать в свои новые владения?
— Этот час близок, — расплывчато ответил он.
Дальше беседа утратила остроту, к тому же время начало клонилось к ужину, и дальше оставаться в гостях мужчинам было бы уже неприлично. Они и так пробыли у нас практически целый день. К счастью, семейство эн Рунеж тоже не задержалось и избавило нас от своего общества.
Я, сославшись на усталость, сбежала в свою комнату и бухнулась на кровать.
Генерал мне однозначно понравился, но я его опасалась. Слишком он проницателен, слишком непредсказуем, слишком опасен для одной не разобравшейся в новом мире попаданки.
Глава 8
Глава 8
Как же мне хотелось ругаться!.. Неприлично и очень заковыристо. Обычно я стараюсь держать себя в руках и не опускаться до такого даже в сложных жизненных ситуациях — школа приучила. При учениках ругаться — последнее дело. Но как можно сдержаться, если посреди ночи ты просыпаешься от того, что тебе на лицо положили тряпку с какой-то пахучей дрянью, от которой ты теряешь сознание? А когда все же приходишь в себя, то обнаруживаешь, что колыхаешься в карете со связанными руками, а твоя голова покоится на коленях одного инфантильного идиота, который возомнил себя самым неотразимым мужчиной на свете.
— Очнулась? — восторженно улыбнулся он мне.
— Очнулась, — не разделила я его радости. — Что происходит?
В голове все еще стоял туман, глаза открывались с трудом, но то, что меня похитили, я поняла сразу. И тем не менее мне нужны были ответы.
— Мы сбежали! — радостно возвестил Дримван.
— Неправда, — хмуро ответила я, стараясь принять вертикальное положение. — Это ты сбежал, а меня выкрал.
— Эмма, я понимаю твое недовольство, но потом, когда ты вспомнишь свое прошлое, ты скажешь мне спасибо! Мы с тобой мечтали быть вместе, строили планы, и сейчас я просто помогаю им исполниться.
