двуногие и среди них, конечно его будущий сюзерен.
— Так вот ты какой злобный кусака! — произнёс незнакомец. Так Кусакиро впервые услышал свое имя, произносимое людьми.
"Наверное похвалил", — подумал кот.
Имя ему понравилось. Хорошее, грозное, уважительное. Над поверженной кошкой собрались двуногие, все её жалели, осматривали прокушенную лапу, она безвольно висела в руках, стонала, закатывала глаза и тайком показывала Кусакиро язык. Самураю приходилось встречаться с женскими хитростями, у него было много подруг, но никогда его так бесстыдно не "обводили вокруг лапы".
"Вот это чертовка! Как красива, как умна, как сексапильна! Как хитра!", — думал Кусакиро.
— Скажи мне свое имя, о, услада для моего носа и глаз! Кто ты?
Красота и великолепие
осенних листьев,
плавающих в пруду …
Кусакиро пытался быстренько сочинить очередное хокку, но в голове звенело, и мысли разбегались…
— Софья Павловна я, — муркнула рыжая, — Сонька-золотая лапка. Я тут главная. Проверяю груз, вынюхиваю контрабандный товар, ставлю на пакеты свою печать и веду учёт! Без моего разрешения ни один груз не пройдёт проверку. Работы у меня много — до… В общем, тебе по пояс будет! Не то, что у тебя, волчина позорный, безработный бездельник, шатающийся по чужим территориям, самозахватчик! Ты мне "печатную лапу" прокусил! Больничный брать придётся! За свой счёт, между прочим! У нас тут для кошек профсоюзов ещё не открыли!
Кусакиро не слышал её. Он весь был во власти поэтического восторга. Красота Соньки-золотой лапки пробудила в нём желание писать ей стихи. Как учил папа, а папу — дед, а деда — прадед. Истинные самураи были учёными котами и обучались сложному искусству писать хокку, хайку и танка.
Уходящая осень
Рыжие листья клёнов
По пути рассыпает.
Лихорадочно сочинял Кусакиро.
Когда пурпурная листва падёт на землю
И листьев не сорву, как будет жаль, —
Подумал я, —
И яркою листвою осенних клёнов
Увенчал себя!
Глядя в магические Сонькины глаза, самурай, вдруг, понял, что влюбился. (Ну, конечно, далеко не в первый раз в своей жизни…) Её огненная шубка — королевский мех, покрытый незнакомым ему доселе узором, вызывал восхищение. Её ленивая и дерзкая манера общения выдавала в ней страстную и самолюбивую натуру. А какой кот устоит против красоты и страсти? Особенно привыкший к серым молчаливым и послушным лесным кошечкам. Правильно — никакой! Он мурчал ей самозабвенно:
Промокнув весь от мелкого дождя,
Что опадать заставил листья бука,
Пришёл к тебе…
И рыжею листвою,
Тропою сорванной, украсил я тебя.
Сонька была удивлена. Никто никогда не писал ей стихов. Это было так красиво и романтично… Так приятно и поразительно… Так незабываемо и великолепно… Сердце её ответило призыву. Ведь наш самурай был не просто красноречив, а и великолепен видом, и грозен. Уж он постарался принять достойный вид во время исполнения своих вирш. Распушился до предела, став ещё крупнее раза в полтора, выгнул спину, втянул голову в плечи, хвост победно распрямил и поставил строго вертикально, как обоюдоострый меч, выставил нижнюю челюсть, чтобы смотреться побрутальнее! В общем, стал совершенно неотразимым. Тяжёлой поступью он ходил вокруг маленькой рыжей кошки, опутывая её чарами своей поэзии и подавляя её сопротивление своей царственностью:
У клёнов рыжих листья облетели,
Но мы жалеть об этом не должны…
Зачем жалеть?
В твоих глазах бездонных
Увидим нынче яркий блеск луны!
Сонька совершенно поплыла. Брякнулась на бочок и подставила ему правую лапку для поцелуя. Но Кусакиро был парень не промах. Он резко развернулся и лизнул Соньку прямо в её мокрый, трепещущий ноздрями, носик. Так и завязались отношения между этими двумя. Кипучие, страстные, доходящие порой до легкой потасовки. А как без неё с такой огненной женщиной?..
Подует ветер…
И по склонам гор
Наш самурай несёт царицу-Осень
На скалы, бродит где залив венцом
И полумесяц где о счастье шепчет ночи…
…Кусакиро окончательно проснулся. Встал, потянул лапы и хвост, встряхнулся и зевнул во всю свою пасть…
Роман с Сонькой был бурным, но кратким, как и со всеми женщинами её типа. Такой накал отношений выжигает обоих дотла. Они остались добрыми друзьями. После отъезда Кусакиро Сонька-золотая лапка стала Софьей Павловной Кусакиной. Её карьера быстро пошла вверх Она освоила офисную оргтехнику и доросла до начальника отдела "Проверка груза на мышиность". Девиз отдела — "Позолоти лапку". А гимн отдела — песня лисы Алисы и кота Базилио: "Лап-тибу-дибу-ду-дай!"
…А Кусакиро? Кусакиро проживает новую страницу своей жизни на новом месте — во дворце Новой Хозяйки. И пытается строить новые отношения с мисс Люсиндой. Но, об этом мы пока помолчим.
ГЛАВА 10. МОТРЯ
Зачем ты стремишься к власти?
Что, ради власти самой?
Не будет от этого счастья,
Нетерпеливый мой!
Лучше, чтобы властителем
Стал тот, кто сего не хотел.
Только с таким правителем
Можно свершить много дел.
Можно сворачивать горы,
К звёздам прокладывать путь.
А те, кто сеет раздоры,
УЙДИТЕ КУДА-НИБУДЬ!!!
(Отшельник)
…Пока Кусакиро-сан пребывает в Палаццо Отдохновения От Праведных Трудов, наслаждаясь заслуженным отдыхом, вниманием, теплом и вкусной едой, в его родных суровых лесах жизнь идёт своим чередом. Стае пришлось учиться выживать без вожака, который внезапно исчез, как испарился!
Никто не знал что с ним. Никто не видел его погибшим. Окрестные волки, по ночам передававшие своим воем новости, ничего не смогли рассказать. Предводитель просто пропал, не оставив никаких распоряжений.
Такого на памяти стаи ещё не происходило. Обычно, стареющий вожак собирал совет стаи и указывал на преемника из своего рода. Если преемник был мал, неопытен или труслив, то стая проводила отборочные соревнования по силе, мудрости и знанию самурайских канонов, на которых и выявлялся достойнейший. Будущий вождь.
Кусакиро был преемником своего отца, а тот — преемником своего. Они правили по праву рождения, по праву сильнейшего и наимудрейшего. Также они считались близкими к богам, и поэтому им безраздельно доверяли. Они рассчитывали планы охоты, войны и знали как уберечь стаю от всех возможных напастей.
Теперь стая осиротела. Начался разброд. Никто не знал, что делать. Складывались легенды, что Кусакиро внезапно решил уйти по Дороге Богов. По Радуге. Боги зачем-то призвали его. Поэтому никто не видел, как это случилось.
Такие случаи, говорят, бывали. Например, первый самурай их рода Царапиро, также внезапно исчез в одну из зимних ночей. Преемник уже был назначен самим Царапиро, поэтому сомнений, кто станет новым вожаком, у стаи не было. На совете было принято решение, что Царапиро за его невероятные заслуги
