И о том, что инфекций не счесть.
Знаю – я сам научил тебя этому лимерику. Но ты не упомянула о самом безопасном методе прелюбодеяния. А ведь ты должна его знать: я говорил тебе о нем в тот раз, когда пытался познакомить тебя со статистикой супружеских измен в нашем округе.
– Наверное, я это пропустила мимо ушей, отец.
– Я точно говорил об этом. Так вот, когда тебе захочется – а такое может случиться, – расскажи обо всем мужу, спроси у него разрешения, уговори его помочь, попроси посторожить тебя.
– А, да! Вы говорили, что в нашем округе есть две такие пары, но я так и не поняла, кто они.
– Я и не хотел, чтобы ты поняла, поэтому и подбросил парочку ложных улик.
– Я учла это, сэр, зная вас. Но все-таки не догадалась. Отец, это выглядит как-то некрасиво. И разве мой муж не разозлится?
– Спрос не беда. Он может заехать тебе в глаз, но разводиться с тобой не станет. А по здравому размышлению как-нибудь поможет тебе, поняв, что, если он скажет «нет», будет еще хуже. А там, глядишь, – с гнусной ухмылкой добавил отец, – ему и самому понравится его новая роль.
– Отец, вы меня шокируете.
– Ничего, привыкнешь. Снисходительные мужья – обычное явление. В замочную скважину все любят подсматривать, особенно мужчины, да и женщины не исключение. Муж может охотно согласиться тебе помочь, потому что ты месяц назад так же помогла ему. Прикрывала его интрижку с молодой учительницей и врала, как дипломат, в его защиту. Следующая заповедь.
– Погоди минутку! Я хотела бы еще поговорить о прелюбодеянии.
– А вот этого как раз и нельзя. Обдумай все как следует, но ничего не говори мне хотя бы две недели. Дальше.
– Не укради. Эту заповедь я оставила без изменений, отец.
– Ты могла бы украсть, чтобы накормить ребенка?
– Э-э-э… Да.
– Подумай, какие еще могут быть исключения; через год-другой мы это обсудим. Правило, в общем-то, хорошее. Но почему бы, собственно, и не красть? Ты умна, могла бы всю жизнь воровать и ни разу не попасться. Почему же ты не воруешь?
– Ну-у…
– Не мямли.
– Отец, вы меня просто из себя выводите! Не ворую, потому что шибко гордая!
– Вот! Совершенно верно. По той же причине ты не жульничаешь ни в школе, ни в играх. Гордость. То, как ты себя оцениваешь. «Но главное, будь верен сам себе; тогда, как вслед за днем бывает ночь…»
– «…Ты не изменишь и другим»[26]. Да, сэр.
– Но ты проглотила букву «р» в причастии. Повтори еще раз, но произнеси правильно: ты не крадешь, потому что…
– Я слишком… просто омерзительно… горда!
– Хорошо. Если ты собой гордишься – это наилучшая гарантия правильного поведения. Слишком горда, чтобы красть, слишком горда, чтобы жульничать, слишком горда, чтобы отнимать леденцы у ребятишек или исподтишка портить воздух. Моральный кодекс любого племени, Морин, основан на идее выживания этого племени… но если взять отдельного человека, то в трудных ситуациях его поведением управляет гордость, а не стремление к личному выживанию. Вот почему капитан идет на дно вместе со своим кораблем; вот почему гвардия умирает, но не сдается. Человеку, которому не за что умирать, незачем и жить. Следующая заповедь.
– У, рабовладелец! Не лжесвидетельствуй на ближнего своего. Пока вы меня не испортили…
– Кто тут кого испортил? Я – образец высоконравственного поведения, потому что знаю, с какой целью веду себя так, а не иначе. Когда я взялся за тебя, у тебя вообще не было никакой морали, а твое поведение отличалось наивным бесстыдством, как у котенка, который старается зарыть свою лужу на голом полу.
– Да, сэр. Итак, пока вы не испортили меня, я думала, что девятая заповедь означает «не лги». Но она означает всего лишь, что если тебя вызывают свидетелем в суд, то там надо говорить правду.
– Она означает не только это.
– Да. Вы говорили уже, что она – лишь частный случай более общей теоремы. Я думаю, эта теорема звучит так: «Не лги, если это может повредить другим людям…»
– В общем, верно.
– Я еще не закончила, отец.
– О, прошу прощения. Продолжай, пожалуйста.
– Я сказала «не лги, если это может повредить другим людям», но хотела добавить: «а поскольку нельзя угадать заранее, какой вред может причинить твоя ложь, то единственный выход – не лгать совсем».
Отец молчал довольно долго и наконец сказал:
– Морин, с этим нам за один день не управиться. Лучше иметь дело с вором, чем со лжецом… но я предпочел бы лжеца человеку, который самовлюбленно гордится тем, что всегда говорит правду, всю правду, и не важно, куда щепки летят – кто пострадает, чья невинная жизнь будет загублена. Морин, тот, кто гордится тем, что всегда режет правду-матку, – это садист, а не святой. Есть много разновидностей лжи, неправды, обмана, неточности и так далее. Чтобы немного размять мышцы твоего мозга…
