Книга Слепое пятно - hey jenn

веяло силой и уверенностью — он точно знал, что и для чего делает. Голос твёрдый, живой. Яркая мимика, хорошее чувство юмора, резкие движения, проявления во всём, что делает. Высокий статный брюнет с жесткими волосами, хитрыми зелеными глазами, легкой щетиной и самодовольной улыбкой. Густые брови, пухлые губы, острый подбородок, нос с небольшой горбинкой. Вкратце — притягательное мужественное лицо подлеца из знаменитой пословицы.

— Ты, — он по-свойски указал на меня пальцем, — пойдёшь в пятой группе: со мной, Риком, Мэри и Шоном. Возьмешь химические пакеты для обогрева рук по штуке на человека. Несешь у себя, найдешь у Роба под запись.

Я коротко кивнула, выискивая нужного мужчину глазами. Нервозность зашкаливала: моя первая холодная экспедиция в уже устоявшемся сплоченном коллективе, где каждый уверен в своих силах и возможностях. Моя первая экспедиция после той, что навсегда оставила шрам на сердце и изменила меня. Первая, и сразу же с лидером команды.

— Эй, — он хлопнул меня по плечу и очаровательно подмигнул, — не дрейфь. Мы всё понимаем, везде подстрахуем.

7 — северное сияние

TW: отсутствие активного согласия. Будьте осторожны при прочтении, если обладаете подобными триггерами.

Два года назад.

За месяц в экспедиции я, наконец-то, расслабилась и начала чувствовать себя своей. Мы общались так, словно я всегда была частью их команды. Мне доверяли, рассказывали личное, посвящали в локальные шутки, поддерживали и понимали.

Отношения с лидером состава немного потеплели, но я все равно боялась разочаровать его.

Это был вечерний отбой в базовом лагере перед первым выходным за тридцать дней. Всех будоражило это небольшое состояние свободы: завтра можно будет выспаться, весь день валяться под пледом, пить чай без протокола и не встречаться с беспощадным морозом Северного полюса.

Неспящие незаметно ныряли в комнаты друг друга, тепло смеялись, искренне делились впечатлениями, обсуждали разные насущные темы, и одна из самых популярных из них — о семье.

Про детей, жен или мужей, забавные истории с их участием.

Разные члены команды несколько раз стучали ко мне, приглашая на праздник жизни, но я не могла находиться среди них. Это было бы тошнотворным лицемерием: у меня не было смешных рассказов, тоски по дому и каких-то теплых эмоций по отношению к семье, мужу, даже нашей крохотной дочери.

Шум мешал уснуть. Закрываю глаза, но ничего не получается. По всему лагерю разносится уютный запах глинтвейна, но даже он не вытаскивает меня из комнаты. Очередной стук в дверь выбивает из колеи, и я мигом взрываюсь.

— Я же говорила, — перехожу на плохо прикрытую агрессию, — что не пойду никуда. Хватит за мной заходить — передайте это уже другим.

— А тебя никуда и не зовут, — ответил твердый голос с той стороны, и моё сердце сорвалось вниз, — просто захотелось угостить напитком.

— Извините, — растерянно пробурчала я и тут же вскочила с кровати, открывая дверь лидеру экспедиции, — не знала, что Вы зайдете.

— Пирс, — он тяжело вздохнул и протянул походную кружку, — тебя долго просить? Мы здесь наравне.

— Прости, — нервно закусываю нижнюю губу, принимая в руки глинтвейн, — всё никак не могу привыкнуть.

Наши пальцы на миг соприкасаются, отчего я испытываю странные чувства внизу груди: словно оголенный включенный провод искрит в солнечном сплетении. Как будто все тело накрывает энергией, заряжает электричеством.

Ещё немного и выбьет пробки.

— Всё в порядке? — Мужчина заметил мою озадаченность и осторожно взял меня за плечо, усиливая создаваемый внутри ток. Он ощущался совершенно иначе, чем Микеланджело.

— Да, — киваю и быстро отступаю назад, — кто успел сварить глинтвейн?

— Аманда и, — лидер осторожно прикрыл дверь и прижал указательный палец к губам, перейдя на шепот, — если быть честным, то он паршивенький. Но пить можно.

Меня развеселила попытка создать шарм таинственности этих слов: я даже впервые позволила себе рассмеяться в его компании, несмотря на необычное состояние в теле, причиной которого он и являлся.

— Ого, — брюнет громко присвистнул, задержав взгляд на моей улыбке, — ты даже умеешь смеяться. Знаешь, как я тебя прозвал в приближенном кругу?

— Интересно послушать, — я задержала взгляд на его хитрых зеленых глазах.

— Принцесса-Несмеяна, — он снова подмигнул, наслаждаясь моей смущенной реакцией. — Итальянцы, ведь, любят этот сюжет, поэтому всё сошлось.

— Во-первых, я удивлена. Никогда бы не подумала, что ты в курсе, кто стоит за авторством первых прототипов и сказок о несмеющихся принцессах. Самая ранняя литературная версия сказки о «несмеющейся» принцессе была записана итальянцем Джованни Серкамби в конце XIV века.

— Наводил справки, — рассмеялся парень, не пытаясь сохранить моё удивленное впечатление о себе, — хотелось разыграть перед тобой литературоведа. Что во-вторых?

— Я не итальянка, — расслабленно улыбнулась и сделала щедрый глоток глинтвейна, тут же поёжившись от его кислоты. — Ты был прав: действительно паршиво.

— Аманда никогда не добавляет сахар, я тебя предупреждал.

— Мне казалось, что ты самую малость преувеличиваешь, — поджала большой палец к указательному в небольшом расстоянии друг от друга.

Он тепло улыбнулся и вдруг излишне внимательно осмотрел меня с ног до головы, не скрывая заинтересованности и оценки. Мне хотелось как-то ему съязвить, сказать что-то едкое, но язык не слушался. Такое было впервые.

— Доброй ночи, жестикулирующая не итальянка по фамилии Моретти, — он слегка наклонил голову, не сводя с меня глаз с каким-то странным огоньком, — прилетевшая с западного побережья Тосканы.

— Спокойной ночи, — я прикрыла глаза и довольно усмехнулась.

Теперь мне стало по-настоящему комфортно со всеми участниками экспедиции.

Сейчас. Понедельник.

Требовательный стук в дверь вызывал приступ необъяснимой тревоги. Он уже здесь. Жгучая боль на коже правой подвздошной кости.

Он не останавливался и с каждым разом всё сильнее бил по двери. От страха меня парализовало: при всем желании, пошевелиться не получалось. Внезапно стук прекратился.

И в этот же момент предательски завизжал телефон, на котором не был выключен звук.

— Чёрт, — безнадежно прошептала, увидев злосчастное «Б» на экране вызова, — это ведь было так предсказуемо.

— Теперь я точно знаю, что ты там. Долго будешь прятаться и избегать меня? — он перебил приступ моего самобичевания присутствием по другую сторону.

— Пожалуйста, — прижимаюсь лбом к светлой матовой двери, — прекрати это, оставь меня в покое.

— Ты так мне и не ответила: что между нами изменилось? Почему ты строишь из себя невинного ангела, к которому у меня закрыт доступ? — слышу усмешку на его губах. Хватаюсь за грудь в желании успокоить сердце.

— Хватит издеваться, — чуть слышно говорю я, ощущая внезапную слабость в голове и подкашивающихся ногах от нахлынувших воспоминаний. — Ты знаешь, почему всё так. Единственный человек, который что-то из себя строил — это ты.

— Правда? — он бросает