в предыдущем году, тогда Сокол бесился от невозможности выйти и не старался его хорошо запомнить. А сейчас вдруг показалось, будто там можно найти ключ к решению их проблемы.
Затем еще около часа листал мемуары, пропустив ужин. Стоило признать, это было больше развлекательное чтиво, чем стоящее пособие по магии, однако один момент зацепил принца: герой, поссорившись с возлюбленной, ее просто… переименовал. То есть, лишил истинного имени и дал другое, изменив суть. Их ведь тоже учили нарекать имя. С октября в прошлом году начались тренировки, как это делать. Но они переименовывали вещи, не людей. Так можно ли испытать нечто подобное на Эвернере? Хотя, вряд ли ректору понравится подобная затея…
Сокол задумчиво прочитал еще несколько страниц, затем захлопнул книгу и уже собирался покинуть комнату, когда в двери постучали, и на пороге появился кузен.
— А, Лед, — угрюмо произнес принц. — Зачем пришел?
В последние дни их общение с кузеном не ладилось. А все из-за таблички, которую тот скрыл. Часть души Сокола твердила: лучше бы скрывал и дальше. А другая отвечала: это трусость! Он должен был знать о том, что происходит дома, и подготовиться к неминуемому.
— Тебя не было на ужине, — заметил кузен. — Как ты себя чувствуешь?
— А как я должен себя чувствовать? — Сокол вопросительно приподнял брови. — Учитывая, что сегодня, наверняка, похоронили моего отца. Прекрасно, Лед. Лучше не бывает.
— Император не только твой отец, но и мой дядя, — угрюмо напомнил кузен.
— Я об этом и не забывал, — ответил принц.
— А мне кажется, забыл. Я понимаю…
— Ничего ты не понимаешь! — воскликнул Сокол, подходя ближе. — Совсем ничего. Твою семью есть, кому защитить, а мою…
— С твоими братом и мачехой тоже есть верные люди, — процедил Лед. — Не строй из себя обиженную принцесску, брат, тебе не к лицу!
Эден замолчал. Он отошел к окну, повернулся к кузену спиной и разглядывал темный парк, по которому бродили студенты и выпускники. Единственное развлечение — вот так бродить, надеясь, что однажды получится выйти за его пределы. Но если ничего не сделать — не выйдет. Сокол потер виски. Он устал, не спал уже несколько ночей, чувствовал себя изломанным изнутри. Хотелось кричать от боли и гнева, но приходилось улыбаться недругам. Хотя бы драка дала перевести дух…
— Прости, — сказал вдруг Лед. — Я не должен был так с тобой разговаривать. Ты прав, дяди больше нет, и все стало… сложнее.
— И ты на меня не злись, — качнул головой Сокол. — Просто дайте мне время, все вы.
— Хорошо. Доброй ночи.
Кузен вышел из комнаты, а принц снова отвернулся к окну. Скорее всего, уснуть опять не получится. Значит, нужно потратить время с пользой.
Он снова направился в библиотеку. Дверь была заперта, но что ему, магу имени, какие-то замки? Принц прошептал формулу и шагнул в темное царство книг. Щелкнул пальцами, призывая магическую искру, и все вокруг озарил свет. Он снова пошел вдоль полок, только теперь разыскивая нечто конкретное — книги для старшекурсников, касающиеся наречения имени. Книги пахли пылью — их не так часто кто-то брал в руки. В носу зачесалось, Сокол поморщился, но продолжил свои поиски. Вот только то, что он читал, почти не отличалось от того, чему их учили.
— И что ты здесь пытаешься найти посреди ночи? — раздался голос за спиной.
Эден вздрогнул и едва не наградил подкравшегося заклинанием в лоб, но ректор Эвернер отступил в сторону и покачал головой:
— Не стоит.
— Не подкрадывайся! — зашипел принц. — Жить надоело?
— Я искал тебя, — огорошил ректор.
— Да что ты говоришь?
Сокол отложил очередную книгу и замер, ожидая продолжения беседы.
— Давай не здесь, — огляделся Эвернер.
— Почему нет? В читальном зале, если ты не заметил, свободно.
Дерек не стал возражать. Они вдвоем прошли в читальный зал и сели по разные стороны длинного стола, будто на переговорах. Можно было бы посмеяться, если бы сама ситуация хоть немного располагала к смеху.
— Вижу, тебе стало лучше, — заметил принц. Соколу не хотелось тянуть время. Да, его здесь у каждого в достатке, но к чему тратить минуты на пустые разговоры?
— Немного, — кивнул Эвернер. — Я вернул относительный контроль над своей силой.
— Рад слышать, потому что мне до душевного контроля очень и очень далеко.
— Смеешься? — улыбнулся ректор.
— И не думал! — зарычал Сокол. — Ты давно должен был рассказать мне, что происходит. Может, и не получил бы кинжал в грудь.
— Наверное, ты прав. — На удивление, Дерек не стал спорить. — Ты один из немногих, кто смог бы понять ситуацию, в которой я оказался. Видимо, защита академии считает так же, раз пропустила тебя ко мне. Наверное, ты хочешь знать, почему закрылись ворота академии…
— Это я уже выяснил, — покачал головой принц. — Пришлось нажать на нашу общую подругу. Она долго сопротивлялась, но, повинуясь воле академии, сдалась. А теперь скажи мне, Дерек, кто дал тебе право обманывать столько людей? Понимаю, ты потерял контроль, но твои дружки его не теряли. Неужели они не могли собрать всех и вместе подумать, как быть? Здесь же собраны лучшие преподаватели и самые талантливые студенты! И не надо мне рассказывать о панике. По-твоему, отсутствие возможности вернуться домой вызывает ее меньше, чем новости о спятившем ректоре?
— Эден! — в голосе Дерека звучало предупреждение.
— Что Эден? — фыркнул принц. — Я говорю как есть. А у тебя даже не хватает смелости признать свою ошибку! Как это называть, Дерек? Разве не ты отвечаешь за каждого, кто переступил порог академии имен?
— Ты прав, именно я, — кивнул ректор. — Но после того, что случилось…
— Прошло три года! — перебил его Сокол. — Три года, слышишь? А ты даже не пошевелил пальцем, чтобы изменить произошедшее.
— Ты имеешь право злиться…
— Да, только даже прибить тебя не могу!
Эден запустил пальцы в отросшие волосы и замер, раздумывая о своем. Дерек тоже не торопился снова нарушать молчание. Видимо, не очень-то приятно обсуждать собственные промахи.
— Ты нашел что-нибудь в архиве? — уточнил Сокол.
— Нет, — с мрачной обреченностью ответил ректор. — Ничего. Если и были какие-то записи по поводу возможности передачи защиты академии другому роду, их давно уже нет. А что пытаешься найти ты?
— Переименование, — заявил принц.
Дерек вдруг замер. Его взгляд сделался мутным, пустым, и Сокол испугался. Он не желал вреда! Всего лишь хотел выбраться из западни, оказаться на свободе. Почему же так тяжело?
— Дерек? — позвал он друга. — Дерек!
Ректор провел рукой по лицу, будто отгоняя дурные мысли.
— Что-то мне нехорошо, — сказал он. — Пожалуй, лучше вернуться в подземелье.
Значит ли это, что Сокол подобрался
