Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
бедствия. Официально.
– Ничего себе, – сказал Пикник, прищурившись. – Гляньте, какие девушки.
Несмотря на летние каникулы, здесь было много студенток – и несколько довольно симпатичных, – бродивших в толпе защитного цвета. Бакстер повеселел.
– Я был прав, – сказал он. – Если достаточно долго торчать в Таракани, наверняка подвернется что-нибудь стоящее.
– Тут прямо как на Бурбон-стрит в день получки{49}, – сказал Риццо.
– Не трави душу, – сказал Левайн и чуть погодя добавил: – Какой здесь, к черту, Новый Орлеан.
Ярдах в двадцати он заметил фургон с надписью на борту «131-й батальон связи». Машина была основательно помята, одно крыло отсутствовало.
– Эй, Дуглас! – крикнул Левайн.
Сидевший у переднего колеса фургона долговязый рыжий РПК{50} поднял голову.
– Ну ничего себе, – отозвался он. – Где же это вы, парни, так застряли?
Левайн подошел к нему.
– Когда вас сюда перебросили? – спросил Левайн.
– Ха, – сказал Дуглас, – меня и Стила отправили прошлой ночью, сразу как началось. Чертов ветер сдул нас с дороги.
Левайн посмотрел на машину.
– Как там вообще? – спросил он.
– Хуже некуда, – ответил Дуглас. – Единственный мост снесло. Саперы наводят понтонную переправу. От поселка ни хрена не осталось. Все залило водой, река поднялась футов на восемь. Там только здание суда стоит, оно из бетона. И жмуриков немерено. Их на буксирах вывозят и складывают, как поленья. Вонь несусветная.
– Ладно, весельчак, – сказал Левайн. – Я еще не завтракал.
– Придется тебе, старик, пока что питаться бутербродами и кофе, – сказал Дуглас. – Тут кругом бегают девчонки и всем дают. В смысле, бутерброды и кофе. А больше нам тут ничего и не светит.
– Не бойся, – сказал Левайн, – еще засветит. Всем нам. Надо же как-то отыграться за пропавшее увольнение.
Левайн вернулся к своему грузовику. Пикник и Риццо сидели на капоте и жевали бутерброды, запивая их кофе.
– Где вы это раздобыли? – спросил Левайн.
– Одна девчонка принесла, – сказал Риццо.
– Надо же, – сказал Левайн, – первый раз этот чокнутый придурок не соврал.
– Посиди здесь, – сказал Риццо, – может, другая придет.
– Не уверен, – сказал Левайн. – Похоже, я могу подохнуть от голода. Как видно, удача сбежала от меня. – Он кивнул в сторону группки студенток и, словно ощутив некую доселе дремавшую эмпатию, сказал Риццо: – Уже столько времени прошло.
Риццо глухо рассмеялся.
– Тебе что, на гражданку захотелось? – спросил он.
– Не в этом дело. – Левайн покачал головой. – Это что-то вроде замкнутой цепи. Все настроены на одну частоту. Через какое-то время вообще забываешь об остальных излучениях спектра и начинаешь верить, что существует только эта частота и только она имеет смысл. Но на самом деле повсюду можно обнаружить другие прекрасные цвета, а также рентгеновское и ультрафиолетовое излучение.
– Тебе не кажется, что Таракань тоже в замкнутой цепи? – спросил Риццо. – На Макнизе свет клином не сошелся, но и Таракань еще не весь спектр.
Левайн покачал головой.
– Все вы, срочники, одинаковые, – сказал он.
– Знаю я эти песни. Только с армией нам по пути. По пути куда?
К ним подошла блондиночка с корзинкой, полной бутербродов и бумажных стаканов с кофе.
– Как раз вовремя, лапочка, – сказал Левайн. – Ты в некотором роде спасла меня от голодной смерти.
Она улыбнулась ему:
– На вид ты не так уж плох.
Левайн взял несколько бутербродов и стакан кофе.
