На этом материнское участие в его судьбе закончилось.
С тех пор Эш людей презирал. Если родители не узнали своего сына, который так похож на них, который их кровь от крови, то на что годится род людской? Все они предатели, подумал тогда Эш. В пятнадцать ему легко удавалось стричь под одну гребёнку. Позже он немного скорректировал свою жизненную позицию. Но лишь немного. В большинстве своём люди, по его мнению, были равнодушными, холодными, опасными лгунами. Эш презирал их, всех до единого, начиная с собственных якобы родителей до императора, с которым приходилось дружить, и заканчивая слугами. Особенно доставалось гувернёрам, а после них и школьным учителям.
Единственным человеком, которого Эш выделял, был Ричард. Больше того — Эш считал его братом. В каком-то смысле, так ведь и было.
Всё началось ни много ни мало пятьсот лет назад (плюс-минус век), когда предок Ричарда, бывший тогда ещё ого-го каким чародеем, крепко повздорил с одним из фейри. Магическая дуэль у них состоялась, но и человек, и фейри оказались равны по силе. В итоге, чтобы хоть как-то насолить сопернику, они друг друга прокляли. Первым начал фейри: он пообещал, что на седьмом сыне седьмого сына род Виндзоров угаснет. Маг ему вторил, сказав, что за проклятие гордый фейри заплатит своим ребёнком. На том и расстались.
Седьмым сыном седьмого сына (считая мертворождённых и умерших в младенчестве) стал Ричард. Его склочного предка к тому времени давно уже не было в живых, а Дикон только-только родился и о проклятье, конечно, ничего не знал. Его родители о нём тоже не знали. Магия в их роду за поколения ослабла, знания были утеряны — в общем, ни отец, лорд Виндзор, ни тем более его супруга, в девичестве леди Олейя, никак сына не защитили. Зря — той же ночью фейри, который эти за пятьсот лет нисколько не изменился, пришёл в их дом, забрал малыша Дикона, оставил своего «подменыша» и был таков.
Никто ничего не заметил. Чету Виндзоров совсем не смущало, что их сын рос пухленьким блондином, в то время как в их роду и в роду матери все были тощими брюнетами. Это ещё про рога никто не знал… А копыта у Эша прорезались только в школе. Впрочем, одновременно с этим обнаружилась и возможность менять внешность. Чуть позже от копыт Эш избавился — гадость мешала ходить. Рога тоже удавалось скрывать — увы, сколько их ни спиливай, они росли снова. Но Эш приноровился их рост замедлять. Куда сложнее дело обстояло с глазами — цвет они неожиданно сменили в тринадцать, став ярко-зелёными. Нечеловечески ярко-зелёными. Приходилось постоянно поддерживать морок, от него глаза болели… В общем, сложно фейри жить человеком.
В пятнадцать Эш добрался в семейном архиве до нужного тома хроник, где описывалась ссора пятисотлетней давности. Эш быстренько прикинул что к чему, посмотрел на себя в зеркало, люто разозлился и сбежал из школы. Никого это не удивило — Эш и раньше сбегал. Что он фейри, Эш понял ещё в десять лет, когда лес впервые позвал его. Лес и огонь. Но раньше он просто бродил на границе, и дальше, в страну фейри. Теперь у него была цель — найти настоящего отца и всё ему высказать. Для большего веса сказанного Эш прихватил с собой железо. Это его и спасло.
Фейри время от времени забирали человеческих детей, это правда. С одной целью: в стране фей должны быть слуги, а правильно воспитанные люди служили с охотой. В этой роли Эш и встретил Дикона, сразу узнал и после поединка, ранив отца (Эш до сих пор надеялся, что смертельно), забрал настоящего наследника Виндзоров домой. Он хотел вернуть приёмным родителям настоящего сына и благородно исчезнуть, навсегда переехав в страну фей.
Виндзоры сына не узнали, чем разрушили радужные планы юного Эша. Всё, чего ему удалось добиться — разрешения взять Дикона в личные слуги, валеты. Хорошо, что Ричард перемену места жительства воспринял спокойно, а вот дружбы у него с Эшем не вышло. Целью своей жизни Дикон видел одну лишь службу (хорошо фейри детям мозги промывали), а слуга не мог быть на одной ступени с господином. Так что, сколько ни просил и ни требовал Эш вести себя свободно, как с равным, это был единственный приказ, который Ричард не мог исполнить. Только пугался, если Эш очень настаивал. Становиться настоящим герцогом Виндзором, даже после смерти родителей, он тоже ни в какую не желал. Да и невозможно уже это было…
Вот и сейчас Эш только со вздохом окинул взглядом склонившегося перед ним «брата», тоскливо поморщился и хрипло попросил:
— Дикон, ну сколько можно!
Ричард, выпрямляясь, улыбнулся быстро — улыбка мелькнула на тонких губах да тут же пропала — и набросил на Эша тёплый плащ.
— Ты же привёл нам коней? — Эш потянул носом. Кони и правда были, рядом, невидимые из-за тумана. Только почему-то больше двух. Намного больше. Зачем?
Подувший с полей холодный ветер на время разогнал туман — ненадолго, скоро он волнами наползёт снова. Но сейчас его клочки маленькими облаками полетели к болотам южнее леса. А Эш разглядел карету и шестёрку лошадей. На козлах посапывал кучер.
— Дикон? Какого?..
Ричард снова улыбнулся, на этот раз словно извиняясь.
— Император просит вас в столицу немедленно.
Эш запрокинул голову и застонал. А потом высказал хмурому небу, что он думает об этом ленивом кретине в короне, который уже за… И так далее.
Кучер проснулся, завозился на козлах, кутаясь в плащ.
— Вы закончили, господин? — участливо поинтересовался Ричард. — Я взял на себя смелость привезти вам виски. В деревне неподалёку варят прекрасный виски, вы знали?..
— Да, потому что только пьяным я могу вытерпеть дорогу через полстраны «срочно в столицу» по приказу этого… идиота. Он что, без меня и месяца не выдержит? Сколько ему ещё нужно!.. А, ладно. Идём… Делать мне нечего, только к нему тащиться!..
— Господин, чем больше вы сожалеете, тем горше становится ваша беда. И ужаснее настроение, — с улыбкой добавил Ричард. Его улыбка — единственное, что освещало для Эша это хмурое утро.
— На моём месте должен быть ты, — не выдержал он. Эш обожал ворчать на этот счёт. А Дикон всегда отвечал одно и то же:
— Нет, господин. Каждый находится на том месте, где должен. — А сейчас ещё и прибавил: — Его Величеству нужен маг, а мои скудные способности…
Эш хмыкнул.
— Маг? Что случилось?
— Позже, господин. Сначала выпейте. — Ричард услужливо открыл дверцу кареты.
«Значит, мне
