и зачистил следы поглощением.
Из оружия я оставил булаву, а вот пику скормил Тьме. Она только на вид выглядела дорого, с пафосной резьбой и гравировкой, а на деле копье, что мне выдали в учебке, было в разы лучше.
Разобравшись с трупами, я подошел к тщетно пытающемуся подтянуться мужику. Его глаза бегали от ужаса, наманикюренные пальцы медленно соскальзывали под весом снаряги, а вся воинственность и пафос почему-то улетучились.
— П-помоги, пожалуйста! Я заплачу! Все что хочешь сделаю!
— Сколько? — тихо спросил я.
— У меня на счету есть тридцать тысяч! И дома еще… дома…
— Не денег, — брезгливо отмахнулся я, — сколько людей вы так убили, Боря?
— Никого! Мы же Стражи! Мы никого не убиваем!
— Ну да, ну да, — мило улыбнулся я и надавил ногой на пальцы.
— Ааа… — заверещал бородач, чуть не сорвавшись вниз, — Я никого не убивал! Клянусь! Я просто сопровождающий! Я и с тобой не хотел связываться, мужик! Это все Макар!
— Хорошо, — состроил доверчивый взгляд я, и перевалившись через перила, наклонился поближе.
— Доверчивый кретин! — победоносно сверкнули красной искрой глаза, и вся тщательно собранная Борей стихийная энергия докрасна накалила ему руки до самых локтей, и он вцепился мне в шею.
Резко вдавив большими пальцами в кадык, бородач выпустил концентрированную дозу огня и попытался дернуть меня вниз, но у него ничего не получилось.
— Какого хера⁈ — натужно прошипел мужик, который в итоге просто тупо повис на моей шее, — Ты кто, нахрен, такой⁈
Боря дернул еще раз, только мое тело снова не двинулось, а шея даже не покраснела.
Вместо этого я сам наклонился еще чуть ниже, невозмутимо отстегнул с его пояса клинок и одним движением красного лезвия отсек ему кисти рук.
А Боря улетел в бездну думать над своим поведением.
Я же бережно стер с лезвия кровь и сунул к себе в рюкзак. Стихийный ответ на этом клинке оказался стабильнее, чем на ятаганах и этот трофей хотя бы частично компенсировал двадцать семь единиц энергии, которые я вынужденно потратил на «перемещение».
Мог, конечно, просто поглотить Борю живьем, но это было бы слишком жестоко. А я сегодня в хорошем настроении.
К тому же я действительно ждал этих ребят. Разведка сама себя не сделает.
С этими мыслями я прикрыл глаза и переключился на жучка, которого я прикрепил Боре к поясу. В мозг тут же ударил пронзительный крик все еще падающего мужика и я, поморщившись, отсек звук и оставил только изображение.
Кромешная темнота не проблема для воплощения Тьмы, поэтому жертва Бори была ненапрасной. Узнать все, что мне нужно, я успел еще до того, как он отбросил концы, ну и немного после.
Мой жучок умудрился протянуть еще четыре секунды после приземления, помогая мне принять окончательное решение.
Я так усердно готовился к вылазке не для того, чтобы бегать по цветочной полянке и срывать сорняки. Особенно когда так рядом со мной цели куда более… интересные.
Да и двадцать пять тысяч кровно заработанных импов уже уплачены!
Улыбнувшись собственным мыслям, я встал на перила.
Тянущий снизу холодный воздух бодрил. Я снял со спины «Длань Сумрака», освободил реликвию от мантии и с усилием швырнул в бездну колодца.
— Пожалуй, принцесса простит мне небольшое опоздание, — облизнулся я и, накинув мантию на плечи, шагнул следом.
Я раскинул руки и ноги в стороны и наслаждался полетом.
От скорости и мелькающих совсем близко острых металлических выступов захватывало дух. Адреналин теплой волной растекался по телу вперемешку с мобилизованной стихией.
Ледяной ветер заглушал все звуки, но периодически до меня доносились человеческие голоса с многочисленных этажей среднего яруса, которые я пролетал за считаные секунды.
Дымчатый клинок приземлился первым и взорвался энергетической вспышкой, часть из которой я с удовольствием поглотил и тут же потратил на теневой шаг.
Глубинный слой мира теней неприветливо встретил меня, обхватив тело словно вязкая паутина, но удержать меня не смог. Зато полностью погасил мою скорость падения и я тут же вынырнул обратно и с веселым выражением на лице осмотрелся на дне колодца.
Непроглядная тьма была для меня словно дом родной.
Ведь мир моей родной Стихии — это место, где есть все и нет ничего. Мир, где холод соседствует с жаром. Мир, где нет жизни или смерти. Мир, над которым не властно даже время.
Чтобы освоить управление Стихией Тьмы, мне пришлось побывать в этом мире десятки… сотни… тысячи раз.
Иногда я ловлю себя на мысли, что там я прожил даже больше, чем в реальности, но ответить наверняка не мог ни я, ни старик Акс.
Все, что нам было известно это то, что ничто живое было неспособно вернуться из мира Тьмы. Ничто, кроме меня и того, что я пожелаю вернуть.
И по сравнению с миром моей родной Стихии, темнота и холод этой заурядной пещерки были для меня словно детская песочница. А десятки загоревшихся стихийной энергией глаз вокруг меня — моими игрушками, на которые я смотрел с искренней улыбкой ребенка.
— Что ж, пора и мне немного повеселиться, — с улыбкой протянул я и пнул лежащую на земле «Длань Сумрака».
Десятки медленно окружающих меня стихийных тварей были у меня как на ладони, но в первую очередь меня интересовала та единственная, что стояла на двух ногах.
Похожее на прямоходящего носорога существо только успело обнажить свои стихийные саблевидные когти, как в его рожу прилетел клинок. Тварь, в основной рацион которой входил стихийный металл, охотно распахнула пасть и вонзилась в лакомство своими зубищами.
Раздался пронзительный скрежет и последующий за ним дикий рев. Обломанные зубы монстра полетели на землю, а я уже подскочил к твари справа и по самую рукоять вонзил ей водный ятаган в глотку.
Длины лезвия оказалось достаточно, чтобы пробить твари мозг через нёбо и многотонная туша рухнула замертво.
Жаль только ятаган при таком использовании оказался одноразовым.
Но долго по нему горевать мне не позволили бросившиеся в атаку соплеменники твари.
Менее крупные, но не менее опасные любители грызть не только стихийную сталь, но и людские кости. С чем им помогал широкий веер челюстей, который занимал треть всей туши.
Дополнял образ твари острый бурообразный рог, четыре коротких лапы, серебристые сверхпрочные пластины по всему телу и большие золотые глазищи, способные видеть в темноте.
Гроксы находились на самой границе «D»-класса опасности и некоторые их подвиды относились к «D+» и
