даже в мыслях побоялась произнести слово любовь. «Кака така любовь?» — вспомнила она Надюху из фильма «Любовь и голуби», и чуть не рассмеялась, рот ладонью прикрыла. Ну, правда, какая любовь на старости-то лет! Просто… они давние приятели, их много что связывает друг с другом. И потерять близкого человека (а ведь близкий, не обязательно родственник или муж) очень было бы тяжело. Но, слава Богу, все разрешилось. Да, задал всем проблем уважаемый Иван Михайлович.
— Ну, батя, натворил ты делов, — Михаил словно прочитал мысли Клавдии Васильевны, — Зачем телефон-то отключил?
Михалыч неласково зыркнул на Ивана Филипповича.
— Зачем… Так чтобы некоторые тут не говорили мне…
Иван Филиппович виновато опустил голову, но Михаил строго ответил отцу.
— Ты мне не увиливай! И нечего спирать на других — сам виноват, сам и отвечай. Я вот из-за тебя из командировки сорвался. Ты бы знал, чего мне стоило, билет достать. А друзья твои, как они извелись. Видя, что отец пытается что-то сказать, замахал на него руками.
— Молчи уж, знаю я причину вашего спора и раздора. Если ты такой принципиальный, ну отключи Интернет. Ну свой старый телефон возьми, им пользуйся, но чтобы до тебя хоть дозвониться можно было. Ты понимаешь, что в наше время значит не выходить на связь? Особенно в твоем возрасте, а? Тебя уж похоронили…
Тут, прокашлявшись, вступил в разговор Николай.
— Я… это, извиняюсь… но мне как-то неудобно присутствовать на ваших семейных разборках. Я человек посторонний… Может я пойду?
Но Михалыч оборвал его.
— Да сиди уже. Какой ты посторонний? Ты сосед! И никакие это не разборки. И вообще, сейчас чай будем пить. Или еще чего-нибудь, покрепче. Надо ведь отметить мое новое рождение. Я вроде, как воскрес.
Народ оживился. Иван Филиппович расплылся в блаженной улыбке. Николай сосредоточенно морщил лоб — предложение ему пришлось по вкусу, но как ему до дома добираться? Нюрку на помощь звать или услугой «трезвый водитель» воспользоваться?
Михаил хмыкнул и покачал головой.
— Ну, батя, ты меня не перестаешь удивлять. Застолье — дело хорошее. Но может чаем и ограничимся? Ты-то дома, а остальные как до дома доберутся?
— В кои-то веки отец гостей собирает, а ты и тут палки в колеса норовишь вставить, — сварливо заметил Михалыч. — Как доберутся… А я всех у себя оставлю ночевать! А что? Компания подходящая собралась. Кого на диване устрою, кто на полу разместится, матрас да полушубок кину и ладно…
Из угла донесся смешок.
— Иван Михайлович, я, пожалуй, с вашего разрешения, уйду, — произнесла, поднимаясь с кресла Клавдия Васильевна.
— Нет, нет, нет, нет! — закричал Михалыч, — Клавдия Васильевна, как можно? У меня к вам, так сказать, специальное предложение. Вы, как отличная хозяйка, а я смею так утверждать, так как знаю вас очень давно, не могли бы мне оказать помощь? Я сейчас отправлю своего Мишаню, как самого молодого, в магазин, а вы может приготовите чего-нибудь? Салатик, другой, настругать, чтобы вам необременительно было.
Клавдия Васильевна от такого предложения слегка растерялась
— Я даже не знаю… А, впрочем, ладно! — она тряхнула головой и улыбнулась, — я же никуда не спешу и к тому же повод веский — ваш новый день рождения, как никак. И поэтому с удовольствием помогу. Показывайте свои запасы, я гляну, что есть, а что еще докупить надо будет.
«Молодой» Мишаня нарочно громко ворчал, что страдает от отцовского произвола, но быстро собрался и поманил с собой Николая. Он понимал, что этот новый отцовский знакомый сейчас будет себя немного не в своей тарелке чувствовать. Этот мужчина ему с первой минуты понравился, и как раз удобный повод познакомиться поближе.
— Николай, составите мне компанию? Мне одному, пожалуй, все не унести будет.
— Дак что, как на свадьбу что ли готовить будем? — стеснительно заметил тот, но пошел с Михаилом с удовольствием.
— Миш! — крикнул вдогонку сыну Михалыч, — Ключи мои возьми, он там, в коридоре, на гвоздике висят.
Клавдия Васильевна негромко мурлыкала себе под нос, замешивая тесто. Салаты салатами, а пирожок к чаю будет не лишним. Все необходимые продукты у Михалыча нашлись. Кухня Михалыча пришлась ей по вкусу — просторная. Конечно, мебель старая, но добротная. Из современной кухонной техники — одна микроволновка. И, естественно, никаких новомодных приспособлений. Не то, что у них дома. Но там всем внучка заправляет. А тут, сразу видно, холостяцкая квартира. Но холостяк этот довольно аккуратный, хозяйственный. Только вот женской руки явно не хватает.
Клавдия Васильевна включила духовку в старенькой плите, словно делала это постоянно — так естественно у нее получилось. Видимо молодость вспомнилась — как в новый дом въехали, у них точно такая же плита стояла. Загрузив сковородку с налитым в нее жидким тестом в духовку, Клавдия Васильевна отошла к окошку. Пейзаж за окном радовал буйством красок, солнце малиновым диском постепенно исчезало за деревьями, обещая завтра хорошую погоду. Бабье лето. Она вздохнула. Сейчас бы в сад, сколько всего еще надо сделать. Но житейский опыт Клавдии Васильевны говорил, что всех дел все равно не переделаешь, нужно ценить общение и радоваться каждому моменту жизни. Она и внучку этому учила. И раз так жизнь повернулась, собрала всех их тут — у Михалыча дома, значит это зачем-то надо. Они устроят незапланированный праздник, познакомятся поближе. Клавдия Васильевна прислушалась к разговору — в комнате Михалыч беседовал с Иваном Филипповичем. И довольно громко. Все еще отношения выясняют? Хоть бы снова не рассорились, да не учудили чего. Но вот из комнаты раздался взрыв смеха — Михалыч хрипловатым баском перекрывал отрывисто-дребезжащий смешок Ивана Филипповича. «Ну, слава Богу, — подумала Клавдия Васильевна, — все хорошо».
Но вот хлопнула входная дверь, и через минуту в кухню зашел Михалыч.
— Ну, как дела? — бодро спросил он, — дело движется?
— Движется, движется, — улыбнулась в ответ Клавдия Васильевна. — А там кто-то пришел? — поинтересовалась она.
— Нет, это Филиппыч ушел.
— Как, его не будет с нами? — брови Клавдии Васильевны от удивления взметнулись вверх.
— Я его в магазин отправил, — слегка замявшись ответил Михалыч.
— Так в магазин уже ушли вроде? — полувопросительно заметила Клавдия Васильевна, Михаил и Николай.
— Нуууу… Надо еще кое-чего докупить, — туманно произнес Михалыч.
И он как-то враз изменился. Только что был подтянут, улыбался и вдруг раз, слегка ссутулился, руки нервно потирает. Видно, волнуется. В чем дело? Может подумал, что ей, Клавдии Васильевне не место среди мужчин? Вот и хочет деликатно ее спровадить. Чтобы, значит, она приготовила им все и покинула их мужскую компанию.
