вот тут начинается самое интересное.
Она запускает пальцы в свои волосы, выгибает спину и начинает так извиваться, кричать и скакать… В общем, мне хочется вызвать санитаров. В Эрику как будто вселилась паршивая порнозвезда, целью которой является завести зрителей, но выходит хреново, потому что у нее с ними разные понятия о возбуждающей картинке. Ладно, смотрится она не настолько паршиво, учитывая ее красоту и сексуальность. Но все эти движения наигранные, что делает наш секс немного пластмассовым.
Я мог бы сейчас тормознуть этот цирк и сильнее постараться ради ее удовольствия. Но я тут рискую вообще оставить нас обоих неудовлетворенными, потому что член снова в шоке. Поэтому переворачиваю Эрику снова на спину, зажимаю ей рот ладонью и, слегка приподняв ее бедра второй рукой, вколачиваюсь в нее до основания.
Она перестает дергаться и кричать, только негромко мычит в мою ладонь, а ее глаза становятся огромными. Я, конечно, знаю толк в сексе, и хочется верить, что попал в ту точку, которая доставит ей удовольствие, но слабо в это верю. Чтобы получить удовлетворение от секса, нужно, как минимум, отключить голову и полностью включиться в процесс, прислушиваясь к своим ощущениям. Не уверен, что Эрика сейчас на это способна. Больше кажется, что в это мгновение она хочет произвести на меня впечатление. Но делает это так, что портит все еще сильнее.
Подкладываю под ее попку подушку и кладу палец ей на клитор, все еще пытаясь спасти ситуацию. Эрика вцепляется в мои бедра, глядя на меня, не отрываясь.
— Готова полетать? — спрашиваю ее, а она нерешительно кивает.
Подаюсь бедрами назад, а потом резко врываюсь в нее, параллельно с этим кружа пальцем по клитору. И тут она зажмуривается и, выгнув спину, стонет. Я наращиваю удары бедрами, не прекращая ласкать ее горошинку. Мне не верится, но, кажется, она на грани. Ее кожа покрывается потом, грудь и шея краснеют, а тело бьет мелкая дрожь.
Когда Эрика взлетает на вершину, я чувствую легкую пульсацию внутри нее, нижние губки опухают. Тогда я опираюсь на руки по бокам от нее и долблюсь в нее, пока не темнеет в глазах, а по телу не разносится горячая волна удовольствия.
Падаю рядом с Эрикой, лениво вытаскивая из-под ее бедер подушку.
— О, вау, — выдыхает она.
Да, вау.
Вау, блядь, как я облажался с выбором партнерши.
Я, конечно, сбросил напряжение, но перед этим напрягся еще сильнее.
— Ага, — отвечаю негромко. Врать не хочу, а хвалить особо не за что. Я не впечатлен. — Пойду воды попью. — Сажусь на кровати. — Тебе принести?
— Да, спасибо.
Встаю и голышом иду на кухню. Набрав стакан воды, медленно цежу ее, стоя в темной комнате и пялясь в окно на дорогу. В принципе, все прошло неплохо. Но могло быть лучше. Насколько обманчива может быть внешность? Эрика выглядит, как ангел, но в глазах пляшут черти. Я думал, она из тех девушек, которые внешне скромны и спокойны, а в постели ураган. Похоже, ошибся. Интересно, насколько грубо будет сейчас отправить ее домой? Спать с ней я как-то совсем не хочу. Понимаю, что это дочь моего наставника, и мне не стоило в принципе с ней связываться. Зато теперь, уверен, меня отпустят фантазии о ней.
Набираю стакан воды для Эрики и возвращаюсь в спальню. Но она уже не нуждается в напитке, потому что, закинув ногу на подушку, сладко спит, приоткрыв пухлые губы.
Я со вздохом ставлю стакан на прикроватную тумбочку, а потом мой взгляд падает на бюстгальтер Эрики. Еще раз смотрю на нее, убеждаясь, что она крепко спит. Раз не удастся отправить ее домой, то хотя бы этот ужас сожгу. И выпью виски. Целый стакан. Безо льда.
Глава 7
Киллиан
Я просыпаюсь от того, что дверь в спальню распахивается, ударяясь о стену.
— Папа!
— М? — произношу, не открывая глаз.
— А дедушка сказал, что у него дома Санта уже был! Смотри, что он мне подарил!
— Милли, дай поспать. Еще немного. Подай пульт, я тебе включу мультфильмы, а сам досмотрю сон.
— О, привет! — она бодро заскакивает на кровать и протискивается между мной и… Вот черт!
Резко распахиваю глаза и сталкиваюсь с испуганным взглядом Эрики.
— Видишь, папочка, Санта уже исполнил мое желание.
Милли наваливается на Эрику и душит ее в объятиях, целуя в щеку.
— Папочка будет тебя кормить, — уговаривает она, поглаживая лицо Эрики. — Он вкусно готовит. Особенно яичницу. Папочка добавляет в нее секретные ингиденты, и она становится вкусной. Без этих ингидентов ее есть невозможно.
— Без чего? — хрипит Эрика, пытаясь вжать голову в плечи.
— Без ингредиентов, — со вздохом отвечаю я и переворачиваюсь на спину, прикрывая ладонью глаза.
— Сынок, тебе надо купить еще фруктов, два яблока для Милли недостаточно, — на пороге спальни появляется мама. — Ой, здравствуйте.
Ее глаза расширяются, а потом мама начинает улыбаться, но не уходит. Эрика, выдавив тихое «Доброе утро», все же прячется под одеялом, но держит его так, что я могу видеть ее лицо. Милли думает, что это игра, и пытается заглянуть к Эрике.
— Мам, серьезно? — говорю я, натягивая одеяло на свой голый торс. — Забери, пожалуйста, Милли и подождите в гостиной.
— О, простите, — с улыбкой отзывается мама, но не перестает пялиться на нас с Эрикой. Правда ее саму не видно, только пальцы рук, которыми она крепко вцепилась в одеяло. — Милли, дорогая, пойдем. Папа с… простите, как вас зовут?
— Эрика, — отвечает она, крепко зажмурившись.
— Папа с Эрикой сейчас выйдут. Ну же, давай, милая.
Милли все же прорывается под одеяло, еще раз звонко чмокает Эрику и, радостно подпрыгивая, выбегает из комнаты. Как только дверь за мамой и моей дочкой закрывается, Эрика со стоном опускает одеяло на лицо.
— Доброе утро, — говорю я.
— Не такое уж и доброе. Прости, я должна была вчера уйти.
— Но уснула.
— Ты должен был меня разбудить.
— Но не сделал этого.
— И теперь мы в неловкой ситуации. Я не собиралась знакомиться с твоей мамой.
— Теперь придется.
— Может, ты принесешь мои сапоги и пальто, а я тихонечко выскользну в окно?
— Ну уж нет. Теперь мы в одной лодке, так что придется отдуваться обоим. Давай вставать.
