по ней, хотя ему хотелось бы свернуть вправо, поскольку, по его соображениям, там должна была проходить вторая петля его большого круга.
Пруд закончился, а забор и тропинка повернули-таки направо, но ничего, хоть сколько-нибудь напоминающего знакомые места, Дмитрий не увидел. Правда, молодой лесок за прудом напоминал ему место, где он собирал подосиновики и вспугнул тетерку, но деревья за это время должны были вырасти, а овраг за ними не мог же так просто взять и исчезнуть. Нет, это было не то место… Петля, правда, здесь проходила, но это была асфальтированная петля. Она начиналась справа в лесу и, огибая водоем, уходила куда-то в неизвестном направлении.
Памятуя, что надо держаться правее, Дмитрий пошел по асфальтированной дорожке и метров через триста пришел к красному кирпичному забору с черными металлическими воротами.
Неподалеку от ворот валялись доски, еще какой-то стройматериал, и на них сидели три здоровых парня: один курил, а двое других глазели вокруг, держа в руках бутылки с пивом. Дмитрий подумал: не спросить ли их, куда это он, собственно, забрел?..
В те годы, когда он бродил здесь, к нему часто обращались с подобными вопросами, и он охотно и детально объяснял до какой просеки дойти, где свернуть и какой там будет ориентир. Гуляющие в этих местах туристы как будто сразу чувствовали, что он, именно, тот человек, который поможет им сориентироваться, чувствовали и не ошибались…И вот теперь он сам оказался в роли человека, которому надо было спрашивать как пройти…ну к примеру к Студенцам. Но зачем ему было туда идти?
Да и было в этих парнях, как и во всей ситуации, что-то, что удержало Дмитрия от того, чтобы вступить с ними в контакт. Ему совсем не захотелось показывать, что он, в сущности, заблудился, что кроме них кругом нет ни одной живой души, и, хотя рядом дома, и через калитку в воротах видна улица, все это почему-то не производит жилого впечатления. Дмитрию показалось, что ребята посматривают на него и о чем-то переговариваются. Он вспомнил вдруг, что у него в кармане крупная сумма денег, которую он взял, чтобы вечером завезти нужному человеку. Он подумал также о том, что одет слишком по-городскому, что отправляясь в лес, следовало бы одеться соответственно и не выглядеть так, как будто ты только что вышел из какого-то учреждения…ну, к примеру, из банка и заблудился. «…Все некогда, некогда…идти гулять в лес с такими деньгами…никогда ты ничему не научишься», начал он корить себя.
«Но ведь это же твой лес», услыхал он и не нашелся, что ответить.
Дмитрий шел по улице между красными кирпичными особняками за высокими заборами, чрезвычайно похожими друг на друга и казалось необитаемыми. «Может быть этот жилой, или вернее нежилой, массив построен, но еще незаселен? — подумал он — или обитатели этих домов приезжают только на выходные?..Едва ли».
Как бы в ответ на эти его мысли, из-за поворота вдруг появилась черная машина и бесшумно поплыла на Дмитрия. Она напоминала огромного, неизвестно откуда взявшегося, жука, готового, кажется, в любой момент подняться и исчезнуть также внезапно как и появился. Дмитрий посторонился, и машина с затемненными стеклами такая же непроницаемая как и окружающие строения, проплыла мимо. Ворота в конце улицы автоматически открылись, пропустили машину и закрылись за ней. Дмитрий пошел дальше, к другому концу улицы, где так же были видны ворота и в них калитка.
Когда он вышел из ворот, то перед ним открылась широкая просека, или скорее даже вырубка, поскольку кругом были видны выкорчеванные и невыкорчеванные пни, спиленные деревья и собранные в кучи ветки. Он попробовал сообразить в каком же направлении тянется просека, но со всеми этими заборами, водоемами, улицами — так закрутился, что не мог понять — где восток, где запад и где Шапкино.
Он вспомнил, как однажды, прокладывая лыжню, спозднился и потерял направление. Но зимнее небо тогда было ясным и Большая медведица сразу помогла ему найти правильный путь. Сейчас же, небо заволокло, все кругом было одинаково серо, и он мог только предположить, что просека идет на юг или на юго-запад.
Дмитрий прошел по просеке метров сто и, оглянувшись, увидел, снова тех трех парней, которые стояли теперь уже у ворот, из которых он вышел, и явно смотрели ему вслед. «Значит, они шли за мной», подумал он и вспомнил про деньги, про свой нелепый городской костюм, про то, что кругом ни живой души, и ему стало ни по себе. Надо сказать, что Дмитрий не был трусливым: он не боялся ни леса, ни темноты, ни встреч с дикими зверями, но был он впечатлителен, а разговоров о нападениях на бизнесменов, (недавно появившаяся категория людей, к которой его стали причислять), о грабежах, увечьях и даже убийствах было кругом хоть отбавляй. Он решил идти, не оглядываясь и при первой же возможности свернуть неважно куда: налево или направо. Он прошел еще какое-то расстояние, но ни тропинки, ни поворотов не было. Можно было только свернуть в лес. Он было собрался это сделать, когда вдруг услышал позади себя хруст сучьев, быстрые приближающиеся шаги и, обернувшись, увидел, что один из парней идет прямо на него. Парень опустил голову, так что выражения лица не было видно, но зато было ясно видно другое — в руке у него был топор.
В голове Дмитрия пронеслись инструкции, которые он когда-то слышал: никакого сопротивления, сразу все отдать…Но как этот бандит себя поведет? Зачем топор?
Он прислонился к дереву — это был клен — машинально сорвал лист и стал его рассматривать…Парень поравнялся с ним, буркнул «Здрасте» и, не меняя темпа, пошел дальше по просеке…
Дмитрий стоял как оплеванный. Все внутри было спутано и мерзко…Он заблудился…Город Зеро…Дорога в никуда…И все же, вместе с тем, он чувствовал облегчение…облегчение и безразличие: а, да ни все ли равно куда идти…выйду куда-нибудь. Ему показалось что где-то вдали слышится шум дороги, и он решил идти на этот шум… Главное держать направление — не начать петлять. Этот урок неоднократно преподавал ему его Шапкинский лес. Наверно он подходил и к этому незнакомому лесу.
Моросил дождичек. Он шел через перелески, овражки и полянки, которые вдруг начинал узнавать, но в следующий момент понимал, что это совсем не те места, через которые проходили его маршруты и убеждался в том, как обманчиво это узнавание и как, в конце концов, все перелески, овражки и полянки похожи друг на друга, и как важно не поддаться соблазну и не
