рейс EI 18162. Вас понял. Ориентировочное время входа в варп — 14.23. Прием.
— Принято, — прошуршали наушники и связь прервалась.
200 метров. 100 метров.
— Солнечный парус пошел. Запуск варп двигателя.
Поехали.
Оперативник (Магнус I)
Невыносимо хотелось спать.
— Теперь твоя очередь! — раздался из-за стены очередной восторженный писклявый крик.
Магнус, раздраженно скривившись, накрыл голову подушкой. Не помогло, слой ваты и ткани совершенно не заглушал звуков.
Последние несколько недель его жизнь стремительно летела по наклонной под откос — и он не находил ничего удивительного в том, что именно ему в соседи на двухнедельный перелет достались шумные школьники, которые превращали сон в еженощную пытку.
Ему всегда везло, как утопленнику, с чего бы сейчас, когда он чувствовал, что практически достиг дна, и вовсе не для того, чтобы от него оттолкнуться, что-то неожиданно изменилось к лучшему? Пусть и в такой малости.
За стеной что-то упало на пол с глухим, но громким звуком.
Где, в конце концов, шлялась их учительница? Или кто там с ними летел. Было уже три часа ночи по корабельному времени, а дети за стеной, похоже, не то, что не собирались ложиться спать — у них наоборот, только что открылось второе дыхание.
Судя по звукам, теперь они то ли обдирали обшивку корабля, то ли роняли слона с крыши небоскреба.
На соседней полке захныкала Дженни — дочь его соседа и собрата по несчастью Малкольма, который тоже постоянно жаловался на бессонницу. Одному Джеффри, их четвертому соседу, все было ни по чем — для того, чтобы его никто и ничто не беспокоило, перед сном он пил, но наутро после этого не болел. Суперсила двадцатилетних, ему, к сожалению, более недоступная.
Еще одно «бум» — и Магнус тихо застонал себе под нос. Нет, так решительно невозможно. Внутри кипело раздражение, приправленное злостью и общим подавленным состоянием последних недель. Еще немного, и эта взрывоопасная смесь имела все шансы сдетонировать с непредсказуемыми последствиями.
Табельный пистолет, что покоился в его чемодане, не дал бы ему соврать.
Он выбрался из-под одеяла, нащупал ногами тапки и вышел из каюты, стараясь издавать как можно меньше звуков, чтобы никого не разбудить.
В коридоре шум был еще громче.
С раздражением, Магнус постучал в дверь каюты школьников, и, не дожидаясь реакции, прорычал:
— А ну заткнулись, вы всей палубе спать не даете!
Голоса из-за двери стихли на секунду, а затем — обложили его такими выражениями, каких он за долгие годы работы под прикрытием в полиции не слышал даже от самых матерых уголовников. Дверь в их каюту, конечно же, была заперта.
Шум возобновился через несколько минут с утроенной силой.
Интересно, откуда в них взялось столько энергии и когда они вообще спали? Шум на палубе за весь полет не стихал ни на секунду. Днем Магнус спасался от него уходя на другие палубы — общественных помещений на корабле пусть и было сравнительно немного, но найти уголок чтобы подремать все-таки было возможно. Посреди ночи, однако, ничего не работало, и, еще немного постояв у запертой двери, он направился в курилку.
Ему требовалась передышка. А потом он найдет их учительницу.
Прошлой ночью он считал точно так же. Самообман. Удобная штука.
То, что он оставил сигареты в каюте, он понял только тогда, когда приложил к электронному замку двери курилки свою карточку пассажира. Внутри, несмотря на поздний час, явно кто-то был — из-за толщи металла раздавались приглушенные звуки.
Дверь с характерным щелчком заехала в стенную панель.
Днем вся курилка была укрыта плотной дымовой завесой — завывающая под потолком вытяжка явно не справлялась с наплывом желающих, — и находиться в ней дольше десятка минут было чревато обмороком от недостатка кислорода. Сейчас же дела обстояли намного лучше, — и он даже мог без труда рассмотреть одиноко сидящего возле иллюминатора седого и лысеющего мужчину.
— Извините, у вас сигареты не найдется? — первым нарушил тишину Магнус, пройдя вовнутрь. За спиной у него захлопнулась дверь.
Мужчина вздрогнул от неожиданности и обернулся.
— Найдется, — ответил он и протянул Магнусу свою пачку.
Магнус вытянул из пачки одну сигарету и сел рядом с ним.
— Спасибо. А зажигалку можно? Все в каюте забыл, не охота возвращаться, — словно оправдываясь, добавил он.
— Держи, — мужчина протянул ему свою.
Магнус прикурил и вернул зажигалку владельцу. Повисла неловкая, вызывающая неприятные ассоциации, тишина.
— Что, тоже школьники спать не дают? — не придумав ничего лучше, спросил Магнус, пытаясь ее как-то разбавить.
На удивление, мужчина с удовольствием поддержал разговор:
— Нет. Мне повезло с соседями, но наслышан-наслышан. Что с них взять. Дети.
— Я тоже пытался так думать. Первые пару дней даже работало, — Магнус хохотнул, — Но когда вторую неделю спишь по паре часов в день, и то кое-как и днем…
— Могу себе представить, — хмыкнул мужчина и неожиданно протянул незанятую сигаретой руку Магнусу для знакомства, — Чезаре.
Немного замешкавшись сначала, Магнус ответил на его жест:
— Магнус.
Плотная чернота за иллюминатором оставляла полное ощущение, что они никуда не движутся, а просто зависли посреди нигде. Нормальная картина во время нахождения в варпе, но привыкнуть к этому было очень сложно, практически невозможно.
На мгновение, ему показалось, что Чезаре ухмыльнулся. Чего это он?
— Интересно, почему мы еще не вышли из варпа, — сказал Магнус, не обращаясь ни к кому конкретно, — Вроде уже две недели прошло, должны бы.
Стряхнув пепел в пепельницу, Чезаре пожал плечами:
— Ты же знаешь, какой разброс. День туда, день сюда даже опозданием не считается.
— Знаю, — грустно усмехнулся Магнус, — Только боюсь не дожить до этого знаменательного события, с такими-то соседями.
— С ними же должен лететь какой-то сопровождающий. Почему ты с ним не поговоришь? — вопросительно вздернул бровь Чезаре.
— А толку? Ты видел эту бабулю? Что она им сделает? Двойку по поведению влепит? — Магнус хмыкнул и покачал головой.
— Ну, сам с ними поговори.
— Вот, не поверишь, только что пробовал. Они меня так обложили, хоть записывай.
— Экипаж пробовал привлечь?
— Пробовал. Корабль забит под завязку, место не поменять.
— Тогда не знаю. У меня варианты закончились, — пожал плечами Чезаре, затушив сигарету.
Чем больше он говорил, тем страннее Магнусу казался его акцент. Население Аркадии было максимально пестрым, как и полагалось любой колонии, работа его предполагала частые контакты с людьми — и он считал себя своего рода экспертом, но такого акцента, как у Чезаре, он точно никогда раньше не слышал, ни у итальянцев, ни у кого-либо еще.
— Ладно, Магнус, я пойду, — Чезаре поднялся со скамьи, — Удачи. Приятно было познакомиться.
