наружу. Тучки кое-где разошлись, открывая ночное небо, дождь вроде бы перестал, только с веток по-прежнему стекали капли, шурша в листве.
— Но у нас, к сожалению, — маг наигранно тяжело вздохнул, — не осталось времени на обсуждение лишних подробностей. За что умираете? Влад — за собственную глупость, что так некстати в плен сдался. Ты же, Арман, просто неудачлив. Оказался в ненужное время в ненужном месте. Чезаре ждёт вас на том конце поляны. — Конрад указал рукой. — Прощайте. Приятно было познакомиться.
Влад проклинал себя за просительный тон, но не смог удержаться:
— Позволь остаться до утра. Я хочу с Лионеллой попрощаться.
— Нет. Не причиняй девочке дополнительных страданий. Она только немного успокоилась после того, как ты пропал. Лучше ей не знать, что ты вообще здесь был.
— Сволочь! — Парень рванулся к магу с намерением стереть высокомерную улыбочку с его лица, но его остановила рука Армана.
— Не надо, Комольцев. Всё равно ничего не исправишь. Пойдём!
Француз почти взашей вытолкал Влада за порог. Уже стоя на улице, оглянулся и сказал:
— Ещё увидимся, нелюдь. — И подмигнул.
Глава 1.4
Чезаре выглядел, если сказать мягко, не лучшим образом, а если сказать правду, то страшно. Лицо с огромным синяком на скуле, под носом запеклась струйка крови. Рубашка превратилась в клочья, на ключице красовался неглубокий порез, на спине — след от волчьей лапы, наотмашь прошедшейся когтями. Спутанные волосы почти закрывают лицо. Руки скручены за спиной, а с разбитых губ срывается еле слышный шёпот. Влад сначала не разобрал слов, и лишь прислушавшись, понял — мальчишка, не переставая твердит молитвы, доходит до конца и снова начинает сначала, и так беспрерывно.
— Чезаре, — осторожно позвал он.
Никакого эффекта. Лучник даже глаз не поднял, бормотанье не прекратилось. Влад слегка встряхнул мальчишку за плечо и произнёс громче:
— Чезаре!
Юноша вскинул голову, глянул так, что мурашки прошли по коже — столько боли и подступающего безумия светилось во взгляде. Бесконечная молитва остановилась, и пленник прошептал:
— Добей. Ты же человек. — И такая мольба была в этих словах, что стало совсем жутко.
Влад разъярённо повернулся к стоявшим вокруг оборотням и заорал:
— Верёвки хоть разрежьте, сволочи! У меня же даже ножа нету.
Ни один из волков не пошевелился. Арман тем временем пытался распутать узлы на путах пленника, но те были слишком сильно затянуты. Со стороны поляны послышались шаги, и женщина-верволк протянула Владу компактный вещмешок, плотно набитый чем-то:
— Конрад передал. Там одежда и немного еды. И ещё мы отдадим вам его, — она мотнула головой в сторону Чезаре, — оружие.
Тут же откуда справа по молчаливому приказу оборотницы протянулись руки с луком, колчаном и кинжалом в ножнах.
— И это тоже заберите, — женщина осторожно, как ядовитого скорпиона, выудила из кармана какой-то маленький предмет и швырнула в сторону людей. Лерой инстинктивно перехватил его на лету и, раскрыв ладонь, увидел серебряное распятие на порванном шнурке.
— А теперь уходите.
Влад уже вынул из ножен кинжал и потянулся, чтобы освободить Чезаре. На правой руке у мальчишки мизинец и безымянный торчали в сторону под неестественным углом. Комольцев выругался про себя. Оборотни стояли молчаливой стеной, всем видом олицетворяя последнюю стадию нетерпения.
— Уходите, — повторила женщина. — Конрад приказал через пять минут напасть на вас, если вы не сдвинетесь с места.
— Очень приятно, — оскалился Арман. — В какую сторону нам хоть направляться? Где этот ваш проклятый Город?
Верволки расступились с одной стороны, освобождая проход. Конечно, ночью стороны света определить затруднительно, но Влад, помнивший, где встаёт солнце относительно дома магов, прикинул, что Город Призраков — на северо-западе.
— Идти сможешь? — спросил он у Чезаре.
Мальчишка едва заметно кивнул. И троица сведённых судьбой мужчин двинулась в указанную сторону. Лерой не удержался и что-то сказал по-французски, по всей видимости какую-то нецензурщину. Вслед раздалось последнее напутственное слово:
— Держитесь строго на северо-запад, не промахнётесь. А если уклонитесь от курса, то встретите нас, и мы объясним, где вы ошиблись.
Фраза прозвучала на редкость двусмысленно и угрожающе.
Они шли около часа, продираясь сквозь мокрый после дождя кустарник, пока у Чезаре окончательно не подкосились ноги. Влад, поддерживающий юношу, аккуратно примостил его на ближайшее бревно и сам рухнул рядом, тяжело дыша. Француз, недолго думая, последовал их примеру.
— Надо перевязать его, — сказал Арман. — Кровь хоть и не теряет, но раны загрязнятся или зацепится обо что-нибудь, тоже неприятно. Да и пальцы бы ему вправить.
— Правильно говоришь, Лерой. Только в такой темноте хрен чего увидишь. Как бы хуже не сделать. Давай посмотрим, что там нам собрали в дорогу. Вроде волчица говорила, что одежда есть, а то у меня уже зуб на зуб не попадает, в одной футболке-то. А Чезаре вообще, считай, без рубашки.
Наёмник расшнуровал вещмешок и принялся разбираться в экипировке. Из одежды там оказалось две простые холщовые рубахи и три суконных тёплых плаща.
— Ишь, ничего лишнего! — фыркнул Арман. — Всё под расчёт. Та-ак, еда. Хлеб, фрукты, по-моему, какие-то… Яблоки, что ли? — Он поднёс округлый плод поближе к глазам. — Точно, яблоки. Гляди-ка, даже на ножи расщедрился наш благодетель! — На самом дне вещмешка действительно обнаружились два клинка в потёртых кожаных ножнах. Не такие внушительные как кинжал Чезаре, но лучше, чем ничего. — Держи. — Протянул один из них Владу.
Надев рубаху прямо сверху футболки и накинув плащ, Влад ощутил себя почти согревшимся. Скептически осмотрев впавшего в забытье Чезаре, тоже прикрыл его плащом. «Пытаться ему рубаху переодеть — только раны зря тревожить. Уж вот когда перевяжем всё, утром, тогда и будет ему новый гардеробчик». Арман тоже не замедлил облачиться в обновку. Его камуфляж хоть и оставался пока целым и непорванным, но ночная сырость под него забиралась успешно.
— Предлагаю отдохнуть, насколько это возможно в таких погодных условиях, — высказался Влад. — Ну, нам, солдатам, не привыкать, верно, Лерой?
— У меня другой вариант проведения свободного времени. Сколько не тверди, что ты про меня ничего, кроме имени, не помнишь, но не верится. Вот и сейчас опять проговорился. Откуда ты знаешь, что я солдат, когда я даже сам этого с уверенностью сказать не могу? — Арман, прищурившись, смотрел на спутника. — Ведь мы с тобой в одной лодке. Чего тайны мадридского двора разводить?
Влад, увидев, что в очередной раз дал промашку, почесал в затылке: «Может, правда рассказать? Всё равно язык за зубами держать не умею. Только недоверие расти будет. А оно мне надо — кинжалом в спину получить, например? Хотя, неизвестно, как наёмник поступит, узнав, что мы были по
