— Блин, опять моя задница на весь экран, — рычит Катя, а мы с Олей только закатываем глаза. Она вечно худеет, хотя весит не больше пятидесяти при своем росте в метр семьдесят. Катя никогда не бывает довольна своей внешностью, и мы уже привыкли к этому.
— А по-моему, вышло неплохо, — Оля улыбается. Она вообще всегда улыбается, если честно. Полная противоположность Кати: милая и нежная, тогда как вторая стерва, каких поискать. За это и люблю её.
— Да недурно, Кать, и задница у тебя что надо, честно, — Ермакова закатывает глаза, но все же улыбается, видимо, поверив нам на слово.
Мы сидим в кафешке неподалёку от площади, потому что замёрзли, пока снимали танец. К взглядам прохожих мы уже давно привыкли, поэтому даже не обращаем внимания на всяких танцующих позади нас мужиков и недовольных бабушек.
Подруги про мою влюбленность в Макса знают, а Оля вообще уверена, что это взаимно. Катя говорит, что надо прекратить мечтать о прекрасном и наконец найти себе парня, а я только скулю вечно, что люблю его и ничего не могу с этим поделать.
— Нет, ну а что ты хотела, подруга? — Кате, к слову, семнадцать, она учится на класс старше нас с Олей, но мы с самого детства вместе ходим на танцы. — Ему двадцать один, его можно понять. Ты в таком возрасте тоже всех пятнадцатилетних будешь считать детьми.
— Мне почти шестнадцать, — чуть не хнычу, понимая, что подруга абсолютно права. — Да я понимаю всё, правда. И знаю, что не имею права злиться. Просто… Блин, не знаю. Просто всё стало как-то не так. Мы же вообще не общались почти около трёх месяцев, а тут снова стали, и каждое его касание для меня как удар током, понимаете? А мы ещё и спали в одной кровати два раза, я вообще как на иголках.
— Хочешь его? — хитро прищурилась Катя, в упор глядя на меня, и я застыла от такого прямого вопроса. Боже. Никогда не думала об этом в таком ключе. Да, мне хочется с ним целоваться, быть рядом, но… Блин, ну мне пятнадцать, я правда даже не думала о чем-то большем. Но теперь, кажется, задумалась…
— Я… — замялась, вдруг став пристально рассматривать свои ногти.
— Хочешь, — кивнула Катя своим мыслям, а я почувствовала, что неистово краснею.
— Кать, ну не смущай ее. Арина и так себе места не находит из-за того, что они друзья, она влюбилась, а тут ты ещё. Поймет, когда время придет. В конце концов, это не самое важное.
— Ага, мужикам это скажи, — она хихикнула и как-то стервозно подняла бровь. — Каждый из них мечтает поскорее забраться в трусики какой-нибудь красотке. Конечно, они не лишены чувств и нежности, но, блин, все в двадцать лет хотят и любят трахаться.
— Не думаю, что для Макса это стоит на первом месте, — я нахмурилась.
— Ты серьезно? Крошка, спустись с небес на землю. Он красавчик, каких во всем Воронеже не найдешь. Правда думаешь, что он не тащит к себе в постель готовых на всё одногруппниц? Даже я не прочь с ним повеселиться, и, уверена, он не отказал бы. Только вот тебя я люблю очень сильно, поэтому даже думать об этом не хочу. И не буду.
Я поникла. Понимаю, что Катя абсолютно права. Он красивый, мать его, охренительно красивый молодой парень. Наверняка у него куча девушек, и он явно не ставит им уколы от температуры и не просто прижимает к своей груди ночью. Даже то, как он спокойно реагировал на Лику в новогоднюю ночь, пока она вылизывала его шею, говорит о том, что он привык к такому поведению девушек. Возможно, эта Лина его и правда бесила, что он решил не оставаться с ней один на один, но явно не потому, что хотел побыть со мной.
Мои воздушные замки рушатся с каждым днём, но влюбленность от этого никуда не девается. Я не хочу представлять себе картинки с участием Макса и всяких красоток, но они сами лезут в голову, нагоняя грусть. Чёрт… Зачем ему пятнадцатилетняя дурочка, когда есть взрослые, опытные и красивые девчонки?
***
С девчонками мы гуляли до самого вечера, а, когда они разошлись, я осталась одна на площади. Переночевать ни у одной из них не вышло, и я никого не виню, вот только… Куда мне пойти? К бабушке ехать больше двух часов, и я не готова к таким приключениям, если честно. Да и бродить по городу до утра не особо хочется. Надо было мне сказать, что я не приду домой ночевать? Ближе к восьми часам стал названивать Тёма, но трубку брать я не стала: он сто процентов услышит в моем голосе отчаяние и заберёт домой, а этого мне сейчас не хочется.
Я решила скоротать время на открытом катке, арендовала коньки и наслаждалась моментом, пока окончательно не замёрзла. Повезло, что умею кататься, ещё час прошёл незаметно. От Темы было ещё два пропущенных, и я поняла, что если сейчас же не найду, где ночевать, мне придется ехать домой и признавать своё поражение.
Полезла в список контактов и наткнулась на номер Макса… Чёрт. Я действительно могу у него остаться до завтра. А могу ли? Всегда думала, что да. А сейчас? Изменилось ли что-то? Я так кричала, когда уходила… А если он подумает, что я и на него обиделась? Но я же… Блин!
А если он дома не один? Если с какой-нибудь длинноногой блондинкой? Ну, в крайнем случае, он не возьмёт трубку.
Ладно. Это же Макс. Мой самый лучший и прекрасный Макс, когда это простой звонок ему стал приносить такой страх?
Набираю побольше воздуха в лёгкие и нажимаю на нужный номер, на пару секунд залюбовавшись нашей совместной фоткой, что вылезла на экране.
— Да, малышка? — по голосу слышу, что он улыбается. Ладно, возможно, я не отвлекла его ни от чего… особенного.
— Привет, — слова даются мне с трудом, если уж совсем честно. Но выхода нет. — Ты не с Тёмой?
— Нет. Я у себя. Что-то случилось?
— Не то чтобы случилось… Просто, чёрт. Если ты занят, ты скажи, я не буду тебе мешать, я…
— Эй, малышка, — он говорит так тихо, что я зажмуриваюсь от этой невыносимой нежности. Я теряюсь в своих чувствах к нему. Мне больно и обидно, но я его так сильно… Блин. — Ночевать негде? — спрашивает он в лоб. Он всегда понимал меня с полуслова.
— Угу.
— Где тебя забрать?
— Я на катке, на площади.
— Скоро буду, не уходи никуда.
Да куда я уйду?..
***
В ожидании Макса время тянется неистово медленно, хотя на деле он приезжает уже через пятнадцать минут. Даже представить боюсь, с какой скоростью он ехал, потому что живёт довольно далеко.
Я немного чувствую неловкость, пока мы едем в машине, а он молчит, как назло, даже не стараясь разрядить обстановку. Хотя, если честно, нам всегда было комфортно молчать вместе.
— Макс, слушай, — я решаю, что пора бы уже становиться взрослой и отвечать за свои поступки, поэтому начинаю говорить, когда мы выходим из машины около его дома. — Прости меня, ладно?
— За что? Что ты натворила?
Да ничего особенного, правда. Просто влюбилась в тебя по самые уши, а теперь страдаю от этого и рушу нашу дружбу. А так всё здорово, знаешь? Просто замечательно…
