Пармы и Пьяченцы, выплатой четырехсот тысяч дукатов компенсации, а также гигантским выкупом за освобождение многочисленных пленных. И что еще, в частности, представляет интерес для нашей истории — швейцарская гвардия расформировывалась и заменялась двумястами ландскнехтами: четырьмя отрядами по пятьдесят человек, которые должны были состоять из испанцев и немцев. Папа добился того, чтобы выжившим швейцарцам было позволено примкнуть к новой гвардии, но только двенадцать человек согласились смешаться в строю с ненавистными ландскнехтами. Так продолжалось более двадцати лет, пока Павел III в 1548 году не принял решение воссоздать корпус папских алебардщиков в его изначальном виде.
В память о тех трагических днях и сегодня на виа дей Пенитенциери можно увидеть бюст Бернардино Пассери, под которым видна надпись:
6 мая 1527 года,
Обернувшись знаменем,
Вырванным рукою его
У вторгшихся реакционных банд,
Здесь погиб, защищая родину,
В крови собственной и вражеской
Бернардино Пассери, римлянин,
Златых дел мастер, отец семейства.
Дабы сей пример служил назиданием
И вызывал подражание потомков,
Гильдия ювелиров города Рима
Возлюбленному собрату по ремеслу
Посвящает новый мемориальный дар
25 октября 1885
Еще одно воспоминание о событиях тех дней выражается в том факте, что новобранцы швейцарской гвардии до сих пор присягают на верность папе в тот самый день, когда их собратьями была принесена эта страшная жертва, то есть 6 мая каждого года. Рекрутов в новеньких парадных мундирах собирают во дворе Сан-Дамазо, где они выслушивают текст присяги, произносимой капелланом: «Клянусь служить верой и правдой и честью понтифику и его законным преемникам, посвятить им все силы мои, где потребуется, положить жизнь во имя их защиты. Равно принимаю эти обязательства в отношении Священной коллегии кардиналов на весь период, пока длится конклав. Кроме того, обещаю капитан-коменданту и прочим моим офицерам уважение, верность и послушание. Клянусь. И да помогут мне Господь и святые заступники». Одно за другим эти слова звучат из уст новоиспеченных гвардейцев, при этом левой ладонью они прикасаются к штандарту корпуса, а правую вскидывают в особом жесте с тремя разомкнутыми пальцами, символизирующими Троицу.
После кровавой бани 6 мая 1527 года на долю корпуса выпадали уже менее значительные испытания, пожалуй, за исключением одного эпизода, достойного быть упомянутым: речь идет о «резне в Перудже» 1859 года. В разгар Второй войны за независимость крупный контингент перуджинцев, численностью около восьмисот молодых людей, на добровольной основе вошел в состав сардинской армии. Одновременно в самом городе был создан повстанческий комитет, который после провала посреднических переговоров с папским легатом провозгласил создание временного правительства и передал власть над городом Виктору Эммануилу II[18]. Тотчас стало ясно, что Пий IX был вовсе не расположен терять эту часть своих территориальных владений. Напротив, он намеревался воспользоваться брожением в городе как предлогом для показательного подавления мятежа. Понимая это, временное правительство отдало приказ населению готовиться к обороне Перуджи.
20 июня папские войска численностью около двух тысяч человек, преимущественно швейцарцы под командованием полковника Антона Шмидта, сосредоточились у городских стен. Слабо обученные и плохо вооруженные ополченцы попытались оказать сопротивление, которое было быстро сломлено в ходе сражения, унесшего жизни десяти папских солдат и тридцати перуджинцев. Швейцарцы наводнили город, насилуя и бесчинствуя, чем напомнили «ландов», разоривших Рим за три столетия до того.
Стоит отметить достойное поведение Плачидо Акуакотты, аббата монастыря Сан-Пьетро, укрывшего десятки напуганных жителей в подземных лабиринтах и подвалах обители и тем спасшего их от неминуемой смерти. И это лишь один из многих примеров, описанных в книге, когда деяния простых священников отличались гораздо более «христианским» духом в сравнении с представителями церковной иерархии, от которых они зависели. Исследователь Паскуале Виллари в своем труде «Общая история Италии» пишет:
Тридцать домов были полностью разграблены, а обнаруженных в них женщин, по признанию самого Шмидта, убили; захвачены монастырь, две церкви, больница и сиротский приют, где две юные воспитанницы были изнасилованы прямо на глазах преподавательниц и подруг. Неизбежным следствием учиненного мародерами разгрома стало восстановление государственного правления в Перудже, провозглашенное Шмидтом. Самому полковнику и его сподвижникам от имени понтифика были вручены награды и оказаны почести, включая торжественные и пышные похороны, назначенные кардиналом-архиеписком Печчи [позднее папа Лев XIII], причем катафалк украшала дьявольски двусмысленная надпись: Beati mortui qui in Domino moriuntur[19].
Чудовищное кровопролитие не обошел вниманием поэт Джозуэ Кардуч-чи, который, придя в ярость от случившегося, за несколько дней написал страстный, полный негодования сонет, включенный в сборник Juvenilia (Юношеские стихи, ХСП), где швейцарцы названы «псами католицизма» и «бандитской шайкой»:
Нет, не обманы, а трусливую лишь злобу
Рим вскормит, копошась в своем борделе,
И кровь струится в ту распухшую утробу,
И псы католицизма себя явят в мерзком деле,
Для мрака путь распахнут, и ведет он к гробу.
Осанну скотобойне и разврату там пропели
Все позабывшие пред миром страх и робость,
Что лик Христа на знамени поднять посмели.
Христа, кто возгласил свободу по дороге к раю.
По слову Иисуса апостол свой меч убирает;
Убийства отринув, прощает Он нас, умирая;
Шайку разбойников с неба Господь покарает.
Предателей, грешников, вместе их всех собирая,
Навек заклеймит, в Преисподнюю, в ад низвергая.
Позабытая ныне история вызвала тогда заметный международный резонанс, в том числе потому, что волна жестокости коснулась и американской семьи Перкинсов, гостившей в городе. Газета «Нью-Йорк таймс» 25 июня того же года под заголовком «Резня в Перудже» среди прочего сообщала: «Озверевшие войска, казалось, отреклись от любых законов и норм, врывались по собственному усмотрению во все дома, совершая леденящие душу убийства и иные преступления в отношении беззащитных жителей, будь то мужчины, женщины или дети».
Спорным является вопрос, какова реальная доля ответственности папы Пия IX за произошедшую бойню. Иначе говоря, не до конца ясно, получали ли швейцарцы, помимо приказа подавить восстание, дозволение предаться после победы насилию и грабежам в Перудже.
Однако неоспорим тот факт, что последующие репрессии и казни перуджинцев — на его совести. Такой вывод можно сделать из распоряжения, переданного полковнику Шмидту кавалером Мацио, заместителем папского министра:
Нижеподписавшийся Уполномоченный Заместитель Министра возлагает на Ваше Превосходительство поручение вернуть Провинции, совращенные на путь мятежа наущением немногих фанатиков, под длань Его Святейшества, в связи с чем Вам рекомендуется действовать с непреклонностью, что послужит уроком остальным и тем самым воспрепятствует революционному брожению. Кроме того, дарую Вашему Превосходительству право обезглавить бунтовщиков, застигнутых в жилищах, и призываю не заботиться о затратах Правительства, ибо расходы