– Ты тоже, – сказал он, плотоядно осклабившись. – Сенбернары нынче выглядят гораздо милее, чем раньше.
– Весьма сомнительный комплимент, – сказала девушка, – но по крайней мере не такой пошлый, как другие.
– Скажи, как тебя зовут, на тот случай, если я снова проголодаюсь, – попросил Левайн.
– Меня зовут Крошка Лютик, – ответила она, засмеявшись.
– Прямо водевиль{51}, – сказал Левайн. – Тебе надо бы пообщаться с Риццо. Он у нас ученый малый. Можете сыграть в «Угадай цитату».
– Не обращай внимания, – сказал Риццо. – Он только что от сохи.
Студентка оживилась.
– Тебе нравится пахать? – спросила она.
– Потом расскажу, – сказал Левайн, прихлебывая кофе.
– Потом так потом, – сказала она. – Увидимся.
Риццо, криво ухмыляясь, запел фальшивым тенором песню про студенточку Бетти.
– Заткнись, – сказал Левайн. – Это не смешно.
– Еле сопротивляешься, а?{52} – сказал Риццо.
– Кто, я? – сказал Левайн.
– Эй, – крикнул Дуглас, – я еду к причалу. Кто-нибудь хочет со мной?
– Я останусь у станции, – сказал Пикник.
– Поезжай, – сказал Бакстер. – Я лучше обожду тут, где больше девчонок.
Риццо усмехнулся.
– А я присмотрю за пацаном, – сказал он, – а то он, не дай бог, лишится девственности. – (Бакстер посмотрел на него исподлобья.) – Дырка следующая, она же первая.
Левайн уселся рядом с Дугласом в батальонный джип. Проехав через кампус, они помчались по дороге с щебеночным покрытием, которая по мере приближения к Заливу становилась все хуже. Почти ничего вокруг не указывало на то, что здесь пронесся ураган: лишь несколько поваленных деревьев и дорожных знаков да разбросанные по обочинам доски и черепица. Дуглас всю дорогу комментировал происшедшее, в основном цитируя чужую статистику, а Левайн рассеянно кивал. У него вдруг мелькнуло смутное подозрение, что, может быть, на самом деле Риццо не просто Вечный студент и что иногда маленькому сержанту удавалось уловить отблеск истины. Левайн ощутил некое смутное беспокойство, возможно, предчувствие радикальной перемены после трех лет среди песков и бетона под палящим солнцем. Может, причиной тому была атмосфера кампуса, первого, где он оказался, с тех пор как закончил Городской колледж в Нью-Йорке{53}. А может, просто подошло время внести разнообразие в монотонность, которую он только сейчас начинал ощущать. Уйти бы в самоволку по возвращении в Таракань или в пьяный загул дня на три.
На пристани было такое же столпотворение, как и на стоянке, но больше порядка и меньше суматохи. Буксиры нефтяной компании подвозили партию трупов, солдаты их разгружали, санитары опрыскивали бальзамирующей жидкостью, чтобы приостановить разложение, другие солдаты грузили трупы на грузовики, и грузовики отъезжали.
– Их хранят в школьном спортзале, – сообщил Дуглас Левайну, – и со всех сторон обкладывают льдом. Куча времени уходит на опознание. То ли оттого, что лица в воде раздуваются, то ли еще из-за чего.
В воздухе стоял запах тления, похожий, как показалось Левайну, на запах вермута, если его пить всю ночь. Солдаты работали несуетливо и споро, как рабочие на конвейере. Время от времени кто-нибудь из грузчиков отворачивался в сторону и его рвало, но работа не прекращалась ни на секунду. Левайн и Дуглас, сидя в джипе, наблюдали за происходящим, а небо становилось все темнее, утрачивая свет невидимого за тучами солнца. К джипу подошел пожилой старший сержант, и они какое-то время поговорили.
– Я был в Корее, – сказал сержант, увидев, как один из трупов развалился на части при перегрузке, – и
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
