Необходимо было собрать и свезти в крепость урожай. Действовавший в войсках Б. П. Шереметева устав «Уложение или право воинского поведения генералам, средним и меньшим чинам и рядовым» предписывал «всякому коменданту или владетелю крепости» всегда и заранее военные и съестные припасы «в счете, в осмотрении и в добром хранении держати». Недостающие припасы следовало запрашивать у командования, «приглашать к привозу» поставщиков, а в случае необходимости забирать у населения; все «взятое» должно было быть записано для оплаты впоследствии [75].
Оборону затрудняло все, что могло служить прикрытием для нападающих и мешало обзору и обстрелу из крепости. За годы мирной жизни гласис зарастал кустарником и застраивался обывательскими постройками. Вобан довольно точно охарактеризовал, в каком состоянии крепости обычно оказывались к началу войны.
В долговременном мире губернаторы и старшие офицеры в крепостях забывают, что их крепость может быть осаждена, писал он. Пренебрегая предосторожностями, они позволяют жителям делать около крепости окруженные заборами и рвами огороды, сажать деревья, а иногда и строить целые дома под самыми крепостными пушками. Поэтому, как только появятся слухи об осаде, все эти погрешности необходимо исправить. «Губернатору крепости надлежит смотреть, чтоб ничего под пушками города не было, за которым бы неприятеля видеть не возможно было, емуж надобно приказать все рвы засыпать, лес кругом весь вырубить и высокий места, буде возможно, сровнять» [76].
Сохранилось достаточно много свидетельств того, как русские готовились к обороне своих или временно занимаемых ими крепостей. Переписка позволяет нам узнать о некоторых деталях, которые приходилось принимать во внимание комендантам.
Приказывая А. И. Репнину занять пехотой город Полоцк в Великом княжестве Литовском в августе 1704 г., Петр I беспокоился о двух вещах. С одной стороны, старый крепостной вал следовало при необходимости усилить палисадом, однако с другой, не ожидая серьезной осады в предстоящий зимний период и не желая зря утруждать солдат, царь не советовал слишком вдаваться в фортификационные работы («и укрепить толко для зимнова нападения не зело, дабы салдатам не нанесть какой тягости»). В ответ Репнин сообщал из Полоцка, что обнести город палисадом невозможно («то работно будет солдатам, и лесу надобно много, а готового нет и возить не на чем») и он велел делать и расставлять на валу верхнего замка большие рогатки[77].
В 1707 г. армия Карла XII двинулась из Саксонии к российским границам, и встал вопрос об обороне Киева. 11 мая 1707 г. Петр слал киевскому губернатору князю Д. М. Голицыну указания об укреплении Печерской крепости: «…к вам указ посылаем, дабы во всем заранее в Киеве осмотрели вы, паче же Печерскую крепость, которая весьма требует к совершению работников… Також артиллерию всю пересмотрить, и пушки заранее по болваркам поставить; також и людей, которым быть в гварнизоне, и у них ружье и протчее, что надлежит (чего сохрани Бог) к осадному времени, все исправить, понеже о шведе подлинные есть ведомости, что он из Саксонии вышел, и заподлинно разсуждают, что он хочет итти к Киеву» [78]. В октябре того же года царь беспокоился о численности гарнизона: «Вели как возможно людей обучать, и чтоб оных всегда обыкновенно было во оном гварнизоне 2000 человек; и будет такова числа ныне людей нет, то вели как возможно набрать, чтоб двутысячное число было; да сверх того велено господину гетману, чтоб он своих людей несколько сот во оной гварнизон прибавил» [79]. А в ответ на сомнения Д. М. Голицына в надежности гетманских казаков, Петр отвечал 13 ноября 1707 г.: «А что ты писал, дабы вам от гетмана в гварнизон взять русских, а не черкас, и того учинить не возможно, понеже и гетману русские надобны» [80].
Летом 1708 г. сложилась угроза нападения шведской армии на Смоленск, город стали готовить к обороне, и о ходе этой подготовки рассказывает переписка царя со смоленским воеводой Петром Самойловичем Салтыковым. Важно было обеспечить город и гарнизон продовольствием и лишить неприятеля возможности пользоваться провиантом с окрестных земель: «Чтоб указал всей шляхте, чтоб хлеб весь везли в город под смертною казнию и клали на своих дворах, для того что в приближении неприятеля хлеб и фураж станут жечь. Також салдат никуды, кроме самой нужды, не посылай по сей час, но всех держи в городе. Также ис уездов шляхту и дворян и с людми, у кого есть какое ружье, и мещан и все, что к обороне города, изготовь», – писал Петр Салтыкову[81]. Требование собирать провиант неоднократно подтверждалось: «Буде они свозить не станут, то после у тех преслушников все будет даром взято. Также ест-ли они будут отговариватца, что делать им некем, людей нет, того для в ближние места пошли от себя салдат, дав им каких нибудь лошадей, и вели хлеб свозить в крепость… Также подтверди, что будет у них подчас конечно все созжено» [82]. Смоленским «неслужилым» жителям предписывалось «иметь хлеба на 4 месяца, чтоб в случай осады был у всякого свой хлеб» [83].
«Комендантское зерцало» гласило: «Обычайно сначала осады все непотребные люди, то есть которые ниже к работе, ниже к обороне угодны суть, из города высылаютца, сие есть потребно, дабы правиант долее держался, но при том великой ужас видеть, что те бедные люди около места ходя голодом помирать принождены»[84]. Поэтому Салтыкова интересовало, должен ли он обеспечивать пропитание некоторых категорий гражданских, и в ответ на его доносительные пункты («четырех полков салдацким женам, у которых мужей нет, быть ли им в осаде и чем питатца?»), Петр давал такие указания: «Безмужных жен при таком случае из города выслать; а у которых мужья есть на службе, тем велеть быть; а которые безмужные будут отпускатца, тем давать письма, что отпущены» [85]. На вопрос: «Старым и увечным московским стрелцам, которые в службу не годятца, где быть?» был дан ответ: «Во время осады тех старых и увечных стрелцов из города выпустить, когда услышитца о зближении неприятелском» [86]. Таким образом решался вопрос «лишних ртов» на случай продолжительной осады и возможного голода.
Судя по следующему вопросу, Салтыков знал о необходимости зачищать пространство вокруг крепостных стен, но, очевидно, не хотел разрушать лишнего и поэтому уточнял: «Слободы салдацкие и других чинов круг города внутри строение ломать ли, понеже близ городовой стены?» и получил такой ответ: «Самое ближнее строение, от города сажен на десять, очистить»[87]. Перед комендантом Смоленска стояла также задача обеспечить крепость артиллерией: «А ко обороне города пушки и мортиры в пристойных местах поставлены. Токмо, государь, у артиллерии служителей добрых нет и править того дела, как надлежит, некому» [88].
